Ю. Дорожкин - Цитадель вечности. Том 2

Обоз двигался дальше. Верста, другая, третья…

– Если ничего не задержит нас, то ночевать будем вблизи небольшого селения, от которого всего фарсаха три до выезда на равнины, где уже стоят эроганские порубежные заставы! – сказал приставу Алишер, выпуская клубы дыма из курительной трубки.

Друг дружку сменяли горные вершины, зелёные поляны, рощи широколиственных деревьев, ручьи, в середине дня обоз миновал еще один невысокий перевал. На перевале Эль-Зидар подозвал Дюка.

– Вон там – удобная смотровая площадка! – его палец указывал на возвышенность справа от дороги. – Заберись и осмотри окрестности.

Дюк оставил коня в том месте, где склон становился крутым, и полез вверх, одной рукой придерживая меч, а другой хватаясь за ветки кустов. С ровной площадки на вершине возвышенности открывался прекрасный обзор на несколько вёрст вокруг. Он был бы еще больше, если бы не окружавшие их горы. Невысокие, покрытые широколиственным лесом вершины поднимались со всех сторон. На северо-восток уходила широкая долина, в которую сейчас медленно спускался обоз. Посередине долины с громким рокотом, слышимым даже здесь, наверху, скакала по камням и выписывала петли река Шимерта. На юге осталась Шайгирская долина, поблескивавшая десятками ручьев и небольших водопадиков, падающих с небольшой высоты. Прекрасное место, где, будь такая возможность, Дюк задержался бы дней на десять, чтобы поохотиться вдали от забот и суеты.

Осмотрев подробно долину Шимерты, Дюк перевёл трубу на юг. В поле зрения попала узкая дорожка, ответвившаяся от основного пути, по которому прошел караван. Она вела, судя по всему, туда же – в Шимертинскую долину, но не через перевал, а окольным путём. И по этой дорожке скакал всадник. Дюк сопровождал его, медленно ведя смотровую трубу. Вот он приблизился, находясь теперь на расстоянии около полуверсты от наблюдателя. Ближе уже не будет. Теперь пристав понял, что это – не всадник, а всадница. Причем та самая женщина в зелёной охотничьей куртке и шляпе с узкими полями.

– Куда это ты скачешь, красавица? – озадаченно пробормотал Дюк.

Первым его побуждением было сообщить Рахиму и отправится вдогонку за охотницей. Однако он тут же прикинул в голове, что, пока он спустится да расскажет об увиденном командиру, всадница уже скроется из виду. Дорогу она знает явно лучше, чем они, вернее сказать – окольные тропы они вообще не знают, так что шансов перехватить охотницу почти нет. Проводив её взглядом, он стал спускаться со смотровой площадки.

Эль-Зидар, выслушав его донесение, переспросил:

– Та самая? Ты уверен? Хм… – и замолчал. Спустя минуту, на протяжении которой они ехали рядом, командир подвёл итог:

– Будем об этом помнить, если встретим её снова.

– Не кажется ли тебе, что те, кого мы встретили – это сторожевой разъезд? И они послали гонца, чтобы кого-то предупредить, вероятно – о нашем приближении?

– Быть может, – согласился Рахим и, тронув бока коня каблуками, вырвался вперед.

Дюк поделился своими наблюдениями также и с товарищами. Милош выслушал его внимательно и попросил описать женщину, насколько это возможно. На этом обсуждение и закончилось.

Когда день уже клонился к вечеру, обозный старшина Горг сообщил, что до селения Карим-Сар осталось два фарсаха пути,

– А что означает такое название? – поинтересовался Дюк у Алишера.

– «Сар» – обозначает «жилище». Значит, какой-то дом, какое-то жилье вне большого поселения, которое называлось бы «сюрт». Карим-Сар – значит, жилище Карима. Видимо, какой-то Карим там раньше всех поселился, а потом поселение выросло. Я помню, там пять или шесть домов всего.

Раздался дробный топот копыт, и из клубов пыли появился ехавший в головном дозоре здоровяк Шараф.

– Рахим, там вооруженные люди поперёк дороги! – сообщил он, еще не остановив лошади. – Семеро, сидят, костёр жгут! Похожи на подорожную стражу!

– Что-то рановато для подорожной стражи! – пробормотал командир и начал отдавать распоряжения. По его приказу Дюк, Урсула и Шараф заняли место рядом с ним, во главе колонны. Милоша, Орзоя и еще троих он расположил чуть поодаль, напротив пятой – шестой подвод, поручив глядеть по сторонам. Остальные четверо охранников прикрыли хвост обоза. Возницы достали из- под сена кто топор, кто самопал. Дюк поочередно извлёк седельных сумок два кремнёвых пистолета, убедился, что пули на месте, в стволах, убедился, что третий, капсюльный, пистолет, легко достаётся из-за пояса. Взвёл курки у двуствольного ружья, ложа которого торчала из чехла, притороченного позади седла.

Через полчаса ехавшие впереди увидели вдалеке, на дороге, несколько фигурок. Обоз, как ни в чем ни бывало, продолжал движение. На некоторых подводах возницы запалили труты, готовясь стрелять из старых фитильных ружей. Проехав еще сотню саженей, Дюк рассмотрел, что путь прегражден рогатками: два бруса с приколоченными к ним крест-накрест заостренными кольями стояли поперёк дороги. Рядом с заграждением стояли трое. Первый, судя по виду – командир, в ярком желтом кафтане и такого же цвета высоком колпаке с меховым околышем, с саблей на боку и с пистолетом, заткнутым за кушак, стоял, опираясь рукой на рогатку. По сторонам от него стояли двое в такой же одежде, но в руках державшие алебарды. Желтый цвет был цветом униформы иррегулярных отрядов эроганской стражи, всё равно – порубежной, подорожной, городской или какой еще. В своё время один из ханов повелел одеть стражу в такой цвет, дабы охранителей порядка было видно издалека. Сбоку от дороги четверо мужчин в серых бурнусах сидели вокруг костра и, кажется, что-то на нём жарили, а рядом с ними стояли составленные в козла ружья.

Вперёд выехал Горг, Рахим Эль-Зидар держался чуть позади него. А Дюк и другие наёмники вообще разъехались цепью поперек дороги, делая при этом вид, что их ничего не касается и они любуются облаками. Человек с саблей сделал несколько шагов навстречу всадникам и что-то громко сказал, подняв руку вверх. Горг ответил ему, и начался оживлённый разговор по- эрогански.

– Что он говорит? – спросил Дюк у Урсулы, что сидела в седле в паре сажен от него.

– Этот жёлтый сказал, что, караван едет через Чёрный Ойгон, значит, возможно, у нас есть товары, которые мы хотели бы скрыть. Что надо произвести досмотр. А Горг говорит – почему, мол, здесь? Ведь до порубежного поста еще далеко. А тот отвечает, что порубежный пост все знают, где находится, даже и глупый может весь левый товар раньше сгрузить, вот и выставили здесь заставу!

– И что?

– Говорит: давайте опись товаров, а потом подводы проверять будем, выборочно, на какие покажет. Горг не согласен, мол, долго очень и неудобно среди дороги это делать, требует ханскую грамоту. А тот говорит, что не станет грозный хан по каждому ничтожному поводу грамоты писать.