Дарья Быстрицкая - Ворон расправляет крылья

Некоторое время Виринея посидела, уткнувшись в тарелку, а, когда решила поднять голову, взгляд первым же делом обратился к Лукьяну. Этот смуглый красавец с обаятельной улыбкой привлекал к себе внимание одним присутствием в комнате. Было в нём что-то магнетическое. Ни в ком другом она прежде ничего подобного не замечала.

Взор голубых глаз прошёлся по лицу, плечам вампира, остановился на руке, держащей бокал с кровью. Вид красивой смуглой руки вызвал в памяти воспоминания, и будто наяву женщина услышала шелест страниц…

В минувшее воскресенье в библиотеке она столкнулась с хозяином дома. Лука читал книгу, лёжа на диване в расслабленной позе.

– Прошу прощения, – пролепетала пленница, попятившись.

– За что? – всерьёз удивился мужчина, взглянув на неё своими тёмными красновато-карими глазами.

– Я не хотела помешать.

– А вы не помешали. Когда я чем-то увлекусь, мне помешать невозможно, поэтому смело проходите, устраивайтесь. Конечно, если вас не раздражает моё присутствие.

– Ну что вы? Благодарю.

Смущённо Вероника взяла свою книжку и устроилась с удобством в полюбившемся ей кресле. Однако минуты шли, а она не могла сосредоточиться. В конце концов, соблазн оказался сильнее, и ведьма исподтишка глянула на Хмелевского.

Он был босой и одетый в свободную рубаху и тонкие штаны. Скрестив ноги в щиколотках, он расслабленно лежал во всю длину дивана и увлечённо читал. Перелистывая страницы, вампир приглаживал их вдоль переплёта красивыми пальцами. Руки у него были замечательные, прямо произведение искусства: широкая ладонь, длинные и стройные пальцы, аккуратные ногти. Украшал его правую руку единственный перстень с кроваво-красным камнем, посверкивающим гранями в лучах солнца.

К Левицкой Лукьян был повёрнут боком, и она беспрепятственно рассматривала его профиль. Любовалась густой шевелюрой, длинными ресницами, бросающими тени на смуглые щёки, ровным носом, полными губами, идеальной кожей… Отец всегда, уподобляясь Виктору Воронову, называл цвет кожи коренных жителей Красного района грязным. Виринея с ним была категорически не согласна. Она находила этот цвет… вкусным. По крайней мере, смуглая кожа Луки вызывала у неё только положительные эмоции. И эта кожа была такой гладкой, блестящей – сложно не мечтать о прикосновении к ней. Ужасно интересно, какая она на ощупь.

Какое-то время женщина наблюдала за тем, как меняется выражение лица вампира в зависимости от содержания книги: то он улыбался, то хмурился, то становился встревоженным. Приятно было убедиться в том, что он умеет сопереживать. Ещё ей нравилось, как он запускает руку в волосы или берётся за подбородок будто философ. Интересно изучить его привычки, о которых она ничего не знает.

Позже Ника всё-таки сосредоточилась на книге, хотя стоило Лукьяну вздохнуть или пошевелиться, как её взгляд вновь обращался к нему, и она, позабыв обо всём, смотрела и смотрела на своего соседа. Это была редкая возможность побыть с ним рядом, и упускать её ведьме не хотелось. Она получала удовольствие от момента и про себя улыбалась.

Вспомнив о том дне в окружении целой толпы, Левицкая почувствовала себя неловко и даже слегка покраснела. Дика Казибеева вопросительно взглянула на неё, но колдунья отрицательно мотнула головой в ответ и постаралась справиться со смущением. Неплохо было бы отвлечься, но глядеть по сторонам она себе не позволяла, опасаясь засмотреться на то, как гости пьют содержимое своих бокалов. Видеть, как вампиры потягивают кровь из бокалов, для неё было в диковинку, и она боялась обидеть окружающих своими округлившимися глазами. Глубоко вдохнув, Вероника постаралась взять себя в руки.

Приблизительно в четырёх метрах от неё сидел Лука и, прижав палец к губам, любовался ею. Сегодня ему никак не удавалось сосредоточиться на празднике, на беседах, что пытались завести с ним близкие, – его внимание постоянно отвлекала пленница. Каждое её движение, улыбка, реплика, вздох – всё притягивало внимание вампира. Он даже немного сердился на неё за то, что так хороша в этот вечер. Зато сестрёнке за её платье был от всей души благодарен. До чего прекрасен наряд! Особенно вырез…

Бордовый и фиолетовый цвета платья красиво контрастировали со снежно-белой кожей ведьмы. Корсет приподнимал и без того выдающуюся грудь, вздымающуюся при каждом вдохе, и именно от неё Хмелевский не мог отвести взгляд. Какой-то частью своего сознания он понимал, что неприлично так пялиться на женскую грудь, но ведь красиво же! Ничего красивее он в этой жизни не видел. Вряд ли кто-то возьмётся спорить с тем, что фигура Левицкой – образец совершенства. Такие редко встречаются. С этой потрясающей фигурой в воображении мужчины возникал целый рой волнующих картин…

На ногу сильно наступили. Лукьян поморщился и посмотрел на сестру. Предупредительно-возмущённый взгляд Стаси намекал, что он переходит границы дозволенного и ведёт себя безобразно. Наверное, уже гости стали замечать, как он разглядывает бюст колдуньи. Нахмурившись от стыда, вампир опустил взор на тарелку и с минуту не поднимал глаз. Решившись поднять взгляд, он первым делом посмотрел на Веронику, уткнувшуюся в свою тарелку, и, не удержавшись, взглянул на её вырез. Лёгкое движение головы, и брюнет понял, что она глядит на него. Красновато-карие глаза встретились с нежно-голубыми, испуганно взирающими на него с покрасневшего лица. Луку прошиб пот. От стыда стало душно. Он был в ужасе оттого, что она застала его на месте преступления. Хотелось провалиться сквозь землю, и в то же время он не мог отвести от белокурой красавицы откровенного страстного взгляда. Подобной силы чувств и желаний ему не доводилось испытывать много лет. Всё в отношениях с женщинами, казалось, было изучено вдоль и поперёк. Они либо становились рутиной без эмоций, превращались в нудную повинность, либо были коротки как вспышка и оставляли после себя одну опустошённость, как будто тобой пренебрегли. Уже давно никто не производил настоящего ошеломляющего впечатления, не занимал мысли днём и ночью, не вызывал желания проникнуть в чужую душу… И вот появилась она.

Левицкая смущённо потупилась, не выдержав его взгляда. Станка прошипела себе под нос: «Лука, прекрати!..». Хмелевский торопливо глотнул крови из своего бокала и уставился в окно от греха подальше. Что он мог с собой поделать? Эта ведьма с ним что-то сотворила! Околдовала, с ума свела! С момента её появления в этом доме он потерял всякий покой. И что самое страшное: пленница избегала его! Ему и требовалось-то немного: хотя бы раз в день увидеть её, а она будто намеренно пряталась от него! Ела только в своей комнате, гуляла далеко от окон его кабинета и почти не показывалась на первом этаже. Ну разве можно так его мучить?! Это же жестоко! Он свихнётся, если будет встречаться с ней только по понедельникам, во время её свиданий с Денисом Вороновым! А ведь к этому всё идёт! Сегодня вечером у него выдался редкий шанс любоваться Вероникой целый ужин – наверное, поэтому ему так тяжело было вести себя цивилизованно.