Михаил Федоров - Все демоны ада. Книга вторая. Фарьяз

В помещении, которое выделили друзьям, действительно, оказались «все удобства»: пара двухэтажных нар с тюфяками, набитыми соломой (в человеческом секторе было тепло, и одеяла не выдавались), тяжелый, привинченный к полу стол, что-то типа раковины, над которой из стены торчала изогнутая трубка с краником (Шико повернул краник, и из трубки побежала тоненькая струйка холодной воды) и дыра в углу для отправления физиологических потребностей.

– Опять в тюрьме! – вздохнув, Адо завалился на одну из нижних нар.

Шико сел на соседнюю, рядом уселся Тэлмер.

– Ну, что делать будем? – задал вопрос в никуда Шико.

– Сейчас нам остается только постараться выжить, – задумчиво ответил Тэлмер, – А помимо этого, будем смотреть по сторонам – как дела сложатся. На мою магию полагаться особо не стоит – здесь очень умело блокируются энергопотоки. Хотя пара-другая заклинаний, не требующих больших энергозатрат, у меня найдется.

– У меня тоже кое-что есть! – вспомнил Адо и сел. Прислушавшись к звукам, доносившимся из коридора – не идет ли охрана, он вытащил из ботинка небольшой прямоугольный кусочек металла, остро заточенный с одной стороны.

– Я давным-давно его сюда спрятал, еще когда сидел в тюрьме в родном городе. Только он мне там не пригодился. Может, пригодится здесь?

В коридоре вдруг железом лязгнула дверь, и послышались голоса, – кто-то из основных коридоров пришел в человеческий сектор тюремных камер. Может, привели еще кого-то?

– Здесь, здесь они, – узнали друзья голос толстяка. – Только они тут сейчас и есть, остальные бои смотрят, и сами в них участвуют. Проходите, проходите.

Адо быстро зажал лезвие в зубы. К дверям подошло несколько человек, и один из них заглянул через решетку внутрь камеры. Вернее, одна из них, – жирный заправила и стража сопровождали немолодую, но молодящуюся, довольно красивую особу женского пола в темно-синем платье, к которой толстяк обращался почтительно и называл госпожой.

– О, а они вполне ничего, – грудным голосом произнесла она. – Ну-ка, Иликаш, открой, я хочу познакомиться с ними поближе.

– Да, госпожа, – закивал головой толстяк и, гремя ключами, отворил дверь.

Арбалетчики взяли оружие на изготовку, мечники обнажили мечи. Тэлмер, Адо и Шико не двинулись с места. Первыми вошли два арбалетчика и встали по обе стороны двери. За ними – воин с мечом, а потом и женщина. Толстяк взял факел и осветил получше будущих гладиаторов. Женщина скользнула взглядом по Шико, с ног до головы осмотрела Тэлмера и остановила свой взгляд на Адо Ализьене.

– Каков красавчик, – она неожиданно похотливо улыбнулась, – Я тебя, пожалуй, возьму к себе, мой милый мальчик, – женщина вплотную подошла к сидящему Адо и провела рукой по его белокурым локонам. Адо дернулся было, но арбалетчик вскинул оружие, и принц снова замер.

– Будешь меня слушаться и делать все, что я захочу, – будешь жить припеваючи, на всем готовом, – женщина провела указательным пальчиком по лбу, носу, губам Ализьена и остановилась на ямочке на подбородке. – Ну, поцелуй меня, мой миленький, – она наклонилась.

Дальше все произошло очень быстро. Адо дернул головой. Женщина закричала и отшатнулась – ее щеки и губы заливала кровь из глубокого пореза. Арбалетчик выстрелил, но Тэлмер ударил ногой по арбалету, и стрела стукнула в потолок. В следующее мгновение два воина прижали Тэлмера к стенке, и он почувствовал лезвие меча на горле. Второй арбалетчик взял на мушку Шико. Мечник ударил Адо рукояткой по голове и сбил его на пол. Затем наклонился и, лезвием разжав ему зубы, вытащил кусочек металла, которым Адо порезал его госпожу. Иликаш бросился к ней.

– К гианрепту его, – с ненавистью прохрипела она через платок, прижимаемый к лицу и насквозь пропитавшийся кровью. Затем, оттолкнув толстяка, выбежала из камеры.

– О Боже! Что же вы наделали? – воздел руки к потолку Иликаш. – Ведь это дочка управляющего. За это тебя, – он указал на лежащего Адо. – Прикуют в подземелье и отдадут гианрепту. Но гианрепт просыпается только ближе к вечеру, поэтому первым на арену пойдешь ты, – тут он ткнул пальцем в прижатого к стене Тэлмера. – Ты так рвался в драку, защищая своего дружка, вот завтра и сможешь разрядиться. Ну и тебе, – Иликаш взглянул на Шико, – Чтобы не было скучно и одиноко, мы что-нибудь подберем. На первый раз, так и быть, что-нибудь простенькое. Оставьте их, ребята, уходим.

Пока толстяк закрывал дверь, арбалетчики сквозь прутья решетки держали друзей под прицелом.

– Эй, почтенный, постой-ка, – окликнул уже уходящего толстяка Тэлмер, незаметно выстраивая пальцами правой руки комбинацию неких знаков. – Скажи, пожалуйста, кто такой «гианрепт»?

Иликаш оглянулся в сторону удаляющихся стражников:

– Ну ладно, так и быть. Я и сам терпеть не могу эту сучку. Теперь-то ее «красоты» поубавится, – он противно захихикал, – А то она лучших воинов забирает, бизнес от этого страдает. А гианрепт – это чудовище, наподобие крокодила – знаете такого? – и вот его-то и напустят на вашего дружка, прикованного к стене и вооруженного одним ножом. Еще никто в подобной ситуации не выживал, но никто и не знал, что у гианрепта на затылке есть такое мягкое местечко… Все, до завтра, – грубо закончил Иликаш, равнодушно скользнув взглядом по приближающейся охране. Резко развернулся и ушел.

Адо поднялся и сел на нары. На правом виске была здоровенная ссадина. Тэлмер из-под подкладки своей куртки вытащил длинную полосу белой материи и, намочив ее в холодной воде, перевязал голову принца, пробормотав что-то при этом себе под нос. По его же совету Адо лег и закрыл глаза. Шико тоже прилег, а Тэлмер сел, скрестив ноги, на пол и «ушел» в прострацию.

Через пару часов принесли обед. Невысокий, склонный к полноте, седенький, неприметного вида человек в засаленном переднике, в сопровождении стражи принес три деревянных миски и большой кувшин с тремя кружками. Все это он просунул в специальное окошечко внизу решетки (стража внимательно следила, как Тэлмер забирал посуду с едой).

– Оставьте это у себя, – тусклым голосом сказал разносчик, – вы теперь будете из этого всегда есть.

– А остальным? – вырвалось у Тэлмера – у разносчика больше ничего в руках не было. Тэлмер тут же покосился на стражей, но те, видимо, ничего не имели против короткого разговора с мелким служащим.

– Остальные сейчас на Арене, – все так же безжизненно откликнулся разносчик, – Им туда и носят еду. Завтра тоже возьмите с собой посуду. А то есть будет не из чего, – он ссутулился и пошел прочь, стража тоже удалилась.

Друзья принялись за еду. В мисках оказалась каша не каша, рагу не рагу, месиво довольно безвкусное, но хорошо утоляющее голод. В кувшине же было налито сильно разбавленное плохонькое красное вино.