Ирина Кассета - Последняя

Вещи стирать мне было не нужно. Аккуратно сарафан и рубаху сняв, сложила на табуретку. Достала из сумки мыло, вымыла голову, сполоснулась и лохань вынесла за дверь, чуть живот не надорвала.

Уснуть сразу не получилось, хоть за сегодняшний день и устала. Ноги приятно ныли от долгой ходьбы. На душе было хорошо, после ужина-то. Глядя в потолок, почему-то вспомнила про тетю. Как она там? Зверь ее точно уже не потревожит. Деревенские к ней редко ходят. Скучает по мне, небось, и бурчит целыми днями. Надо ей послание отправить, чтобы не беспокоилась. Отсюда, наверно, не получится, а вот из Хасы можно. Так и сделаю.

Интересно, а оборотни как там? Вот же мысли на ночь идут, потрясла головой. Но красивые же, даже жаль, что мы не встретились в других обстоятельствах. Может, и стала бы женой волка, а что? Села на кровать. Так, мысли эти из головы выбрасывать надо. Никаких мужей нам не надо, тем более на ночь.

Спать пора.

Утром я поняла, что сглазила.

Спустившись на первый этаж, где за столами остались только те, кого не успели вынести ночью, я подошла к хозяину. Он, улыбаясь во все зубы, радостно мне сообщил:

– Нашел я тебе провожатых, всего за медяшку, – улыбнулась ему и поблагодарила. Купила за олёнку себе парочку пирожков и вышла на улицу, где, по словам мужчины, меня уже ждали.

Действительно, ждали. Внизу седлали лошадей оборотни. Все те же, до боли знакомые. Пирожком я благополучно подавилась, чем привлекла внимание. Все четырнадцать мужчин посмотрели на меня. Один из них, которого я раньше не замечала, сказал:

– Это ты та ведьма, что до Хасы едет? – остальные улыбнулись. Я красноречиво посмотрела на дверь таверны, да что мне так везет-то? Ключица неприятно покалывала. Мужа хотела? Вот тебе четырнадцать! Выбирай любого.

– Получается, что я, – сказала, спустившись.

– Нам как раз по пути, – улыбнулся тот парнишка, что раньше со мной говорил. Что-то не верю я им.

– Меня в Хасе муж ждет, – ляпнула я. Несколько мужчин посмотрели на меня внимательнее.

– Мы не трогаем женщин, – тихо, но твердо заявил тот, у которого была татуировка. Я испугано кивнула.

– На лошади умеешь ездить? – сказал знакомый уже парень.

– Нет, – радостно сказала. Фух, куда я им такая? Только балласт.

– Ничего, мы как раз купили женское седло в Латрине, – сказал еще один незнакомый оборотень. Случайно купили или для меня? Я осмотрела их, вроде бы на лицах не написано, что собираются меня красть. Да кто же их разберет?

– Садись, – подойдя, сказал парень, я сглотнула. Я на эту лошадь смотреть-то боюсь, не то что садиться.

– Ну что вы, я не умею совсем, вы без меня поезжайте лучше.

Меня аккуратно подвели к лошади, рядом с которой стоял мужчина с татуировкой. Он как раз закреплял женское седло со спинкой.

– Не бойся, с нами надежнее, – произнес он и, подхватив за талию, усадил. Я замерла и посмотрела на него испуганными глазами.

– Я отсюда теперь не слезу, – прошептала, он добро улыбнулся.

– Я помогу, – подтянул подпругу и какие-то ремешки, названия которых мне неизвестны. Боже, да я лошадь живую только издали видела.

Мы тронулись, мои провожатые в путь, а я, кажется, – умом от страха. Седло было мягкое и удобное, сзади небольшая спинка, которая держала меня, не позволяя упасть под копыта этой зверюге. Грамотно они придумали, теперь точно не сбегу. Я держалась за повод так сильно, что ногти до боли впились в ладонь и разжать их мне точно было не дано.

Лошадь или жеребец, шиш его знает, была очень спокойная. Окрас у нее был светлее, чем у остальных, серо-черный и белые ушки. Марун, пожалуйста, пусть она меня не убьет.

Оборотни не подавали виду, что еду я крайне медленно. Ехали рядом, окружая и подбадривая:

– Не бойся, все хорошо, у тебя отлично получается, – и так далее. И спасибо им за это, я даже постаралась им улыбнуться, но от страха у меня скорее получился оскал.

– Не сжимай так повод, – сказал мне парень с татуировкой. – Лошадь чувствует твое напряжение и нервничает, – он ехал по правую руку, я повернулась к нему с испуганными глазами. Значит, лошадь все же нервничает?

– Я не могу разжать руки, – прошептала, голос отказался меня слушаться. Он удивленно посмотрел на меня, потом на мои побелевшие пальцы. Он аккуратно остановил свою лошадь, за ней остановилась и моя, а затем и весь отряд. Он поднес свою ладонь к моей руке, от нее повеяло жаром. Вот почему они ходят полуголые, промелькнуло, они с такой температурой не мерзнут. Стараясь меня не пугать, он разжал сначала одну руку, потом вторую. Пальцы неприятно закололо из-за онемения. – Спасибо, – так же тихо сказала я, он кивнул.

Мы двинулись дальше, только теперь он держал повод моей лошади, а я разминала ладони.

– Почему трактирщик назвал тебя ведьмой? – спросил меня паренек, что ехал слева. Другие даже повернули голову, видно, их тоже это интересовало.

– Я сказала ему, что, если наймет мне плохой караван, то нашлю на его таверну чуму, – мужчины тихо рассмеялись.

– Теперь не нашлешь? – спросил парень с татуировкой, имя хотя бы надо узнать.

– Не знаю, – тихо ответила, он улыбнулся. Я покраснела, что они все на меня так смотрят?

– Как тебя зовут-то? Не ведьмой же нам тебя окликать, – улыбнувшись, сказал все тот же парень.

– Сона, – представилась.

– Красивое имя, – я зарделась. Не оборотни, а рыцари какие-то. – Меня зовут Радан, его, – он указал на того, что держал мой повод, – Эрридан. Остальные тебе на привале представятся, а то все равно всех не запомнить. Я сам их до сих пор путаю, – он засмеялся. Добрые оборотни меня пугают явно больше, чем просто молчащие.

– Почему ты едешь в Хасу одна? – спросил после непродолжительной паузы Эрридан.

– К мужу еду, – сдавленно прошептала. Он кивнул, но явно не поверил, как и все окружающие. Мы замолчали.

Скакать на лошади первое время было нормально, но после спина начала раскалываться от непривычной позы, и ноги, кажется, уже не смогут меня носить, ибо я их не чувствую. Заметив мое напряженное лицо, Радан предложил:

– Может, остановимся? Ты, наверно, голодна? – кивнула.

Оборотни, что ехали впереди, поскакали быстрее на поиски поляны, где можно было бы остановиться, об этом мне сказал Радан. Он вообще любил поговорить, по сравнению с другими. Может, это он и есть, этот белый волк? Я посмотрела на него внимательнее. Короткие темные волосы, карие глаза, молодое лицо. Ему не дашь больше моих лет. Чуть худее других, но не думаю, что слабее. Добрая улыбка и смех. Красивый голос.

Или это Эрридан? Я посмотрела направо, мужчина все так же держал повод моего коня. Он был явно старше меня, а может, даже Адэт. У оборотней, вроде, по-другому года идут, и в пятьдесят они могут выглядеть на двадцать. У него были пепельные волосы, которые то отливали темным, то из-за света становились светло-серыми. Глаза у него были темные, не карие, а, скорее, черные. Лицо очень серьезное и даже суровое, он пугал своим видом. Чаще молчал, но при этом постоянно смотрел. Как и сейчас. Я отвернулась. Лучше пусть будет Радан.