Евгения Мерцалова - Раскрываем карты. Сборник рассказов

Новый дом – новые правила. Больше звери не подпускали к себе чужаков, любые речи о том, чтобы сдаться людям, если те придут вновь, сурово карались. Так решила Бирна. А ещё она решила, что если снова встретит человека, то разорвет его, не раздумывая ни секунды.

Но однажды прохладным весенним вечером, когда племя вновь отстроило дома и дворы, когда каждый уже мог засыпать под собственной крышей, у теплого очага, к берегу озера прибило обломки лодки. К одной из досок был привязан деревянный ящик, а в нём звери нашли бесформенный свёрток, обмотанный обрывками ленты. Развернув его, они увидели крохотное сморщенное личико и такое же тельце, чуть тёплое и почти недвижимое. Когда к ящику, глухо рыча, подошла Бирна, остальные звери испуганно расступились и замерли, ожидая страшного приказа. Казалось, младенец и сам понимал, что его ждёт, а потому совсем затих и почти перестал дышать. Но стоило Бирне склонить лохматую морду над странной колыбелькой, как воздух разрезал пронзительный плач, полный отчаяния и мольбы. Бирна отпрянула в сторону, шумно втянула носом воздух и изрекла:

– Найдите ему кормилицу. И заверните в шкуры. Посмотрим, выживет ли.

Найденыш не просто выжил, а окреп и стал расти не по дням, а по часам, набираясь сил и здоровья. А ещё найденыш оказался девочкой. Спустя несколько месяцев, убедившись, что ребенок будет жить, ей дали имя – Урсула.

Шло время, девочка росла, впитывая звериные привычки и повадки. Вместе с остальными детенышами она училась охотиться, быстро бегать, прятаться в лесу, искать съедобные ягоды и коренья, варить лечебные зелья из трав, что росли под ногами. Урсула вбирала в себя мудрость племени так быстро, что казалось, будто сама она случайно была рождена человеком и душа её была на самом деле медвежьей.

Все эти годы Бирна присматривала за малышкой, понимая, что теперь больше остальных ответственна за жизнь человеческого ребенка. Изо дня в день медведица учила Урсулу любить своё племя и ненавидеть людей. И чем старше становилась девочка, тем чаще она, глядя в зеркальную гладь озера, видела, что всё меньше похожа на маленького звереныша. Иногда по вечерам, подобравшись под теплый мягкий бок Бирны, Урсула спрашивала:

– Матушка, когда же у меня отрастут клыки? Неужели я еще слишком мала? На моём теле почти нет шерсти, мои когти слабы и быстро стачиваются.

И каждый раз Бирна гладила девочку по голове огромной, тяжелой лапой и обещала, что придет время и Урсула обязательно станет такой же большой и сильной медведицей, как и её матушка.

Прошло еще несколько лет. Новые дети, родившиеся в племени, уже не знали тягот прежней жизни. Племя множилось и процветало. Урсула стала высокой и сильной женщиной. Гибкой и ловкой. Не было никого среди молодых медведей, кто мог бы сравниться с ней по храбрости и выносливости. Бирна с молчаливой гордостью наблюдала за той, что вырастила как родную дочь. Меж тем шерсть медведицы уже изрядно поредела и стала отливать пятнами проседи.

Как бы Бирна ни оберегала племя, как бы ни верила в благоразумие своей приёмной дочери, но однажды в лесу появился ещё один человек. Урсула нашла его у старой сосны. Кровь сочилась из рваных ран, сознание его, спутанное и горячное, было где-то далеко. Девушка не знала, откуда он пришел, что за зверь на него напал, не знала, выживет ли чужак. Но одно она знала точно: впервые она видела существо настолько схожее с ней. Решив сохранить свою находку в тайне, Урсула первым делом промыла и обработала раны пришельца. Из веток деревьев соорудила над ним временный шалаш. И стала наведываться к нему каждый день.

Прошло примерно девять дней, прежде чем человек смог ясно выражать свои мысли и вставать, не боясь головокружения. Ещё через несколько дней они смогли сносно общаться, ища схожие жесты и звуки в речи. Сидя в шалаше, боясь развести даже крохотный костер, они с любопытством изучали друг друга, как малые дети. И вот к моменту, когда чужак полностью поправился и набрался сил, Урсула поняла, что страшно боится его отпускать, словно вместе с ним уйдёт и часть её. Но всё же, как человек ни звал её с собой, рассказывая об огромном мире людей и его чудесах, Урсула, мысленно сжавшись, простилась и больше никогда не возвращалась к тому шалашу.

Как и в первый раз, люди появились неожиданно, зайдя с подветренной стороны. Сполохи молний, раскаты оружейного грома и грубая брань прорезали ночной воздух. Но в этот раз звери смогли противостоять людям, Оружие больше не пугало их и медведи бросались на людей, погребая под собой хрупкие тела.

Урсула сражалась наравне с воинами племени. Сейчас она не видела в людях никого схожего с собой, она видела лишь кровавый оскал тварей, пришедших убить её близких. Рядом, поднявшись в полный рост, яростно ревела Бирна, сметая людей, круша всё вокруг. Вот она, такая сильная и надёжная. Урсуле нечего бояться, племя не погибнет, пока огромная бурая медведица так неистово бьётся за него. Но внезапно девушка вздрогнула, обмякла и стала медленно клониться к земле. Чьи-то руки подхватили её и потащили в сторону леса. Очнулась Урсула уже утром. В затылке сильно ломило так, словно череп лопнул. Её везли в телеге, закидав сверху сосновыми ветками. Рядом с телегой шагал тот самый чужак, которого однажды она спасла и отпустила с миром.

– Я… здесь… забрать… тебя. – Это всё, что Урсула смогла разобрать. За недоумением пришел ужас осознания собственной вины за всё случившееся ночью. Из года в год Бирна предупреждала её о людях, из года в год учила, как надо поступать с ними. Но Урсула подвела мать. Она подвела всё племя. Слёзы, бессильная злоба, боль во всем теле и страх за деревню навалились на неё, вдавив в дно телеги.

Когда после окончания сражения Бирна поняла, что дочери нигде нет, она бросилась в лес, вынюхивая следы десятков людей, ища единственно нужный, родной запах. И очень скоро она нашла его…

Сквозь дикий лес, ломая ветки и кусты, прорывалась огромная бурая медведица. Шумно дыша и подволакивая задние лапы, она тяжело бежала, не останавливаясь ни на секунду. Сердце бешено ухало, горячее дыхание, смешиваясь с хрипом, рвалось из пасти. Бирна уже видела колонну людей, как вдруг над её головой грянул гром, и толстая кривая лапа неуклюже зацепилась за осколок валуна, торчавший из прелой земли. Медведица, растеряв последние силы, всей тушей рухнула на мягкий ковер опавшей хвои. Несколько раз она судорожно вдохнула, дёрнулась и затихла…

Человек, только что говоривший с похищенной девушкой, опустил дымящееся ружьё и довольно усмехнулся. Но стоило ему повернуть голову к своей пленнице и увидеть её лицо, как улыбка медленно скривилась в гримасу ужаса. Вновь вскинув ружьё, он попытался выстрелить, но огромная когтистая лапа рассекла воздух и полоснула его по голове. Фонтан красных брызг и куски кожи взлетели вверх, и дикий испуганный вопль пронёсся над лесом, заглушаемый рычанием и хрустом ломаемых костей…