Дмитрий Туманов - Возвращение Повелителя. Властелин двух миров. Книга IV

– Не для этого, – возразил я. – А для того, чтобы у врагов подобного желания не возникало. Впрочем, если до этого все же дойдет, нашего мнения никто не спросит.

– Это уж точно, – подавленно пробурчал Маевский. – Только у меня все равно кулаки чешутся. Так и хочется по кому-нибудь долбануть!

У лестницы мы встретились с высоким и статным офицером в чине подпоручика. Имени его я не помнил, а на его кителе имелась надпись: «Кревский, инструктор по тренажу». Офицерам тренаж не полагался, а вот солдатиков этот зубоскал гонял нещадно – мой денщик ежедневно убеждался в этом на собственной шкуре.

– Доброе утро начинается с тревоги, – усмехнулся хохмач Кревский, приветствуя нас неуставной отмашкой. – Без учений жить скучн о , а с ученьями… Оно . Оно самое.

– Оно еще только начинается, – съязвил я. – Но уже совсем скоро мы начнем его хлебать – полным половником и из ночного горшка. И не говорите потом, что я вас не предупреждал!

Приемная была пуста… Почти пуста. На столе секретарши гордо восседала обезьянка – всеми любимый и обожаемый талисман ракетной базы №13. Обезьянка, принадлежавшая генералу Сташевскому, совершенно официально числилась в штатном расписании, поэтому была одета в жилет армейского образца.

На жилете в соответствии с военным уставом было написано: «Капрал Кокс, эксперт по орешкам». Орешки стояли тут же, на столе – обезьянка умела интуитивно определять хорошие орехи от испорченных, и при этом никогда не ошибалась. Да и вообще Кокс был очень сообразительным, а по интеллекту превосходил даже некоторых солдат.

Едва мы вошли – Кокс, исполняющий обязанности секретарши, нетерпеливо взвизгнул и жестом, не приемлющим возражений, указал нам на кабинет командира базы. Дверь кабинета была распахнута настежь, и оттуда резко пахло жженой проводкой.

К моменту нашего прихода за столом уже собралось полтора десятка человек. Белокурая красотка Нона, нервно грызя карандаш, пристроилась за тумбочкой в углу, готовясь стенографировать предстоящее собрание. Офицеры тихо переговаривались друг с другом, но их внимание было приковано к командиру ракетной базы.

Бравый усач-генерал Войцех Сташевский пребывал в совершенном разрыве внимания. Трубка аппарата внешней связи была зажата плечом под ухом у генерала, его пальцы машинально тыкали в пульт управления, а глаза были обращены к стоящему справа начальнику узла связи, майору Йосе Милевичу.

Милевич, бледный, как полотно, тряс какой-то бумажкой перед лицом командира базы и что-то тихо ему шипел. Однако генерал в ответ лишь отрицательно мотал головой, указывая на пульт.

– Каптенармус! – раздраженно воскликнула Нона, едва я вошел в кабинет. – Где вас черти носят?! У нас пультовой аккумулятор накрылся! Вы замену принесли?!

– Вот он, – произнес я, показывая на рюкзак с латунным «ведром». – Только он не заряжен. По инструкции не положено аккумуляторы заряженными хранить.

– Подключите аккумулятор к пульту и немедленно приступайте к зарядке! – скомандовала секретарша.

Прикольная ситуация! Вражеские ракеты уже в четверти часа подлета, а у этих раздолбаев пульт управления ракетами обесточен! Я бы мог сюда вообще не приходить, и все было бы в ажуре! И если я сейчас просто развернусь и уйду…

Да какое там! Блондинка в пилотке вцепилась в пустой рукав моего кителя и едва ли не волоком притащила меня к пульту! Там Нона ткнула изящным пальчиком, куда нужно было подключать аккумулятор и… Покрыла меня изощренным солдатским матом – дважды!

В первый раз – когда я своей трясущейся с похмелья рукой вставил штекер не туда, куда было нужно. А во второй – когда я от избытка усердия сломал деревянную рукоять динамо-машины. Орудовать оставшимся шпеньком было очень неудобно, но аккумулятор зарядился до рабочего минимума, и пульт мне все же удалось оживить. На нем начали мигать лампочки, и загорелась самая большая кнопка – красный сигнал тревоги.

А я озадаченно смотрел на аккумулятор, с помощью которого своими руками добавил себе проблем. Теперь это был тот самый агрегат с обломанной ручкой, который впоследствии был переделан в магический негатор. В тот самый негатор, который я заряжал на этом же генеральском столе во время своего первого попадания в бункер!

И тогда я точно так же намучался с этой ручкой. Получается, этот аккумулятор потом пролежал здесь несколько сотен лет, прежде чем я им воспользовался… снова.

Парадокс какой-то: как может иллюзия влиять на реальность? Или же тот, настоящий каптенармус Марек делал все точно то же, что и я? А я сейчас лишь копирую его действия в Грезах, исходя из логического хода событий.

Тогда мне следует подумать, каким образом запуск ракет был предотвращен в реальности, и проделать в Грезах то же самое. И на это у меня осталось всего лишь десять минут!

На пульте были уже включены все четыре тумблера стартовых столов. Двигатели первых ступеней ракет разогревались, и чувствовалось, как от их работы гудят стены бункера. Запущены были и роторы гироскопов-целеуказателей в боеголовках. Для того, чтобы разогнать гироскопы на полную скорость, требовалось около пяти минут.

Таким образом, ракеты были приведены в полную боевую готовность. Теперь для одновременного запуска всех четырех ракет командиру базы оставалось набрать кнопочный шифр, открыть рукояткой крышку ракетной шахты и повернуть стартовый ключ в замочной скважине. Как же ему помешать?

– Господа офицеры! – наконец, произнес генерал, положив трубку телефонного аппарата и вставая с кресла с решительным выражением лица. После этого в кабинете тотчас воцарилась мертвая тишина. – Сегодня, в семь часов сорок пять минут утра, наша страна подверглась ракетной атаке. Я дозвонился до имперского Генштаба, и мне подтвердили, что двадцать минут назад ракетные базы Федерации произвели массовый запуск баллистических ракет. Через десять минут ядерные боеголовки начнут падать на наши военные базы и мирные города. Это конец нашей цивилизации, ее Судный день. Однако враг, развязавший эту войну, не уйдет от возмездия! Шифры кода активации таймеров наших боеголовок уже получены по спецсвязи, а приказ на запуск ракет был только что подтвержден мне в устной форме. В присутствии всех собравшихся я подтверждаю, что буду верен присяге и императору, и беспрекословно исполню данный мне приказ! Сегодня, в день рождения императора, мы нанесем Федерации смертельный контрудар…

Пока словоохотливый генерал растекался мыслью по древу, минутный таймер на часах дошел до десятки. Сейчас мне требовалось задержать старт ракет всего лишь на пять минут.

Но как это сделать? Стартовый ключ во время пламенной речи находился в руке генерала – до него я добраться никак не мог, тем более с одной-то здоровой рукой. Коды активации боеголовок были совершенно недоступны для меня – начальник связи стоял по другую сторону стола. К тому же у него наверняка имелась запасная копия столь важного сообщения.