Никита Панов - Четыре стихии. Том 1. Небесные острова

Гам, идя к упавшей книге вперёд, захотел помочь ей, и как только они встретились вместе, фея и он, подошли к книге, не переглядываясь друг на друга, он нагнулся, поднял тяжёлую книгу с размером своего локтя и сказал еле-еле дышащим голосом:

– Вот, пожалуйста, держите, вы, наверное, сильно устали от такой тяжкой работы.

Ему не отдавалось никакой тяжести держать этот гранит науки. Он, с легкостью захватив его руками, захотел преподнести к маленьким ручкам феи, хотя это представлялось невозможным.

– Ох, спасибо, – зазвенев счастьем в душе, и собрав свои руки в замок и приложив их к груди, затрепетала та крыльями. Поначалу, когда она подлетела вверх и находилась перед ним, фея не обратила свой взгляд на него. Она смотрела на книгу с таким удивлением, словно это оставалось её самой первой и единственной радостью в жизни, запечатлевшейся на долгие годы. Но, опомнившись, она медленно подняла свои опущенные, голубовато-сиреневые глаза с цветом звёздного неба и внезапно слегка испугалась.

–АХ, человек…– отлетев в сторону, напугалась и с непониманием в крохотной своей головке указала пальцем на него, – Как ты сюда попал?

–Я не знаю, – ответил Гам, продолжая держать всё также в руке книгу, – Я сам не знаю, как сюда попал и куда, но мне уже очень хочется вернуться домой. И не зная пути возвращения туда, я надумал идти в замок, чтобы найти того, кто сможет вернуть меня обрат…

– Этого ничего не меняет, – не ожидая такой встречи, насторожено прервала и колебалась, как ветер фея, – Ты человек – враг и хищник мне и всем нам в мире Фантазии, следовательно, тебя что-то заставило прийти к нам с какой-нибудь злой целью. А если тебе удалось к нам прийти и не попасть в ловушку лабиринта, то ты, наверное, всё-таки знал путь.

И только в этот момент, вернув своё самообладание и спокойствие, вынула свою волшебную палочку и, взмахнув ею три раза, направила её на Гама.

– Оаааа -, испугался Гам, не зная и не понимая, что будет делать с ним доброе, но на миг сердитое лицо этого маленького существа. Уже, пойманный заклинанием феи, его подняла невидимой силой ввысь она, и он стал висеть в воздухе среди больших громадных книг, среди их стопок.

– Итак, как ты сюда попал и откуда знаешь дорогу в наш мир? – стала расспрашивать спокойно, но уже серьёзно воздушная фея.

– Я вам уже сказал, я не знаю, как я сюда попал! – честно и волнительно отвечал Гам, и его направило с большой скоростью, словно ветром сдуло в невесомости, в одну из стопок книг. Отшвырнув одну из них, Гаму стало больно от этого удара, но он стерпел её.

–Это каждый может так сказать – промолвила фея, управляя Гамом, – Ещё раз спрашиваю тебя, как ты сюда попал?

–Я честное слово не знаю! – снова, не ведая, что и чем ответить ей на эти не разрешимые вопросы, если он не знал их, уже закричал Гам, и он полетел в другую сторону. И его снова ударила сильно с боку ещё одна стопка книг, и книги, стоявшие в той стопке, разлетелись все стороны от удара и встречи Гама с ними.

Так продолжалось очень долго. Гама всё кружила и кружила, словно ветряным вихрем, фея, которая никак не получала от него ответа, но, не сдаваясь, всё продолжала махать палочкой и управлять им.

Стало всё как будто естественно: его продолжало, и крутить, и вертеть, и поднимать, и опускать. Даже в качестве какого-то инструмента использовали его, который сгребал оставшиеся книги с деревянных полок. Его с молниеносной скоростью двигали магические силы и направляли то к одной стопке, то к другой, сбивая на пути книги и ударяясь о них. Странным оставалось только то, что абсолютно никто не слышал воплей и криков боли, издающихся Гамом, и не была поднята в тревогу стража.

Думалось, вероятно, что воздушная, как облачко фея никогда не прекратит свою шантажистскую игру, но, как это бывает всегда от лени у всех остальных в этом замке, а точнее от усталости, она немного зевнула от неё, прикрыв левой рукой свой рот. И, не видя, куда она направляет Гама, не осторожно ударила его в то место книжной полки, под которым она летала. И, сбив большое количество книг с этой полки, на неё навалилась огромная куча и Гам, перестав висеть в воздухе, упал на книги вслед за ними.

Прошло только пять минут, занявшие на то, чтобы фея смогла вылезти из этой горы книг, тем временем как Гам тоже приходил в себя и вставал на ноги, но с трудом после такого головокружительного полёта. Не успел он подняться, как фея уже находилась совсем рядом перед его лицом, взмахивая светло-сиреневыми крылышками.

–Ой, ты не ушибся? – спросила она, боясь того, что их смогли бы застать врасплох остальные здесь, жившие, наверное, и охранявшие место, в замке. Она, оглядываясь вокруг, выясняя, что никого в библиотеке нет, сказала – Ой, что на меня нашло?

Проверяя, нет ли у Гама, каких-либо полученных им увечий от ожесточающего удара, фея всмотрелась в его лицо и увидела на лбу пятно в виде жёлтой пятиконечной звезды, которая никак не стиралась. В последний раз, дотронувшись до него, в её лице промелькнула какая-то неизвестная для Гама мысль, и неожиданно её крылья, словно от холода, перестали двигаться, и она упала в обморок.

Гам успел её поймать и, поднявшись на ноги и спустившись с холма книг, пытался что-то сделать, чтобы она пришла в себя.

–Фея? Фея! Фея, что с вами стряслось? – воскликнул Гам, не понимая, что на неё сейчас нашло.

Меньше чем, через минуту она всё- таки проснулась, приоткрыв свои глаза и держа правой рукой свой лоб.

–Фея! Фея, с вами всё в порядке? – волнительно спросил Гам, качая всё ещё её в двух ладонях.

–Да, всё у меня в порядке, всё хорошо. Просто я что-то вспомнила, – ответила устало и, медленно дыша, фея, лежавшая, как будто в маленьких яслях, в ладонях Гама.

Так необычной стала встреча Гама с воздушной феей.

Глава 4.

«Рассказ феи Облачки»

Думалось, что фея всё-таки опомнилась и вернёт Гама домой сразу, но как было бы не гостеприимно, если бы они, поверхностно зная друг друга, не познакомились как следует и как подобает всем гостям в доме хозяина. Убравшись в библиотеке, найдя волшебную палочку, затерявшуюся под горой книг, и отдав её фее, Гам очень медленно, но еле-еле, стараясь не громко, вздыхал.

– Ты устал? – спросила Фея, услышав его дыхание, не понимая от грусти это, или от усталости были его эти вздохи.

– Очень, – ответил Гам, перед глазами которого летала она, – настолько, что хочется пить.

– По-моему, мы этого заслужили, пойдём, попьём чай.

– С радостью – согласился Гам, и он отправился вслед за ней в зал, уже вглубь замка.

Выйдя из большой библиотеки, они достигли зала, где висели на стенах и уже были в пыли картины и портреты каких-то человекоподобных животных, на голове каждого из которых была надета корона, а в руке каждого из них был длинный и золотистый посох в виде пентаграммы. Было здесь всё в сероватом освещении, чуть-чуть темно, разноцветное, словно мозаика, большое, в конце концов единственное окно хоть и пропускало бы солнечный свет, но из-за его отсутствия сгущались краски его, соединенных между собой, осколков.