Любовь Сушко - Три Змея, Волхв и кот Баюн. Змеины хроники

Горыныч уселся перед костром, потому что наступил вечер пока они с богатырем препирались, то ругались, то мирились, и решил Горыныч немного передохнуть, да поговорить. Дунай тоже вроде настроен был на беседу у костра. Только кота им для полного счастья не хватало, но кот появится, никуда не денется, а может уже где в кустах поблизости подслушивает

Глава 7 Мирный договор

Полыхал огонь то от ветра, то от дыхания Змиева, и они смотрели на это пламя, и говорили потихоньку, Горыныч начал первый —

– Какой ты эгоист, пусть лучше царевна будет сказочницей, чем ведьмой какой, – возмущается он, – может тебе и нужна какая-то неученая дура, а нам нужна умная царевна, вдруг ей царицей стать придется. А где ей ума набраться, как не у Велеса на острове. Я бы и сам там оставался, да не пригоден я для такого обучения. У нас весь ум Огненному достался. А нам с Тугариным так, по паре извилин на четыре головы, каждому свое, как говорится. Нам умная и ученая царевна нужна, вот хоть у кота спроси, только он где-то запропастился. Давно его не видать и не слыхать.

– Да, а еще желательно живая, – усмехнулся Дунай, – потому что от мертвой царевны никому никакого толка и не будет.

– Да кто там ее убивать – то станет? – удивился Змей, -там все тихо да мирно, ничего такого не случается. Ты панику- то не нагоняй заранее.

– Твой братец в ярости дыхнет, а царевна любого разозлить умеет, и что останется от нее? Только рожки да ножки. Вернее бантик какой, не больше того, вот об этом я и говорю.

– Никого он еще не испепелил как будто.

– Так там пока еще никого и не было, – отвечал Дунай.

Судя по всему, он хорошо был осведомлен о том, что на острове творится. Хотя Горыныч и скрывал свои чувства и тревоги, но он тоже волновался из-за царевны, и пообещал с рассветом туда отправиться и ее навестить, чувствовал, что он за нее отвечает, раз уж ввязался во всю эту историю.

На рассвете, простившись с Горынычем, Дунай отправился на царский двор, чтобы рассказать царю о том, что случилось за последнее время.

– Я так понимаю, что биться ты с ним не собираешься, напрасно я на тебя надеялся. – посетовал царь-батюшка, выслушав бравого своего воина.

– И сам не буду и другим не дам, иначе у нас связь с островом оборвется, а как мы сможем потом Василису назад вернуть? Только Змей нам в том и поможет.

Царь подумал немного и решил, что богатырь прав, далеко уволок ее Змей, только он вхож в те дома, где теперь была и его дочка, и большой глупостью было бы с ним расправиться. Только когда это самое учение закончится? Без Василисы во дворце пусто и уныло сделалось.

Выслушав Дуная, царь решил еще посоветоваться с котом, но тот ему повторил почти слово в слово все, что он от воина слышал, ничего нового кот не сказал. Да и так было ясно-понятно, что не стоит пока сильно суетиться, иногда ничего не делать лучше, чем действовать начинать, урону меньше. Это они все тоже успели усвоить.

– Ну затеяли вы игрища, махнул рукой царь, что делать только будем, может уже от Василисы один только пепел и остался, а вам хоть бы что. Сплавили царевну к Змею Огненному и пальцем о палец теперь ударить не хотят.

– Сам знаешь, что царевну так просто не убить не задушить, – покосился кот на царя, – она не дастся никому, а Змею и подавно, да в отличие от твоего любимого Горыныча, Огненный ни одну еще и не убил как будто, – задумчиво размышлял кот.

– На это только и есть последняя надежда, – согласился царь.

И все-таки места он себе найти в те дни никак не мог, одно дело в заповедный лес сбежать, где и коты, и Соловей Разбойник, и волк – любой ее спасет и защитит, и совсем другое – на остров на краю света отправиться. Мало ли что там случиться может.

Глава 8 Найди своего медведя.

ЗАВЕТ ВЕЛЕСА

В начале был Бог – самый прекрасный из сыновей Лады Велес получил от богини пламенный перстень.

Это было не просто украшение. Он вселял в душу самого бога и того кто оказывался рядом с ним неодолимую страсть и нежность пред которой никто не мог устоять.

Так в бесстрастном и еще недавно неподвижном мире появилась настоящая страсть и любовь.

Как и любой огонь, она могла согреть нас, но чаще пепелила – сжигала дотла. Только сначала этого ни Велес, ни Перун не знали, а если и догадывались о том, то старались не думать.

Все было мирно до тех пор, пока не появилась у Перуна жена облачная вила Дива. И не воспылала она страстью к Велесу. Это неизбежно должно было случиться.

Мудрая Лада не стала даже вмешиваться в происходящее. Породили они прекрасного и вечно юного Ярилу. Так впервые страсть оказалась на земле.

Но не мог Перун простить брата своего, как не пытался. Тогда в справедливой ярости и сбросил его на землю, в дремучий лес, который стал заповедным.

Но не спасло этого и не успокоило Перуна на небесах. Не отрывала взора Дива от земли. И хотя сбежать она туда не могла, но окаменела, ничего больше не видела и не слышала.

Последнее, что мог сделать Перун, это облачить брата страстного и неугомонного в шкуру медведя.

Теперь разглядеть его и отличить от других медведей, на земле бродивших, было невозможно.

Только не один Велес медведем стал. Когда Ярило подрос, он тоже получил от Велеса такую шкуру, когда в зимнюю стужу появился на земле Коляда и ему шкура досталась.

Да и все остальные боги хотели быть таким как он. А может, над Перуном поиздеваться пытались.

Когда увидел он медведей дюжину, то и наложил на них новое заклятье – пусть полюбит медведя какая глупая девица, даже не подозревая, что перед ней молодой и прекрасный бог. А вот если это случится, тогда только от шкуры он и избавится. Если же никто не полюбит, то вечно ходить ему в звериной шкуре.

Понял Велес, что произошло. Поняли это и молодые боги. Сначала они опечалились, а потом решили, что им и так неплохо живется.

Был у славян таинственный остров Буян, где никакое заклятие Перуна не действовало, всегда находились девушки, ведьмы ли или просто проницательные девицы, которые догадывались, что нет таких животных, есть боги, в звериной шкуре.

Так и существовало древнее предание из века в век

Отважные, жаждавшие не просто мужа, а страстного возлюбленного получить рвались к своим медведям, чтобы изведать страсть и с богом рядом оказаться. Невозможно было их в том разубедить. Они находили того, кого искали.

Ну а остальным доставались просто смертные, в лучшем случае чародеи в волчьей шкуре запрятанные.

С ними тоже, наверное, можно было жить, даже полюбить их можно, только это совсем другая жизнь и совсем другая любовь.