Яна Охотенко - Одиноки ли супергерои?

– Это святое, – понимающе кивнул Сергей, и все реально уткнулись в свои мониторы.

В семь вечера я поставила точку в документе, отправила Саше ссылку и стала собираться. В холле меня уже ждал Витя.

– Танцуем! – сказала я, и мы направились на улицу.

Погода была настолько хороша, что очень хотелось гулять, но танцевать тоже хотелось. Поэтому мы быстро дошли до метро, влезли в вагон и помчались навстречу джазу.

На втором занятии появилось двое новеньких – брат и сестра. Сестра въехала в материал довольно быстро, брат немного тупил, но один из преподавателей взялся помочь ему, и к концу занятия брат более-менее разобрался с ногами. У нас с ним при очередной ротации даже получилось сделать почти всё, что мы сегодня прошли. Я была в восторге, краем глаза увидела, что даже Витя как-то расслабился и перестал страдать, что он тысячелетний дуб.

После занятия мы снова сидели все вместе в комнатке и задавали вопросы. Нас пригласили на вечеринку и рассказали, как эти вечеринки проходят.

– А если я буду много ошибаться? – спросила одна из девушек.

– Это джаз, – ответила преподавательница. – Здесь нет «не так» и нету «не дано».

После занятий мы уже шли к метро почти всей группой – за исключением тех, кто разошёлся по своим машинам. Разговор шёл легко, поэтому до самого метро мы все не умолкали. В метро всем оказалось в другую сторону (у меня непопулярное направление), а Витя решил меня снова проводить. Поэтому мы вдвоём повернули налево и поехали до пересечения с жёлтой веткой.

– Как тебе сегодня? – спросила я. – Ты больше не дерево?

– Ну полегче, полегче. Чувствую на себе молодые побеги.

Я рассмеялась. Он тоже заулыбался.

Мы мирно доехали до моего дома, снова изучая танцевальные видео. У подъезда традиционно сделали друг другу high five 13 13 «Дай пять!» , и я пошла к себе.

На языке танца тоже можно разговаривать, и мне захотелось испытать это ощущение, о котором нам рассказали – когда приезжаешь в незнакомую страну, идёшь по улице и слышишь бэнд, который играет джаз. И ты начинаешь пританцовывать и хлопать на счёт «два», как тебя научили – и по этому счёту «два» тебя в толпе узнаёт незнакомый партнёр, хватает, и вы начинаете импровизировать вместе друг с другом и с бэндом.

На фоне всего этого совершенно непонятно, почему так мало людей танцует. Это же даже лучше, чем просто говорить.

Я сделала себе чай и отнесла чашку на балкон, где включила песню, под которую мы разминаемся, и уселась в кресло. На «Меркурии» светилась бегущая строка, а планшет пел через динамик:

22:34 А ты умеешь петь?

22:37 Я ходил на вокал

22:37 Ого! На какой?

22:37 Эстрадный

22:38 Я научился петь песню «Crying In The Rain»

22:38 Это a-ha?

22:38 Да

22:39 Это красивая песня

22:39 А я тебе сейчас пришлю песню, под которую мы разминаемся на танцах

22:40 В ВК

22:40 J'écouterai avec plaisir 15 15 С удовольствием послушаю (перевод с французского)

Где-то там, в неизвестном мне районе Москвы, сидел загадочный человек Максимилиан и слушал трек, который я ему прислала. Я до сих пор не спросила, где он живёт. Вдруг где-то рядом? Тогда можно было бы встречаться перед сном и ходить стоять на мосту и смотреть на реку. Или сидеть на пруду рядом с моей работой. И слушать музыку через одни наушники.

Я закинула ноги на балконную раму и включила группу a-ha.

23:00 Приятного просмотра Mad Men

23:00 Спасибо за напоминание! Как раз сейчас буду смотреть, да

Я взяла планшет, укуталась в плед и погрузилась в просмотр.

В пятницу, в послеобеденное время, мы с прожектом Сашей вышли из переговорки весьма довольные, так как пришли к консенсусу по поводу Гэтсби. В окна светило майское солнце, погода сегодня была тёплая – почти летняя. Я надела с утра удобные кроссовки, чтобы иметь возможность долго гулять, и взяла с собой толстовочку на случай вечерней прохлады. Впрочем, пока что ничего не предвещало холодов – наоборот, ожидался тёплый и мягкий вечер.

Когда рабочий день подходил к концу, Маша заглянула ко мне. Я выскочила из-за ноутбука с такой скоростью, что Сергей даже подскочил за своим столом:

– Шива-разрушитель!

– Всем пока! – сказала Маша за меня. – Я её забираю.

Маша была без машины, потому что в самый разгар мая ехать в область на машине в конце рабочего дня означало никуда не приехать. Поэтому мы пошли к метро пешком.

– А куда мы едем? – спросила я.

– Мы едем к Максиму, а потом он нас куда-то ведёт.

– А где он живёт?

– Возле Серебряного Бора.

– Мы пойдём на нудистский пляж?!

– Холодно!

Мы бодро дошли до станции МЦК рядом с моим домом, влезли там в вагон и вылезли в Хорошёво, откуда Маша предложила просто пройтись пешком, чтобы не стоять в пробках. Дорога вела нас в сторону Живописного моста.

По пути мы болтали о работе, о танцах, о Машином фотографе, с которым ей удалось всё-таки встретиться, о заказчиках Максимилиана, которые утром обанкротились (поэтому Максимилиан может быть недоволен сегодня вечером, но это не точно). Когда же мы дошли до нужного дома и нужного подъезда, то обнаружили, что дверь в подъезд была снята с петель и аккуратно приставлена рядом.

– Ну вот, опять, – будничным тоном заметила Маша.

– Тут такое часто бывает? – спросила я. – Буйные соседи?

– Да, слегка буйные.

В дверном проёме появилась соседка.

– Ну вообще! – возмутилась она. – Это как так?

– Здравствуйте, – сказала Маша. – Я не знаю, я не видела. Возможно, кто-то что-то заносил и случайно сорвал с петель, когда открывал широко.

– Кто что заносил? Это что заносить-то надо? Грузовик сюда въехал, что ли? А в праздники тогда что будет?

– Жилищник всё исправит, – Маша пыталась успокоить соседку, но соседка не успокаивалась.

– Нет, ну а когда они это сделают? Они же не делают ничего, только бордюры меняют по сто раз на дню. Ну и кто у меня теперь в подъезде поселиться успеет за это время?

Мне стало смешно, но я сдержалась.

– Я позвоню, и они всё починят, – Маша продолжала попытки. – Она уже отрывалась в прошлом месяце.

– Да что это за дверь такая, которая отрывается всё время?! Она открываться должна, а не отрываться!

– Слушайте, ну это бывает, – сказала я. – У меня тоже выламывали.

Соседка покачала головой, выругалась и пошла по своим делам. Обстановка разрядилась, и можно было посмеяться.