Елена Колесникова - Если наступит завтра

От грустных раздумий меня оторвал неожиданный стук в оконное стекло. Вздрогнув и приготовившись увидеть золовку, последовавшую за мной, и решившую продолжить свои издевательства, я поняла, насколько ошиблась. В окне я увидела старую цыганку. Она нетерпеливо стучала по стеклу, явно желая мне что-то сказать. Выглядела она как сотни цыган, промышляющих в столице своим грязным промыслом, но, внезапно взглянув на нее, я окунулась во власть невероятных чувств: мне показалось, будто я где-то ее видела, но самое главное, будто она собирается сказать мне нечто такое, что сейчас мне просто необходимо услышать, и что в дальнейшем перевернет всю мою жизнь.

И хотя внутренний голос настойчиво шептал мне не открывать окно, я, не желая его слушать, нажала на кнопку. Лицо старой женщины, изможденное морщинами, и тем не менее волевое и решительное приблизилось ко мне на опасном расстоянии.

«Сейчас она пустит в ход одну из своих штучек с гипнозом, и ты отдашь ей все ценности, наивная дура» – кричал голос разума.

– Что вам нужно? – спросила я, возможно более грубо, чем того хотела.

–Купи браслетик, красавица! – ответила цыганка голосом, нисколько не вязавшимся с ее внешним видом.

– Простите, мне не нужно! Может вам нужны деньги? Возьмите, у меня есть немного!

Я говорила, надеясь, что цыганка быстро от меня отвяжется. Очень мне не нравился ее взгляд, проникающий в самую душу, словно женщина могла прочесть мои самые сокровенные мысли, и понимала, какие проблемы навалились на меня в последние годы, знала ту истину, которую мне еще предстояло раскрыть.

–Мне не нужны твои деньги! Слушай, я хочу помочь тебе. Ты сейчас блуждаешь во мраке, но, если послушаешь меня, сможешь найти выход из черного лабиринта. Вот, посмотри, у меня есть средство, которое изменит всю твою жизнь!

Женщина поднесла к моему лицу морщинистую руку, и когда она раскрыла ладонь, я едва сдержала вздох удивления, а ведь мне, привыкшей к роскоши и изысканным вещам, приходилось видеть немало настоящих драгоценностей. Но браслет, казавшееся неуместным в испещренной морщинами ладони старой цыганки, сверкающий нежно-бирюзовым цветом, не походил ни на одну вещь, виденную мною раньше. Его обод был сделан из золота или очень качественной позолоты, а огромный драгоценный камень, от которого исходило невероятное сияние, походил на песочные часы, наполненные яркой неоновой сферой. И все же не только изящество работы и его необычный дизайн привлекли меня в браслете. Его вид подействовал на меня завораживающе, словно украшение обладало некой магической силой, притягивающей, призывающей меня, словно оно много лет ожидало того момента, когда я смогу его отыскать и пожелаю стать его истинной хранительницей…….

Неизвестно откуда взявшаяся нелепая мысль привела меня в замешательство, вместе с тем отогнав странное наваждение, охватившее меня, едва я увидела изысканный браслет. Пытаясь прогнать неприятное чувство, я, посмотрела на цыганку, будучи не в силах побороть охватившего меня волнения, придавшее моему голосу некоторую неуверенность.

– Браслет, очень красив и, безусловно, стоит больших денег. Можете поверить, я разбираюсь в таких вещах. Сдайте его в ломбард, и вашей семье надолго хватит средств к существованию….

Цыганка решительно покачала головой, и посмотрела на меня взглядом, заставившим меня пожалеть о своих словах.

– Браслет должен принадлежать тебе. Он очень долго тебя искал, и теперь вернулся к своей настоящей владелице. Возьми его, и все твои желанья исполнятся, а черная полоса пройдет, и тебе откроется истина, доступная лишь настоящим хранителям……..

Повинуясь внезапному порыву, в глубине души желая поскорее избавиться от обезумевшей женщины, я протянула руку, с опаской прикоснувшись к браслету.

– Возьми! Не бойся! Ты не должна ничего бояться. Только слушай свое сердце, и ты обретешь все, чего тебе так не хватает.

Некоторое время я молча смотрела на причудливое украшение, лежащее на моей ладони и переливающееся всеми оттенками бирюзового цвета. Необычное, ничем необъяснимое чувство снова вернулось ко мне, словно я нашла вещь, которую очень давно потеряла, будто браслет, как и говорила старая цыганка, действительно должен принадлежать именно мне. Безуспешно пытаясь прогнать наваждение, я посмотрела в окно, где всего несколько минут назад стояла цыганка, но старая женщина исчезла, к моему огромному удивлению ни взяв с меня ни копейки за подаренное мне изысканное украшение.

Испытывая более чем странные ощущения, я, не решаясь надеть браслет, положила его на пассажирское сидение, и завела машину, стремясь поскорее вернуться домой и поразмыслить над тем, как я должна действовать в сложившейся ситуации, а мысли об окружающей меня мрачной действительности вытеснили воспоминания о необычной встрече на стоянке и странные ощущения, охватившие меня едва я увидела красивый талисман, владелицей которого я стала.

Стараясь не думать ни о чем серьезном, я добралась до дома. И только когда ворота закрылись за машиной, я почувствовала, что от снедающего меня нервного напряжения меня сотрясает дрожь. Немного посидев в машине, я безуспешно попыталась успокоиться, привести в порядок свои взбудораженные мысли и чувства. Внезапно мой взгляд упал на лежавшее на сиденье украшение, и, повинуясь совершенно необъяснимому чувству, я порывисто его схватила, надев браслет на запястье правой руки. Неизвестно, чего я ожидала от таких действий на самом деле, но в тот момент абсолютно ничего не произошло! Ничего необычного или необъяснимого. Скорее всего, у меня просто разыгралось воображение, не давая моему сознанию сосредоточиться на событиях мрачной действительности, над которыми я намеревалась серьезно поразмыслить и принять важные решения.

И все же, когда я выходила из машины произошло одно маленькое событие, казавшееся на первый взгляд ничем не примечательным, тем не менее серьезно повлиявшее на мою дальнейшую судьбу. Обычно я доставала ключи из замка зажигания, всегда оставаясь достаточно внимательной в данном вопросе, выполняя ставшие привычными действия на инстинктивном уровне. Однако в тот день, возможно слишком потрясенная недавними известиями и происшествием на стоянке, я забыла достать ключи и положить их в сумку, которую также оставила на переднем сиденье.

Даже не обратив внимание на столь странное для меня обстоятельство, я медленно прошла в дом, и, машинально накормив домашних любимцев – двух огромных лабрадоров и пушистого рыжего кота Барсика, взяла из бара бутылку коньяка и один бокал, прошла в гостиную, где включила камин, и, не удосужившись переодеться в домашнюю одежду, упала в свое любимое кресло. Выпив целый бокал, я молча уставилась на огонь, машинально гладя усевшегося на колени кота. Меня сотрясала нервная дрожь, но слез, которые принесли бы мне облегчение, я так не дождалась. Скорее всего, за прошедшие годы унижений я выплакала все слезы, и теперь меня начинали душить совершенно для меня не свойственные ярость и гнев.