Вячеслав Серёгин - Черт Иванович

– Кого это? – поинтересовалась аристократка.

– Хо-зя-й… ку… – заикаясь от неожиданности и подбирая слова начал заливать паршивец. – Хозяйка, оставила на столе мясо, а его спер! Вот глупая, – радостно замяукал он, думая, что ему удалось от мазаться.

– Фу, какой позор, это не делает вам чести господин Матроскин! – брезгливо ответила ему благородная.

– Да, вы не так все поняли, Миланья! – начал юлить он и, преграждая путь ей, в попытке объясниться. Но она уже не слушала его объясненья просто ушла прочь.

– Что это с ней? – в фамильярной форме он обратился к красавице-кошке.

– Пойди, выясни! – и Сима также развернулась и вышла прочь из комнаты.

Прошло еще несколько недель. Как вот в один из пасмурных дней. Наш кот остался один на один с благочестивой кошкой.

– Милая, я вас люблю! – начал он свой разговор прямо в лоб.

– Да, но я вас нет! – резко фыркнула кошка. – У меня есть другой на примете кот!

– Кто он? Я его порву! – зашипел, рыча обезумевший.

– Вы его не знаете, и нечего за мной волочится. Вы мне противны! – уже уставшая от этой ссоры кошка.

– Вы все равно будете моей, я это вам обещаю! – шипя в безумии начал нести, он свой бред.

– Уймись, дурак! Не буду я с тобою, никогда! В тебя Сима очень сильно влюблена. Уже не ест, не пьет, который день! Вся исхудалась, и в мордочке поменялась, уже давно померк былой блеск в ее глазах. Была молодой красавицей, а превратилась в кошку старую! – яростно начала она заступаться за свою подругу.

– Не нужна мне – эта, простячка! – в порыве ярости, вырвалось у него из уст правда.

– Ах так, ну тогда больше, прошу вас впредь, ко мне не подходить! – при этих слов Миланья быстро покинула комнату.

Как только не пытался блохастый мошенник помириться, как не старался, кошка, благородной крови с ним, больше не общалась. Прошло несколько месяцев, прежде чем он бросил свои попытки помириться. Поняв, что ему уже не стать благородным, он перевел свой взгляд на простячку.

– Милая Сима, вот тебе мышка! – и он ей поднес подношение нашей красавице кошке.

– Спасибо, а к чему такая перемена? – спросила она, – не оттого что вас отшила другая?

– Ой, извольте, эти фифы добра не доведут! Нам лучше держатся вместе простым ребятам! – сладко он завел свою речь.

– О, друг мой милый, красиво ты запел, конечно, нынче! А что случилось вдруг, милок? Ты все мяукал, что королевской крови подавайте мне скорей сюда, – дразня его начала подначивать подруга. – Или не по виду, или не по крови, ты мордой, не вышел из себя!

– Что поиздеваться решила надо мной, глумишься, не скрывая своего торжества, – поджав хвост обижено, сказал кот. – Ну, все хорош, давай дружить!

– Так я с тобой дружила, в тебя была влюблена, а ты как та скотина вытер лапы об меня! Прошла я ад, прошла страданья. Но благодарна я тебе, нашла в себе я силы, ты больше мне не мил. В тебе нет чести, ни благородства. Ты всего лишь кот безродный и облезлый. Когда поперли вон тебя з двору, ты сразу переметнулся к другому. Я не хочу с тобой более иметь ничего общего, не мил ты мне, а мерзок! Прошу тебя больше не подходить ко мне! – наконец-то высказалась наша милая Сима, этому неотесанному хаму. И ей сразу на Душе стало легко и свободно. Более ее Душу ничто не отяжеляло. Кот попытался ей что-то ответить, но она уже с достоинством ушла, не слушая его оправдания. Матроскин, поджав хвост, приуныл, но еще надеялся на примирения.

Прошло еще пару месяцев, с котом так не одна из кошек и не заговорила. Он все метался, в попытке примирится с Симой, но она гордо стояла на своем и вот одного дня он не появился дома. Мы все забеспокоились, где же делся кот. Думали, придет, а нет! Кошки тоже вначале переживали, а потом все в доме свыклись. Сима набрала свою былую красоту и еще сильнее сдружилась с Миланьей!

Да и мы с моим удальцом тоже долго не задержались после этой истории с котами. Вояке пришло распоряжение покинуть сей дом и ехать в другой город, а я вместе с ним поехала, уж слишком мил он мне был.

Вот на том и закончу свой рассказ! А кто слушал молодец, сделал вывод и конец!

Дверь открылась и в нее вошла женщина. На вид лет сорока двух – сорока трех. Среднего роста выше одного метра семидесяти пяти сантиметров. Радужка глаз отдавала скальным оттенком Медведь горы, такой же стойкой и выносливой, как и ее характер. С первого взгляда можно безошибочно прочитать на ее лице, что жизнь ее не жалела и не была к ней так благосклонна, как бы ей этого хотелось. Но именно это сделало ее такой сильной и мудрой женщиной, которая в любую минуту сможет найти в себе силы идти вперед. Такой удел женщины, если рядом нет сильного мужчины, ей самой приходится становиться таковой. Не потому что ей так хочется, а потому что ее жизнь вынуждает стать всесильной, иначе она погибнет. Ее волосы были покрашены в каштановый цвет, но судя по всему, она красилась месяца полтора – два назад, так как корни волос отрасли и виднелся природный темно-русый волос. Но это ей придавало своеобразный шарм и привлекательность, так как ее стрижка под каре ей очень сильно шла. На лице виднелась, напускное спокойствие, и даже улыбка на двух тонюсеньких линиях любящих губ, но в ее Душе бушевала тревога. Не за себя, а за родного ей человека! На ее хрупких плечах был накинут белый халат, а на ногах красовались голубые бахилы.

Войдя в дверь, ей пристал вид удручающей картины. Это было помещение размером три на полтора метра с тремя дверьми, не считая той, что закрылась за женщиной. И одним грузовым лифтом. На первой двери было написано «служебный вход», на второй «туалет», а на третьей «операционная». Помещение, судя по всему его можно смело назвать коридором находилось на втором этаже трехэтажного здания, на котором висела табличка пульмонологическое детское отделение. Само здание было еще советской постройки и вид на лестничном марше такой же. Но вот в самом коридоре, было видно, что хозяева приложили усилия сделать презентабельный вид. Чтоб ожидающие там люди могли расслабиться, и находились в умиротворённом состоянии. Поэтому стены были покрашены в белый цвет, а посредине по всему периметру комнаты, тянулась сантиметров сорока – сорока пяти широкая красная линия. Вначале – это помещение и правда было очень уютным и комфортным, но со временем эта полоса начинает раздражать. Собственно как обычно, люди старались, как лучше, а получилось как всегда. И коридор превращался из умиротворённого места в камеру пыток. Но ужасней всего в этой каторжной тюрьме, была вентиляционная решетка в правом верхнем углу под дверью операционной, соединяющая два помещения воедино, и оттуда отчетливо было слышно каждое слово, словно строители не знали о звукоизоляции и специально оставили громкоговоритель для ожидающих за дверью людей. Быстренько пробежимся по деталям пыточной, чтобы была полная картина у нас, что ждет мужественную женщину впереди. У входной двери по обе стороны стояли по лавочки, чуть подальше в дальнем углу виднелось мягкое кресло, а между креслом и деревянной лавочкой находилось большое пальмовидное комнатное растение. Двери в «служебное помещение» было сделано из чистого дерева, по структуре было похоже на дуб, остальные двери были из МДФ покрашенные в белый цвет.