Рьяда Музыкантская - Дед Мороз. Путь Волшебника

Рыбник много раз слышал, как за его спиной шептались соседи, называя его младших сыновей чудными. И если над Митей больше посмеивались, то Ваню будто побаивались. Но последние пару лет ему казалось, что наконец-то судьба на его стороне. Митя устроился в городе на приличную работу и не маячил зазря перед глазами, а Ваня делал успехи на корабле. Рыбник был уверен, что Ваня станет его достойным преемником. Иногда он подмечал, что младший сын сам не свой, но не хотел разбираться с этим, полагая, что море и честный труд все исправят. Потому что именно так всегда говорили его отец и дед.

– Это ты решил. Это нравится тебе, – ответил Ваня.

Глаза юноши вспыхнули голубым свечением. Но Рыбник этого не видел, он стоял к сыну спиной.

– Мне надоела эта блажь, – отчеканил Рыбник ледяным тоном. – Ты и так не делаешь многое из того, что должен!

– Нет, я не должен! Я не убийца! – выпалил Ваня.

Он не хотел обижать отца, но вырвавшуюся фразу было не вернуть.

Рыбник стал пунцовым от гнева. Он резко бросил шкуры на телегу и посмотрел на Ваню.

«Мальчишка взялся судить меня, старосту? Что ж, я проучу его». И Рыбник залился нехорошим злым смехом, а потом сказал:

– Завтра пойдем в лес. И ты наконец поступишь, как мужчина.

– Я не пойду, – тихо себе под нос сказал Ваня.

– Пойдешь! – еще больше зверея, приказал Рыбник. – Придумал тоже: шкатулки со снежинками. Я выбью из тебя эту дурь. На оленя пойдем!

– Нет, ты не заставишь меня! – закричал Ваня.

Ване долго удавалось скрывать дружбу с Резвым от отца. Но после очередной отлучки в лес Рыбник все-таки вынудил его все рассказать. Обычно отец по-доброму посмеивался над этой «странностью» Вани, но сейчас бил в самое больное. И Ваня усомнился, можно ли доверить отцу еще более важный секрет.

– Не заставлю. Но если в тебе есть хоть капля благодарности ко мне, ты поплывешь, – произнес Рыбник, как мог, спокойно. Внутри он негодовал: почему Ваня, так внешне похожий на него, не хочет продолжить его дело жизни? Судьба дала ему четырех сыновей: трех родных и Ваню. Неужели он так и не сумеет вырастить достойную смену, как его отец и дед? Как тогда смотреть в глаза праотцам, когда его земной срок подойдет к концу?

– Отец! Я пытался совладать с собой много лет, но я не могу. Я не такой, как ты, – Ваня говорил искренне. Он и правда старался заслужить похвалу отца, следуя всем его указаниям.

– Хватит!!! Я еще понимаю твоего никчемного брата. Хлюпик, которому в море делать нечего. Но ты? Выдумываешь какую-то ерунду! – Рыбник рассвирепел. Он распрямил спину, нахмурился еще сильнее и превратился из отца в сурового капитана, который не потерпит споров.

– Я ничего не выдумываю! – защищался Ваня. Чем сильнее он сердился на Рыбника, тем больше чувствовал, как по венам разливается холод, а руки становятся ледяными. Ваня сжал кулаки, силясь остановить нахлынувшие эмоции. «Почему никто не понимает меня? Все говорят со мной, как с ребенком! Я сильнее их всех, я мог бы заморозить все вокруг!»

– Я тебе не верю. И пока ты живешь в моем доме, будешь делать то, что я сказал! – прорычал Рыбник.

Ваню окатило ледяной вспышкой гнева. Он почувствовал, как внутри поднимается снежный смерч, и нарастает с такой силой, что он не может сдерживать его. Яркая вспышка разорвала Ваню изнутри, он невольно поднял руки и уже было направил их на Рыбника, когда увидел его глаза.

«Она ни хорошая, ни плохая. Все зависит от тебя», – услышал он голос Марфы в своей голове (или это прошептал ему ветер?).

В последний миг Ваня успел перевести удар на телегу. Поток изморози был таким сильным, что она немного откатилась, а шкуры и рыба покрылись толстой коркой льда.

Рыбник выпучил глаза от удивления. Он смотрел на телегу и не мог понять, что произошло. Потом его посетила догадка, и он перевел взгляд на Ваню. Руки юноши все еще покрывал иней, а глаза были стеклянно-ледяными. Это длилось лишь мгновение, но Рыбника охватил ужас.

«Значит, Ваня и правда связан с Чудо-островом? Но что это за место, раз на нем оказался такой ребенок? Быть может, не зря предки перестали плавать туда? И значит, бабские разговоры о странностях Вани – не просто сплетни?» Рыбник снова посмотрел на сына. «Лучше бы я оставил его на берегу», – промелькнула нечаянная мысль в его голове. Рыбник сразу одернул себя, но было поздно.

Ваня совладал с собой и теперь чувствовал себя несчастным и растерянным. Но это было таким облегчением! Отец увидел все сам и теперь поможет ему справиться. Его любимый отец, ради которого он так старался. Ваня поднял глаза и поймал взгляд Рыбника. В нем не было ни отеческой любви, ни заботы строгого учителя, а лишь отчужденная холодность. Это ранило Ваню даже сильнее, чем грубые слова, сказанные до этого.

«Никто никогда не примет меня таким», – решил Ваня. Страх, много лет мучивший его, стал реальным. И он разозлился: на родных родителей, которые бросили его, и на приемных, которые никогда не понимали. Ваня почувствовал, как внутри все снова холодеет. Чтобы не натворить еще большей беды, он выскочил со двора и побежал куда глаза глядят.

А Рыбник так и остался сидеть возле обледеневшей телеги.

…

Ваня бежал долго, без оглядки, пока ноги сами не привели его в лес на знакомую тропинку. По ней много раз он ходил к маленькой избушке и звал Резвого. Обычно здесь ему было легко и радостно, но не сегодня.

«Я чуть не убил отца. Все произошло само собой. Эта сила кипит внутри меня, она больше меня».

Ваня решил, что оставаться в деревне ему нельзя – опасно. Он должен уехать прямо сейчас. В избушке, где он иногда оставался на ночлег, было припасено самое необходимое.

«А остальное можно попросить у брата, – решил Ваня. – Как Митя примет меня? Поймет ли? Должен, ведь и ему было несладко в деревне».

Мысль о том, что в городе есть к кому пойти, немного успокоила Ваню. Но до города еще добраться нужно. И тут Ваня вспомнил про обоз, который, по словам отца, должен был выехать уже сегодня. Значит, он успеет перехватить его на большой дороге. Ваня быстро собрал свои скромные пожитки и тайным сигналом позвал Резвого.

Оленя долго не было, поэтому Ваня отправился в сторону дороги один. С лучшим другом ему непременно хотелось попрощаться, но и упустить свой шанс он не мог. Ваня бежал быстро и вскоре оказался в кустах у дороги, идущей в город. «Свежих следов нет, значит, еще не проехали», – решил он и приготовился ждать.

Прошло несколько часов, мир вокруг погрузился в сумерки. Обычно Ваня ложился рано, чтобы встать засветло: море не любит лежебок. Поэтому его начало клонить в сон.

«Сейчас бы ледяной водой умыться», – с сожалением подумал Ваня. Но тут его осенило. Смеясь, он потер ладони одну о другую, а потом немного развел их и начал делать круговые движения, будто вылепливая снежный ком. Пальцы быстро стали ледяными, и на ладонях появился пушистый снег. Его оказалось достаточно, чтобы растереть лицо и взбодриться. Когда Ваня уже заканчивал свою волшебную шалость, послышались шаги. Он сразу узнал друга. Резвый все-таки пришел на зов. Ваня поздоровался и приложил руку к шершавому носу оленя. Говорить было сложно, но Ваня знал, что Резвый поймет.