Кир Гвоздиков - Время Странника. Хроника Гирода

– Трезубец с рубином. И книга.

– И где они? – с интересом спросила Рокси.

– Зачем тебе это? – встречным вопросом Кайс загнал ее в угол. – И мне интересно, откуда ты узнала о моем проклятье?

Роксана криво улыбнулась и выпила стопку махом.

– Твои деревенские дружки из Амсера рассказали мне о многом. А я не простая деревенская знахарка, Ловкач. Перед тобой сидит, между прочим, архивенефик

Мужчина не шибко верил ее словам, ибо с магией Темных сталкиваются крайне редко. Без подготовки сложно снять проклятие, чей источник и силу ты не знаешь.

Они выпили еще пару стопок и глаза Кайса поплыли. Вот-вот и он вовсе упадет.

– Ну-с, потанцуем, мадам?

Роксана невольно улыбнулась, когда Ловкач взял ее под руку. Заиграла медленная музыка, грех не исполнить песню по заявке за золотые.

– М-м-м, моя голова, – прохрипел Ловкач, потянувшись к кувшину с водой, который стоял на столе, рядом с его кроватью.

Едва он сделал глоток, как выплюнул все изо рта.

– И тут водка?! Еще лет пять не буду пить! – пробубнил Кайс и заметил, что с ним в кровати лежит голая чародейка. – Твою ж… а может и все двенадцать. Роксана, что ты тут делаешь?!

– Ох, Кайс, не шуми, – довольно ответила магичка и потянулась. – Что тебя не устраивает?

– Не нужно было этого делать. Это опасно для всех нас.

– Грубо, милорд, – обиделась Роксана и начала вставать с кровати.

Ее груди были как у статуи нимфы – с них нельзя было свести глаз, но Кайс отвернулся и не стал смотреть, а напротив, встал с кровати, взял одежду и пошел к двери на выход. На нем уже были надеты подштанники, но в данном случае его сейчас волновала больше дурная голова.

– Не переживай, Кайс, – поцеловала его в щеку чародейка. – Просто я проводила тебя до комнаты, да и самой идти было, как сказать-то, трудновато. Вот я и решила переночевать у тебя. Ничего не было, а я привыкла спать обнаженной.

Ловкач посмотрел на нее, отвернулся, когда его взгляд упал на округлости и произнес:

– Если бы Ганс это видел, он бы не так все понял.

– Ошибаешься, Ловкач, – рассмеялась Роксана. – Он полностью в иллюзии любви. Бредит настолько, что слепнет. Мне кажется, нам стоит попробовать хоть разок…

– Прости, Рокси, – Кайс начал одеваться, продолжая отводить от нее взгляд, – но ты знаешь, что между нами граница. Сколько раз ты уже так пробовала? И спаивала, и завораживала. Один раз чуть не воспользовалась моим горем.

Поцелуй. Кайс сам поцеловал Роксану, именно так, как она мечтала всю свою жизнь: горячо, страстно, с желанным продолжением… но Кайс вовремя остановился. Больше таких слабостей к ней он не проявлял.

– Ганса я уважаю. Это неправильно. И наша связь… невозможна. Ты все прекрасно знаешь.

Кайс вышел из комнаты и направился к лестнице.

Лицо Роксаны изменилось в тот же миг. Теперь ее хорошее настроение сменилось злостью.

– Что ты нашел в ней, кретин?! Ваша связь еще более невозможна!

Чародейка проявила слабость и пустила слезы. Вот только эту слабость она позволяла, когда была наедине. И всегда из-за одного человека. Эту слабость никто никогда не видел.

Кавалерия собиралась двинуться домой и поэтому запасалась продуктами. Кто-то из солдат целовался на прощание с девушкой и обещал, что скоро вернется и заберет с собой. Кто-то похмелялся, один из солдат раскачивал зуб – боевое ранение, полученное в таверне «Спящая жаба». Несмотря на приятный вечер, у всех настрой был так же плох, как и погода. Особенно испортилось настроение у трактирщика, узнав, что имперцы уезжают назад, а значит, новых клиентов, вряд ли дождешься.

В карету села Роксана, угрюмая, как никогда раньше. Еще вчера она смеялась, веселилась, танцевала, а сейчас сидела, будто жить ей оставалось совсем недолго. Сопровождение тронулось и направилось на запад, в Империю. Странно, что архивенефик решила путешествовать трактом, а не по морю или по воздуху. Неспроста она выбрала такой способ передвижения, а что замыслила чародейка – для всех оставалось загадкой. Кайс ехал верхом на лошади, укутанный в плащ с капюшоном, который ему подарили жители деревни. Отшельник за последние пять лет стал его личностью – недоверчивый, необщительный, опасный и одинокий.

Лес поменял свой облик – теперь это было не темное мрачное место, где затеряться, – раз плюнуть, а уж нажить неприятности – тем более. Лес стал белым и чистым, прохладным и свежим. Зима пришла и дала о себе знать.

Свободные Земли – словно иллюзия, наполняющая красками и картинками всю свою природу. Здесь можно было найти дом и спасение, лежавшие как приманка на мышеловке. Тут могла ждать тебя только смерть, несущая за собой холодный страх небытия; свобода, которая станет для тебя рабством; друзей, которые вскоре обернутся врагами. Когда много людей живет без закона и общественных правил – рождается хаос. Именно хаос подталкивает человека на страх и разрушает его как личность, внушая ему лишь животность и дикость.

Словно свежая простынь, накрывшая кровать, снег лег на замерзшую землю. Ели приняли зимнее одеяние, а мелкие хлопья кружились над головой. Седобородого старика такая погода устраивала. Шел он не торопясь, в сопровождении верной дворняги и двуствольного ружья – без охоты в этих краях не проживешь. Дичь можно и самому использовать, или продать, или обменять.

– Коржик, что там нашел? – поспешил дед за собакой, которая резко помчалась вперед, громко и тревожно лая.

Старик перехватил ружье с плеча в руки и поспешил следом. Пес бежал быстро, будто кого-то увидел. Чем дольше он мчался, тем сильнее до ушей доносился до боли пугающий треск, а в нос бил запах горения. Пробежка старику давалась нелегко, едва он догнал дворнягу, как тут же остановился – перед ним была кошмарная картина: деревня, усеянная десятками мертвых тел, среди которых были и иноземные воины, чью одежду он видел впервые, и сами жители селения. Дома горели адским пламенем, на деревьях раскачивались повешенные, а по самой деревне бродили падальщики. Именно это и испугало старика – два десятка гулей ходило и рвало мертвые тела бедолаг, которым сегодня очень не повезло.

– Откуда здесь гули? – прокряхтел старик, в ужасе хватаясь за рот ладонью.

Золотые огни уставились на свидетелей пиршества, Коржик заскулил от страха.

– Бежим Коржик, быстрее, – проговорил старик псу, торопясь обратно в лес, едва падальщики двинулись в их сторону. – Скорей домой!

Проворные трупоеды мчались за своей «новой» живой добычей. И если они не испытывали устали, то дед понимал, что такими темпами далеко не убежит. Остановился, развернулся, прицелился и выстрелил тому, кто был ближе всех к нему. Гулю от выстрела разнесло голову.

Второй выстрел.