Иван Лукьянов - Королевский Камень

«Повар? Нет же, он на такое не способен», – подумал Горфик и глянул на Дорвела, продолжавшего извергать на пол содержимое своего желудка и одновременно с этим смотреть на рыцаря и атаковавшего его человека…

Единственного умеющего сражаться мечом из всех, кто находился в приюте…

Отпрыгнув в сторону, Ян ещё раз атаковал рыцаря, но тот опять заблокировал удар своим огромным мечом, после чего контратаковал. Принц сделал кувырок влево и попытался нанести третий удар. В этот раз ему удалось ранить рыцаря в ногу: клинок вошёл в незащищённый участок между набедренником и наколенником. Раненый вскрикнул и повалился на пол.

Ян выдернул клинок и зашёл рыцарю за спину. Тот схватился за раненое колено, из которого вытекала кровь, крася наголенник, латный башмак и каменный пол в красный цвет.

– Что за бредовые речи ты тут вёл, идиот? – спросил принц у рыцаря. – Ты хотел убить невинного ребёнка и вызывал на бой человека, который даже драться не умеет. И после этого ты смеешь называть себя рыцарем? Да ты обыкновенный бандит.

Рыцарь, собравшись с силами, встал на ноги и совершил атаку с разворота. Ян рывком оказался возле него, увернувшись от массивного клинка и, достав из-за спины спрятанный под курткой кинжал, воткнул его в одну из щелей для глаз в забрале.

Кинжал был не слишком длинным, поэтому вошёл в щель по рукоять. Этого вполне хватило, чтобы умертвить рыцаря. Выронив меч из рук, он повалился на пол.

Ян вытащил кинжал и сделал шаг назад.

– А ты неплохо сражаешься, племянник, – послышался запыхавшийся голос Вальгарда. Все, кто в этот момент находились в приюте, перевели взгляд на него. – Эти тардские сволочи убили всех парней, что Герхард отправил служить мне.

***

До самого вечера Вальгард, Ян и Дорвел погружали тела мертвецов в повозку. В отличие от принца и его дяди повар делал это очень неохотно, из-за чего Вальгард решил в качестве компенсации выплатить ему пять десятков серебряников.

Труднее всего пришлось с рыцарем-переростком. Он оказался настолько тяжёлым, что для начала пришлось снять с него большую часть доспехов, а уже потом тащить к тележке – именно тащить, а не нести, поскольку даже втроём поднять его было довольно проблематично.

Закончив возиться с трупами, Дорвел ушёл на кухню готовить ужин, а Вальгард и Ян присели на скамью возле входных дверей.

– Наконец-то мы управились с ними, – уставшим голосом произнёс дядя.

– Да уж. Сражаться с этим рыцарем было гораздо легче, чем тащить его к повозке.

– Ты настоящий молодец. Если честно, то я даже не ожидал, что ты настолько хорошо сражаешься. Видимо мои уроки фехтования не прошли даром, как, впрочем, и твой личный опыт сражений.

– Я всего лишь убил одного медленного тугодумного толстяка. Если кто из нас и молодец – так это ты. Ты ведь в одиночку победил толпу тардских солдат. Кстати, а сколько солдаты Герхарда успели убить, прежде чем…

– Двоих. С оставшимися восемнадцатью я справился сам.

– Я заметил пять арбалетов на земле. Как же ты умудрился не получить ни одной стрелой?

– Ну, если честно, то мне просто крупно повезло. А также я неплохо умею уворачиваться, и отбивать стрелы мечом. Но всё же мне просто повезло.

– Ты невероятный человек. Но каким это образом ты так вовремя – ладно, почти вовремя – оказался в приюте?

– Всё благодаря разведчикам. Они засекли этот отряд ещё вчера вечером, и Герхард отправил меня разобраться с ними. Когда он сказал, что «два десятка тардских солдат и рыцарь в придачу» направляются к моему приюту, то я сразу же помчался галопом сюда. Жаль, что я опоздал. Прискачи я вовремя, парни остались бы в живых. Да и Викар бы тоже не лишился жизни. Хороший был человек. Да и ребят тоже жалко. Благородные были люди: отдали свои жизни ради детей. Но хотя бы никто из детей не пострадал. В физическом плане, конечно же. Только вот Горфику немного досталось. Сильно же тардский ублюдок сдавил ему руку. Но всё же мастер уже должен был разобраться с его рукой. К счастью обошлось без переломов, так что ничего серьёзного.

– Психологически детям всё же неплохо досталось. Некоторым и пяти лет нет, а они уже увидели убийство.

– Тут ты прав. Я хотел, чтобы они никогда в жизни не видели ничего подобного. Но в этом плане я потерпел поражение уже во второй раз. Нам с мастером снова придётся хорошенько потрудиться, чтобы привести детей в порядок. Но они всё равно никогда этого не забудут.

– Не забудут, – согласился Ян и добавил: – Но позаботься хотя бы о том, чтобы у них появились воспоминания, способные дать отпор тем, что у них отложились о сегодняшнем дне.

– Постараюсь. Знаешь, а ты изменился за те два года, что мы не виделись. Ты стал взрослее. Когда ты покидал, тебе ведь было восемнадцать лет?

– Да, я ушёл на следующий день после своего дня рождения. Знаешь, тогда я даже представить не мог, что из всех знакомых мне людей в приюте останешься только ты.

– Но ведь теперь не только я. Теперь каждый из тех, кому нашлось место в моём приюте, может считаться твоим другом.

– Почти каждый.

– Почему «почти»?

– Горничная до сих пор продолжает избегать меня.

– Это вполне нормально для неё. Теперь она ещё и новых детей будет избегать. Ты пробыл здесь всего неделю, а она привыкает к людям минимум за две или даже три недели. А на счёт тех, кто покинул это место, я могу сказать лишь одно – это их выбор. Если человек считает себя достаточно взрослым, то он имеет право идти куда пожелает.

– Странная эта горничная…

– Может быть. Но у меня в приюте найдётся место каждому человеку, независимо от того странный он или нет.

– Кстати, раз ты вернулся, то я собираюсь продолжить путешествие по континенту.

– Что ж, как я уже сказал – если человек считает себя достаточно взрослым, то он имеет право идти куда пожелает. Этот приют всё же мой, а не твой. Но я признателен тебе, Ян, за то, что ты оберегал это место и всех, кто поселился в нём. – Положив руку на плечо принца, Вальгард проговорил: – Мне надо отлучиться в свой кабинет. Но через пятнадцать минут вернусь сюда – нам ещё надо трупы вместе с повозкой сжечь.

Когда дядя ушёл, Ян посмотрел на плывущие по закатному небу облака и глубоко вздохнул с мыслью: «Наконец-то этот чёртов день подошёл к концу».

На следующее утро принц покинул приют. Попрощавшись со всеми (кроме служанки, конечно же), он прошёл под воротами и направился вниз по бугристой дороге. Рядом с ним шёл Вальгард, положив правую руку на навершие меча, висевшего у него на поясе.

– Ты так и не сказал, зачем идёшь со мной, – заметил Ян.

– Думаю, что теперь я могу рассказать тебе. Я направляюсь в Печинаград. Мне надо послать письмо Герхарду. Надо сообщить ему о произошедшем в приюте.