А. Райнер - Заглянувший. Серебряный аспид

Море дышало в лицо.

Чарующее зрелище – закат на янтарном берегу под шелест морского прилива. Сев на мокрый песок, я позволил волнам облизывать пальцы. Погрузился в созерцание бескрайних синих вод. Меня умиротворял шум моря, его волнующая сила и пенные всплески. Растворяясь в свежести бриза, мысли погасли. Одна за другой.

Не осталось ни грусти, ни радости.

Иссякла тоска.

Умолка скука.

Прошла тревога.

Чувства пронизаны безмятежностью и покоем.

Удивительно, что может сделать море с душой человека.

Вот только… я уже не человек. Застряв между раем и адом, чернорукий, я не чувствовал ничего. Этот прекрасный мир больше не производил никакого впечатления.

Кто я?

Ответа нет.

Но как же я устал скитаться по свету в поисках правды!

Я успел попробовать на вкус вечность. Если ее не с кем разделить, она терпкая и горькая настолько, что хочется выплюнуть.

Вечность постепенно лишает тебя самого ценного. Все, что приносило когда-то удовольствие, в вечности превращается в докучливое действо, навевающее скуку. Все, что ты так ненавидел, растягиваясь во времени, длится бесконечно. Секунда тянется неимоверно долго, а целые века помещаются в одно мгновение. Вечность – самая изощренная пытка, когда ты переживаешь ее в одиночку.

Я – одинок. И я видел, что происходит с духами-одиночками. За тысячи лет они превращаются в безумцев. Хотя, если подумать, безумие – весьма эффективное лекарство от вечности.

Считая рассветы и закаты, я сбился со счету. Перестаешь чувствовать течение времени, когда у тебя неограниченный его запас. Сидя на этом клочке побережья, не чувствуя холода, вообще ничего не чувствуя, я думал только о том, как найти сестру. Я должен сделать ее счастливой, должен исправить все свои ошибки.

– «Так исправляй!» – шепнул внутренний голос.

Ветер усилился, а волны настойчивей шумели по камням.

И мне вдруг показалось, что там, за горизонтом, меня ждет награда за все долгие, долгие скитания. Интуиция звала в полет, и пока здравый смысл не перебил ее голос, я вскочил с песка и пустился по небу туда, где разрастался шторм.

Море колыхалось все опаснее. Все сильнее. Всполохи становились выше и выше, волны пенились, разлетаясь во все стороны белыми хлопьями. Молнии сверкали, как острые лезвия, едва не задевая. Стена пронзающего насквозь дождя затрудняла полет, а шальной ветер свистел так громко, что не расслышать даже собственных мыслей. Я боролся с разбушевавшейся стихией, прорываясь в самые ее недра.

Здесь буйствовал смерч. Голодная воронка гналась за мной по пятам. Она изгибалась, будто исполняя победный танец. Соленая вода застилала глаза, мешая уворачиваться, и в следующий миг я угодил в водоворот.

Бултыхая руками и ногами, я кружился с бешенной скоростью, пока смерч тянул меня на морское дно. Плотные темные воды смыкали кольцо, сквозь которое уже никак не пробраться.

– «Утихни!» – приказал я буре, концентрируя энергию.

Шторм не желал повиноваться.

Ветер свистел высоко и отрывисто, смеясь где-то за плотной ледяной завесой. Так оглушительно громко. Так близко.

Приложив все усилия, чтобы остановить вращающийся водный столб, я заключил себя в невидимый воздушный пузырь – он станет моим щитом. После, вытянув в стороны руки, закрыв глаза, я мысленно успокаивал стихию, погружая ее в безмолвный транс. Призывая услышать мое спокойствие.

Ветер начал стихать. Почувствовав это, смерч выплюнул меня и устремился назад, трусливо удирая. Теперь он дрожал, как полевая мышь, зажатая в руке.

Следующий толчок энергии угодил точно в цель. Смерч замер, а затем десятки тонн морской воды оборвались и с грохотом обрушились обратно в море. Гигантская волна понеслась навстречу берегам, пока море готовилось вернуться в штиль.

Тучи рассеялись, обнажая самый чистый рассвет, какой я когда-либо видел. Небо искрилось, заставляя забыть, для чего я пересек половину моря. Но я не забыл. Ведь прямо передо мной из воды вырастало удивительное строение. Оно, словно чужеземец, смирно стояло в воде, ожидая встречи. Длинные тонкие «ноги» уходили на морскую глубину, на поверхности же оставалось тело-купол с единственным входом – неприметной неряшливой прорезью.

Я протиснулся в отверстие и огляделся.

Внутри оказалось гораздо больше пространства, чем этот купол мог бы вместить. Дальних границ – не разглядеть. А еще – здесь повсюду были призраки. Неясные силуэты, зависшие в воздухе. Они не замечали меня, потому что крепко спали.

По кромке стен колыхалась светящаяся энергия. Она вспыхивала каждый раз, когда я смотрел. Фата-гали… Настолько чистейшая, настолько концентрированная, что я замер, ощущая запредельный восторг, доводящий до беспамятства.

Выдержит ли мое тело такой силы или сгорит?

Энергия пронзала меня, отдаваясь гулкими вибрациями, и я не хотел вырываться. Просто поддался теплу и мирному покою, глядя на золотое сияние сквозь полузакрытые веки. С распахнутой обнаженной душой перед главной первородной силой. Сокрушающей. Созидающей.

В какой-то момент из ее потоков высунулось бесформенное существо, меняющее очертания. Его эластичное тело колебалось как гигантская амеба. Множество лиц выныривало из этой субстанции, поочередно рассматривая гостя. Возможно, таким образом, оно хотело напугать, но я смотрел на него спокойно.

Субстанция вывернулась наизнанку, из внутренней полости показались круглые выпученные глаза. Они покрутили по сторонам, и, не обнаружив поблизости больше ни одной живой души, уставились на меня. Наблюдая мою безмятежность, существо застыло в ожидании.

Я поклонился духу и представился.

– Я знаю, кто ты, – заговорило существо, – А ты знаешь, кто я. И знаешь, насколько похожи наши судьбы. Я наблюдал за тобой. У нас общая цель – спасти любимых.

– Вы – Айзерон Мерхес?

– Хаос наделил меня не только силой, – сказало существо, – Но и новым именем – Хоррморр. Теперь оно отражает мою суть, давно измененную.

– Кто они? – я указал на человеческие силуэты, окружающие нас.

Хоррморр дернулся, тут же снова вперив взгляд огромных глаз.

– Искатели, уснувшие навсегда. Каждый из них пришел сюда за ответами. Они желали изменить судьбу, но вместо этого погрузились в иллюзии. Фата-гали путает сознание. Идущие за счастьем попадают в свои мечты и тонут в них.

– Они не могут проснуться?

– Не хотят. Им снятся прекрасные сны. Эйдор крадет чужие мечты, а Хаос их исполняет.

Я прошелся между силуэтами, вглядываясь в размытые очертания лиц.

– Но почему же не спите Вы?

Хоррморр подплыл ближе.

– Вначале я точно так же попал в плен фантазий, – ответил он, – Застрял здесь, как все они. Во снах ко мне возвратились жена и дети. Всё казалось реальным с единственной разницей – мы были абсолютно счастливы. С нами никогда не случалось плохого – никаких ссор, никаких трудностей. В мире грёз нет болезней, нет горя и несправедливости. Нет смерти. Близкие воскресают и вновь улыбаются. События складывается так, как ты и не мечтал. Мир становится идеальным, красивым, правильным. И там всегда светит солнце.