Теффи Кевич - Ароматы свободы

– Простите, я не сильна в лечебной магии, – вода, которая должна была принять глубокий зелёный, аа то и мятный, цвет, у меня превратилась в грязно салатовую. – Правда, я не очень хороша во всех направлениях, помимо боевых. Лучше идите домой, пока эти не очнулись.

В красных морщинистых глазах появились слезы.

– Спасибо… еще никто не был ко мне так добр.

«Ладно, – подумала я, – если никто не встаёт против несправедливости, я стану справедливостью».

– Вот видишь, если судьба что-то решила, так тому и быть! – Фира вприпрыжку шагала к дому, самодовольно улыбаясь.

– Судьбой, ты, конечно, называешь себя, – отозвалась я уставшая, но не побежденная.

– Именно! Вот ты только представь, твоя подруга, по-сути сестра, предлагает вернуться в родительский дом, в котором вы девять лет делили и хлеб, и кров, где тебя и накормят, и напоят, где царит детский смех, но ты упрямишься, мол хочешь независимости, идёшь в разваленную лачугу и там ломаешь кости! А, точно, тебе даже представлять не надо! – злорадствовала девушка, доказывая, что у рыжих, действительно, нет души.

– Вот именно, девять лет. Девять лет я отбирала силы, деньги и кровь у Меркурии, занимая место в твоей комнате.

– Да ты же в общежитии практически все время жила, лгунья! Вечно ты все драматизируешь! – Фира открыла дверь, пропуская меня внутрь. – Добро пожаловать домой!

Внутри домика пахло выпечкой и сладостями, будто стены и потолки были пряничными, а печка работала круглосуточно, что было не далеко от истины. В этой семье не любили искусственный свет, поэтому, не смотря на то, что время близилось к ночи, и было темно, лампы никто не включал, в прихожей света не было вообще, из-за чего гости часто спотыкались.

– Инесса! – что-то маленькое и тёплое с разбегу сгребло меня в объятия. Рука механически потерпела мягкие волосы, пахнущие карамелью. – Я так скучала! Злюка совсем со мной играть не хочет!

– Диля! А родной сестре ничего сказать не хочешь? – Фира утянула девочку за шкирку.

Малая показала подруге язык и быстро ускакала в гостиную, а я рассмеялась.

– Ты с ней заодно?! Предательница!

– Ничего личного, но она более сильный противник, чем ты. В ее возрасте ты еще с мамой в одной кровати спала, а эта мадам сильная и независимая, – за свои слова я получила нежный подзатыльник, заслуженное наказание за измену. – Заметь, я даже не вспомнила, как в прошлом году…

Фразу я не закончила, ребро заболело, заставив схватиться за него. Никаких нагрузок неделю, да? Фира аккуратно взяла меня за локоть и повела в гостиную, чтобы уложить на диван, освещенный игрой пламени в камине. Увлеченная ярким огнём и запахом горящего дерева, я пропустила момент, когда к нашей компании прибавился третий, а вскоре и четвёртый, человек.

В полутьме ее каштановые волосы казались рыжими, полыхающими, как и ее характер. Меркурия вскинула подбородок, по-королевски устраиваясь в кресле, закидывая ногу на ногу, не произнося в нашу ни слова. Либо она злилась, либо сильно переживала, либо все сразу, из-за чего мы с Фирой напряглись. К нам на помощь, как ни странно пришла Диля, девочка со смехом запрыгнула матери на колени, а та уже не смогла держать маску, и улыбнулась.

– Мамочка, ты злишься? – спросила малышка, прежде чем рука Меркурии легла ей на голову, этот жест превратился в привычку у всех членов семьи.

– Нет моя хорошая, я просто задумалась, – она обратилась уже к нам. – По радио передавали, что неподалёку от лечебницы произошло нападение на двух жандармов. Неизвестный напал на них при исполнении, оглушил и связал. Обеим отшибло память, но они запомнили, что на нем была маска, думают, это был кто-то из фолков, освободил своего и с ним сбежал. Теперь их не найти.

– Мам, если ты за нас беспокоилась, не стоило, правда… – подруга смотрела то на меня, то на Меркурию.

– А я и не беспокоилась, – женщина усмехнулась. – С тобой была Инесса, даже раненая она бы тебя защитила, а вот о жандармах так не скажешь. Дома сидела я, а такое ощущение, будто всем участком рожали мои девки. Совсем от рук отбились. Какой-то фолк просто взял и оглушил их! Это же кошмар!

Меркурия была права, нападения прошло слишком просто, на мне и синяка не осталось. Вот если я связалась бы с шефом полиции в декрете, то от меня остался бы один прах. Повезло, что женщина решилась на Дилю четыре года назад, фантастическая любовь к детям, раз к двум девочкам-подросткам решила добавить третью.

– А еще я думаю о вашем будущем, девочки! – заявила Меркурия, поднимаясь с кресла. Она подошла к шкафу, прежде чем опуститься на подлокотник дивана и нам по буклету. – «Путеводитель во взрослый мир для юных леди» – дурацкое название, согласитесь.

Фира стала рассматривать картинки, а я решила даже не открывать.

– Хм… мам, я точно не смогу пойти в правительство, блин! «Вы обязательно должны иметь отлично по пяти дисциплинам и иметь талант в магии огня». Что за глупые требования!?

– А я думала, чтобы стать политиком, особенно главой отдела, нужно иметь великий талант в магии воды. Прямо таки мастерски повелевать ей, – пробормотала я, выкидывая бумажку в камин.

Меркурия взглянула на меня с жалостью, как смотрят на нашкодившего кота, но на очень милого нашкодившего кота. Или как на нашкодившую Дилю.

– Все-таки не поменяла своего решения? Инесса, ты исключение из многих правил, тебе прекрасно даются все стихии.

– А еще ты отличница! Признайся, ты съехала в общежитие, чтобы учиться, потому что эта маленькая бестия тебя отвлекали! – Фира взлохматила волосы сестре.

– Стихии даются мне хорошо, это факт, но вы же обе знаете, что только чистые. Полутона не мое. Воду я могу превратить в кинжал, но вот вылечить ей я могу разве что порез от бумаги, земля, для меня, прекрасная боевая единица, но лепить из нее скульптуры, нет уж, увольте, или не увольняйте, если хотите увидеть кучу…

Неожиданно запахло гарью. Со стороны кухни повалил дым, мы втроём переглянулись, слыша детский, истинно дьявольский, смех. Дили в гостиной не было. Нам потребовалась секунда, чтобы все осознать и рвануть на кухню.

Спустя несколько минут попыток потушить огонь кинувшийся из печи на скатерть, спасти выпечку из плена дыма и увести с кухни девочку, которая всего лишь хотела «по-быстрее приготовить пончики», мы рухнули за стол, потерянно глядя на чернеющие тлеющие угли.

– Я скучаю по временам когда она была совсем малышкой… – вздохнула Меркурия. – Да и вы были обе такими миленькими еще в своём подростковом бунтарстве. Как хорошо, что фотографии остались.

Шестеренки быстро закрутились в моей голове. Фотографии должны были быть в кабинете. А что еще хранится в кабинете у шефа полиции?