Яна Охотенко - Одиноки ли супергерои?

Максимилиан сидел рядом, подперев голову рукой, и смотрел то на город, то на меня. А я периодически смотрела на него. Когда мы ловили взгляд друг друга, мы улыбались.

Музыка кончилась, и я сняла наушники.

– Спасибо, – сказала я. – Это очень-очень красиво.

– Это немецкий брасс-бэнд.

– Правильно говорят, что без дудок нет смысла.

Я вернула Максимилиану наушники, и он хотел положить их обратно, но передумал.

– Поставь мне тоже что-то в ответ, – попросил он и протянул мне свой телефон с открытым стримингом.

Я задумалась. Поняла, что на этот вопрос нужно искать ответ не в голове, а вокруг. Поэтому я сосредоточилась на том, что меня окружало в данный момент – чтобы ощутить, какую именно песню я должна найти для Максимилиана. Наверняка, каждый из нас делает так иногда, когда понимает, что ответ нужно не искать, а почувствовать.

Я включила ему Мосбрас – «Москва бульварная». Это идеальный трек для весенних посиделок с видом на город.

Мне кажется, обмен музыкой – это неотъемлемая часть нашей культуры общения. Можно даже о себе не рассказывать – достаточно дать свой плейлист. Правда, наличие некоторых песен, так уж и быть, придётся объяснить, но я обычно говорю, что это мои детские сокровища.

Максимилиан слушал, а я пыталась угадать по его выражению лица, какой момент записи сейчас идёт. Под эту мелодию когда-то я скакала в парке на городском празднике, а мой брат, любитель безудержного металла, вдруг тогда сказал, что эта музыка ассоциируется у него с солнечным летним днём и беззаботным настроением. Так в памяти и осталось.

Максимилиан снял наушники.

– Мы совершили обмен брасс-бэндами, – сказал он. – Спасибо за ответ.

Я улыбнулась и зарылась в свитер поглубже.

– Пойдём в метро? – спросил он. – Тебе холодно.

– Давай пойдём, – согласилась я. – А то мало ли. Не хочется болеть в самый разгар весны.

Я хотела вернуть ему рубашку, но он отказался.

– Накинь её, мне не холодно.

– Точно?

– Точно.

Я утеплилась рубашкой, и мы пошли на пешеходный мост. Где-то на середине моста остановились, чтобы посмотреть на МГУ. К этому моменту я пришла к выводу, что Максимилиан тоже выглядит обычным среднестатистическим человеком, и окончательно оставила свои глупые попытки разгадать Машин ребус. Полагаю, она просто очень хотела, чтобы мы встретились. Маше надо было идти в маркетологи с такими умениями.

Впрочем, я совершенно не жалела, потому что а) я бы иначе поехала домой и залипла бы в сериалы б) вечер всё же был приятный, как ни крути.

– Где ты живёшь? – спросил Максимилиан.

– В Шелепихе, – ответила я.

– Составить тебе компанию в поездке до дома?

– Меня никогда не спрашивали в такой формулировке, – удивилась я. – Не откажусь!

– Иногда ездить домой в одиночестве хорошо, а иногда скучно.

– Вот да! Сегодня тот день, когда скучно.

Мы пошли дальше по мосту и спустя минут десять спустились в метро. В вагоне несколько раз, когда поезд тряхнуло, Максимилиан удержался на ногах, но так не схватился за поручень. Я обратила на это внимание, но скажем прямо – за поручни вообще мало кто любит браться, особенно если в детстве запугивали микробами.

Когда мы вышли из моей станции на улицу, Максимилиан остановился посмотреть на Сити.

– Ты говорила, что смотришь на Сити перед сном? – спросил он.

– Да, у меня видно Сити с балкона.

Мы помолчали.

– Я представляю, будто кто-то сидит на крыше одной из башен, – сказала я вдруг. – Кто-то, кто умеет летать.

– Думаю, такие люди есть, – отозвался Максимилиан.

Я усмехнулась.

– Кто знает.

Мы помолчали ещё.

– Вот мой дом, кстати, – сказала я. – Спасибо тебе за прогулку. Я была рада познакомиться.

Я сняла рубашку и протянула ему.

– И за рубашку тоже спасибо.

– Надеюсь, она помогла тебе не замёрзнуть.

– Помогла!

– Тебе тоже спасибо за прогулку. Merci pour cette promenade.

Я сделала реверанс.

– Спокойной ночи, – сказал Максимилиан, улыбнулся мне, развернулся и пошёл к метро.

Из ночных дворов повеяло холодом, я укуталась в свитер, но не уходила, пока Максимилиан не зашёл в стеклянные двери.

Не знаю, почему.

– Спокойной ночи, – сказала я ему вслед и пошла домой.

Утром мы с Машей встретились на рабочей кухне, где хотели сделать себе кофе. Маша была слегка загружена, но оживилась при виде меня.

– Спасибо тебе за вчера, – сказала она.

– Да не за что… – я даже немного растерялась. – Мы очень хорошо погуляли.

– Да, я спросила его вчера, как прошла встреча, и он написал мне, что вы прекрасно провели вечер.

Я смутилась, но ощутила, что мне приятно это слышать.

– Это была какая-то специальная разовая акция? – спросила я. – Или мне можно ему ещё написать и куда-то позвать, например?

– Вы взрослые ребятки, так что делай на своё усмотрение.

Маша запустила кофе-машину, и на кухне повисла пауза. Маша успела за эту паузу опять приобрести крайне задумчивый вид. Когда кофе был готов, она взяла чашку, постояла, обхватив её обеими руками, и, наконец, сказала:

– Я хочу тебя предупредить – с ним может быть непросто. Так что не принимай близко к сердцу, если что.

– В смысле? Мне показалось, что он очень добрый.

– Да. Но непростой

– Ого.

– Ладно, не переживай. Он хороший. Просто не принимай близко к сердцу.

Маша ушла к себе. Я осталась на кухне, очень озадаченная. Сделала себе кофе и пошла в кабинет, но по пути столкнулась с прожектом Сашей.

– Привет, я тебя ищу как раз! – выпалил он.

– Что такое? – спросила я.

– Заказчики, которые из Отрадного, хотят всё-таки Гэтсби!

– Ой! Ну господи, сколько можно делать Гэтсби? – не выдержала я.

– Да кто их разберёт. Но они с юмором подходят к вопросу – говорят, что всё равно roaring twenties 8 8 «Ревущие двадцатые», эпоха 1920-х годов уже меньше, чем через год.

– Meh, – только и смогла ответить я, хотя юмор заказчиков из Отрадного оценила.

– Прикинь, мне, пожалуйста, концепцию, чтобы я мог начать думать над сметой. Но – главное, что они всё же выбрали нас.

– Но хотят Гэтсби! – я в сердцах взмахнула рукой и чуть не разлила кофе. – Мы за тот год сделали тринадцать Гэтсби-вечеринок!

В этот момент из кабинета вышел Витя.

– Между прочим, мы теперь официальные специалисты по Гэтсби-вечеринкам, – сказал он.

Я вопросительно посмотрела на него, после чего до меня дошло, и я рассмеялась.

– Ахаха, ну да.

Саша перевёл взгляд с меня на Витю и обратно.

– Мы пошли танцевать, – весело объяснила я. – Танец называется линди хоп, его придумали в двадцатые.

– О, да вы же теперь эксперты!

– Ну мы были только на одном занятии. Но мы больше эксперты, чем остальные в этом офисе, это факт.

– В общем, жду концепцию, – Саша умоляюще сложил ладони.