Анастасия Снегина - Армагеддон, или Три дня мрака. Числовой мир

Их била нервная дрожь, и они ни как не могли с ней совладать. Но надо было спешить и они, сорвавшись с места, побежали.

В голове каждого звучали только одни слова: <���Неужели опоздали? Неужели опоздали? Только бы успели, не упустили драгоценное время.>

Они очень быстро нашли нужный дом, потому, что очень хорошо знали свой город. Бесшумными маленькими перебежками подошли к нему и спрятались в кустарнике, который рос неподалеку от дома.

– Потушите фонарики -Зверь очень хорошо видит в темноте.

Мелкая дрожь, предвестница смертельной схватки, била монахов и казалось, ее не возможно было ничем остановить. Дрожали руки, в которых было зажато распятие. И все же это были подготовленные люди, которых отвага не покидала не на минуту. Каждый из них думал: <���Кто, если не я это должен сделать? Только я и никто другой.>

Владимир еще дома нутром почувствовал опасность загнанного зверя. Выйдя на крыльцо, он заметил движение в кустах и поспешил укрыться в доме. Но ему помешал огромный пес, который появился в дверях. Он замешкался около ног хозяина и неожиданно закрыл ему ход в дом.

Этого замешательства было достаточно, чтобы прямо перед ним из кустов выскочил Стефан и что было силы нанес ему удар распятием прямо в лоб, вогнав кинжал в голову по самую рукоятку.

– Живот, – крикнул, задыхаясь от возбуждения, Стефан.

Распятие глубоко вошло в голову. Зверь екнул и от неожиданности присел на корточки. Цвет кожи его стал серым, красивое лицо искривилось в ужасной гримасе оскала, но не от боли, а от злобы, что он не предвидел такого наглого нападения со стороны людей.

В это самое время Цербер, увидев, что хозяину грозит опасность, бросился на первого попавшего монаха. Одним прыжком он достиг Федора и вцепился бы ему в горло, если бы не комбинезон, плотно подогнанный к горлу монаха, который его и спас.

Рядом оказался Илья. Он схватил пса и попытался его оторвать от жертвы. Резкое движение и пес полетел в кусты. Через несколько мгновений пес появился вновь и набросился опять на Федора, и Федор промахнулся… Распятие пролетело рядом со Зверем и, ударившись с тупым стуком о дверной косяк, отлетело к ногам Стефана.

Стефан судорожно схватил распятие и зажал его в руке, но напасть на Антихриста он не успел. Казалось, время замедлилось. События проплывали очень медленно, и Стефан не мог ничего сообразить.

Зверь, почувствовав, что силы к нему возвращаются, пришел в ярость, и он набросился на Стефана. Поднял его над головой и закрутил с такой силой и быстротой, которой у человека не бывает. Изо всех сил он отшвырнул Стефана от себя, не давая ему опомниться. Тот, ударившись об угол дома и размозжив себе голову, упал замертво рядом с Федором, который никак не мог отбиться от пса, рвавшего его руки и ноги. Кровь тонкой струйкой потекла по ноге.

Видя, что Федор промахнулся, кинулся на Антихриста Себастьян. Он все- таки ухитрился воткнуть ему распятие прямо в живот.

– Печень, – раздался встревоженный и хриплый голос монаха.

Из раны хлынула кровь, и Зверь попытался ее остановить. Зажав рану рукой, он отвлекся, и этого было достаточно, что бы Василий, схватив распятие у умирающего Стефана, ринулся на Зверя. С двумя кинжалами в руках он налетел на него, замахнулся, стараясь попасть ему в печень. Но силы были не равные. Антихрист схватил Себастьяна за руки, неимоверно сильным движением вывернул их в сторону спины, и бросил его на Василия. Себастьян взвыл от боли и рухнул на пол без памяти, сбив с ног Василия, который хотел броситься на Зверя и шел на него с кинжалом. Неестественно мотались сломанные руки. Придя в себя, и не помня от ярости и боли, он вцепился зубами в ногу Антихриста. Он чувствовал вкус крови, но отпускать чудовище не собирался.

– Цербер. Цербер, твою мать, ко мне, -злобно зарычал Зверь.

Пес, оторвавшись от своей жертвы, бросился на Себастьяна.

Сразу двое монахов бросились вперед, один, Василий, на Антихриста, другой, Савва, на собаку, стараясь защитить братьев от ненавистного пса.

Василий, воспользовавшись моментом, пока Себастьян вцепился Зверю в ногу зубами, со всей силой воткнул распятие ему в печень и закричал радостно и победоносно, что было силы:-Сердце.

Зверь рухнул на землю, но через минуту попытался встать. Василий сообразил, что многие лежат убитые и бросился на зверя повторно. Он кричал так, что Савва оглох от его крика. Монах обрушился на Зверя со всей оставшейся силой и воткнул в него кинжал прямо в сердце.-

– Селезенка, братья. Селезенка, —закричал, что есть силы, Василий.

Сам озирался, пытаясь понять, где взять очередной кинжал. Савва приблизился к Зверю вплотную и замахнулся всей силой. В голове стучали мысли: <���Только не промахнись>. Но ударить он не успел.

Антихрист превращался в оборотня. У него выросли огромные страшные когти, лицо вытянулось и изменилось до неузнаваемости. Тело сгорбилось, глаза налились кровью, но сила его не покинула. Он неимоверным движением отбросил от себя Себастьяна. Тот отлетел, ударился о забор и затих. Зверь вытянул вперед когтистую лапу и прямо перед Саввой схватил Василия за горло. Высоко подняв его над головой, он распорол ему грудь. В предсмертной агонии Василий намертво сжал пальцы рук- ему мерещилось, что в руках у него все еще зажат ритуальный спасительный кинжал-единственное спасение человечества.

Савва пытался сбить собаку с ног, но пес был очень силен и попытка монаха, оказалась безуспешной. Ротвейлер вцепился ему в руку и вырвал кусок мяса. Истекая кровью, Савва ухитрился схватить пса за горло, но удержать одной рукой не смог, и пес вырвался. Обезумев от зболи и вкуса крови, он второй раз бросился на Савву. Но в это самое злости и крови, пес кинулся снова на монаха, но между ними неожиданно встал Илья, у которого в одной руке оказался простой длинный нож, в другой ритуальный кинжал. Нож вошел мягко в собаку и монах повернул лезвие ножа так, что у пса что-то хрустнуло внутри. Савва вновь вцепился в горло пса и не отпускал его до тех пор, пока тот не перестал биться в судорогах. Савва с трудом сознавал, что пса больше нет, что этот свирепый ротвейлер теперь не опасен монахам.

Илья подлетел к Зверю с боку и, сделав немыслимый поворот, пытался заградить путь к умирающему Василию. Его кинжал прошел по телу Зверя и распорол ему бок. Но видно не глубоко, он даже не почувствовал, несмотря на то, что потерял много крови. Савва зажал кинжал единственной здоровой рукой. Вторую руку он не чувствовал, она висела как плеть. Он истекал кровью и силы его оставляли, казалось, у него не было силы и сделать шаг, именно по этому Зверь не обратил на него никакого внимания. Он направился к Илье, считая его еще опасным.