Александр Каракулько - Смотрящий в пустоту

– Послушай! – она перешла на шёпот.– Если ты кому-нибудь скажешь, то тебя в психушку отправят.

Я замолчал и больше никогда не говорил на эту тему. Но в тот день мне стало страшно, как-то не по себе. Девушка, которую я люблю, впервые не поверила мне. Но позже, я отогнал эти мысли. Действительно, может я просто брежу и нужно всё забыть, а то словно параноик со своими тревогами и ощущениями. Так до психушки действительно недалеко, а там уж точно весь мозг вынут, причём в прямом смысле этого слова. Меня аж передёрнуло и чуть не стошнило, словно я стал свидетелем того, как извлекают мозг из черепа, я был готов поклясться, что на секунду увидел весть процесс бесчеловечных пыток.

– Забыть, забыть, забыть… – убаюкивал внутренний голос.

Мы встречались ещё какое-то время, она уговорила меня устроиться на работу и я как нормальный человек сидел в офисе фирмы ООО «МосКрепёж» менеджером и торговал всякими гаечками и винтиками.

Через год, после нашей встречи, мы поженились и были счастливы, правда я никогда больше не разговаривал о странных вещах происходивших со мной.

Как-то раз, направляясь домой с работы, я остановился посреди Пушкинской площади и стал озираться по сторонам, думая ехать на метро или нет. Небольшая заминка была вызвана тем, что мой троллейбус ушёл перед моим носом, а другой ждать не хотелось. Я хотел поехать домой из центра минуя метро, поэтому решил доехать до Белорусского вокзала на троллейбусе и далее на электричке до станции Кунцево, а от туда прогуляться пешком. Вдруг подошёл лысый парень и толкнул меня в грудь.

– Чё встал здесь! – второй парнишка стоял неподалеку.

То, что они были вместе, я определил сразу. Чем я ему помешал я не понял. Возможно, это были просто искатели «приключений» и лёгкой наживы. Часто, на Пушкинской площади нашего города, можно было увидеть, если внимательно понаблюдать, таких вот разводил. Они провоцировали человека, например на драку, человек мог дать сдачу и часто так и бывало, а потом обвиняли его в нападении. Если человек не платил, то вызывали милицию. Часто платили, так как не хотели скандала. Были и другие провокации. Подбрасывали деньги, а кто не поднимет пачку денег, которая бесхозно лежит у тебя под ногами? Но как только ты её брал, находился хозяин и обвинял тебя в краже. Такие провокаторы отбирали в жертвы в основном приезжих или зазевавшихся прохожих. Видимо и я попал под их зоркий взгляд.

– Да пошёл ты! – ответил я. – Тот замахнулся, чтобы ударить меня, но рядом остановились ещё два парня.

– Оставь его в покое! – угрожающе-миролюбиво сказал один из них и посмотрели на другого хулигана.

– Пойдём, пойдём, не надо его трогать. – хулиган, который стоял в сторонке, подошёл и увлек за собой бритого. Чего он так испугался я не успел понять.

– Спасибо ребята! – я повернулся к своим спасителям, но их уже не было, вперёд они не прошли, а назад бы повернуть не успели.

Придя домой, я даже не заикнулся о странном происшествии. Вроде всё шло как по маслу – жена, работа, подъем, поход на работу, жена, сон, подъем, работа. Когда мне было уже совсем тяжко, она утешала меня, как могла. И я не хотел нарушать эту идиллию.

Однажды мы отдыхали на даче и спали в маленькой комнате. Я её называл своим будуаром, а теперь делил его со своей супругой. Когда я не был женат, это была моя маленькая крепость. Я уединялся там и мог спокойно почитать или поразмыслить о жизни. Я обставил эту маленькую комнату по своему вкусу. Много мебели туда не входило, полуторная деревянная кровать резной работы, оставленная старыми хозяевами дачи, прикроватная тумба той же работы и небольшой шкафчик, куда я складывал свои документы и важные вещи. Большим плюсом этой маленькой комнаты было три окна, выходившие на сторону леса. Комната была угловая, и получалось, что две стены имеют окна, это делало комнату таким светлым мирком во всём доме. Глухая же стена была стеной огромной кухонной печки. В холодные августовские ночи, можно было натопить её и наслаждаться тёплым мирком, поглядывая в окна на звёздное небо, а поутру слушать пение птиц. Хозяева дачи сдавали нам этот дом из года в год не повышая цен и это нас очень устраивало, их великодушие радовало и грело мою душу по причинам, которых я не осознавал. Мне просто нравились эти люди и всё, от них исходило душевное тепло и любовь к жизни.

Я проснулся, в окно светило солнце. Утро было очень раннее. Я встал, одел шорты, вышел в коридор, открыл дверь. И… Паника охватила меня не на шутку, я поддался этому чувству, бросился обратно будить Олю. В окне был свет, а за дверью на улице темнота. В комнате царило иное время, чем снаружи. Я подумал, что она должна сама увидеть это и поверить тому, что когда-то я ей рассказывал. Она не просыпалась, я лёг рядом и меня трясло. Я закрыл глаза и опять открыл их, Оля сидела рядом.

– Ты разбудил меня. – обижено сказала она. – Что с тобой ты весь дрожишь?

– Так на улице уже светло! – я посмотрел в окно и солнышко попыталось заглянуть внутрь. – К тому же я замёрз и хочу, чтобы ты меня согрела!

– Пять часов утра! Ты с ума сошёл! – опять обижалась она.

– Ну и что. Ладно, пойду пройдусь по делам. – улыбнулся я натягивая эмоцию на лицо.

– И надо было меня будить. – зевнула она.

Я долго стоял у двери не решаясь открыть её, но всё же открыл. Было раннее утро, чуть-чуть прохладно, роса блестела на траве. Солнце озорно отражалось от росы, которая словно россыпь бриллиантов покрывала сочную траву. Я добрёл до кустов и хотел было начать наслаждаться природой.

– Это не то, что есть на самом деле. Всё, что происходит неслучайно, в мире нет случайностей, есть лишь закономерности. – голос прозвучал в моей голове так же, как я бы говорил сам с собой, но с небольшим отличием. В данном случае он пришёл извне.

Сначала я подумал, что сам это сказал, но потом почувствовал чьё-то присутствие. Мне стало не по себе и я обернулся. Я тут же забыл зачем пришёл к кустам. Громадный серый пёс метнулся в сторону. Моя реакция была молниеносной, помня о случае с ротвейлером и схватив первую попавшуюся палку я швырнул в него, чтобы не доводить дело до побоев.

– И что? Теперь так приветствуют друзей? – снова раздалось у меня в голове.

Я просто застыл не в силах понять взять мне ещё одну палку или нет, да ещё и рот открыл, но никакие слова не приходили на ум. Если бы кто-то со стороны увидел данную картину, то, наверное, очень удивился.

– Ну чего пасть раззявил, совсем разума лишился. Ох и тяжело же с тобой будет. – этот голос принадлежал животному. А я всё стоял и не мог поверить, что слышу его мысли.

– Что-то ты милый долго по делам ходишь? К любовнице с утра направился? – Ольга выползла на воздух и направлялась ко мне.