Дмитрий Боррони - Мой город 4: история их жизни

Прошел час, прежде чем доктор Дмитрий Романович позвонил Веронике Васильевне и Петру Романовичу.

– Алло. Это Вероника Васильевна. Это Дмитрий Романович. У меня хорошая новость. Мария Вениаминовна пришла в себя. Ее состояние стабильно тяжелое, но кризис позади.

Петр Романович спросил:

– Ее можно видеть?

– К сожалению, нет. Но Вы можете приехать в больницу завтра, я постараюсь Вам помочь.

Эта ободряющая весть подняло настроение Петру Романовичу, и Вероники Васильевне. Они теперь точно знали, что Мария Вениаминовна выкарабкается. Кризис прошел. Теперь зависит все только от силы воли Марии. Ну а ее у нее было хоть отбавляй.

Аврора подбежала к отцу, и дергая его за брюки, спросила:

– Мама, что с ней?

– Все в порядке. – сказал Петр Романович. – Наша мама очнулась.

– Ее я увижу?

– Да. – сказал он. – Завтра мы к ней поедем.

– А почему не сейчас?

– Сейчас поздно. – сказала Вероника Васильевна. – Нас просто к ней не пустят, да и спит она. – затем она сказала. – Сон для нее сейчас самое лучшее лекарство.

– Ура! – воскликнула Аврора, и побежав смотреть телевизор, воскликнула. – Завтра я увижу маму!

Тем временем, Петр Романович обратившись к Веронике Васильевне, сказал:

– Мне очень неудобно. Мы рассчитывали провести несколько часов, а получилось…

– Ну что Вы! – перебила Петра Вероника. – Вы ничуть меня не стесняете. – затем она сказала. – Оставайтесь.

На утро Вероника Васильевна позвонила в редакцию журнала «МОЛОДЕЖЬ ПРОТИВ», и узнала, что ее шеф-редактор Вадим Николаевич Раппопорт, принял решение поместить ее статью на первую страницу журнала. Он говорил:

– Это будет бомба. Да, статья прекрасная! – затем он сказал. – Правда мне уже звонили, и… но не будем об этом.

Тут Вероника Васильевна спросила:

– Кто Вам звонил?

– Я что, сказал звонил? – попытался возразить Вадим Николаевич. Он не хотел говорить о своих проблемах. В конце-то концов это неважно, кто ему звонил? Он был обязан опубликовать эту статью, и он это сделает. – Вы ослышались. – возразил он. – Я сказал… – он хотел подобрать слова в опровержение своего слова, но не мог этого сделать. Он просто не находил подходящего слово, и все. Не найдя слово, он спросил. – Я слышал, что вчера Ваша машина взорвалась? Вы не пострадали?

– Я цела. – ответила Вероника. – Не пострадала.

– Что у Вас произошло?

– Утечка бензина.

– Я посоветовал бы Вам проверить машину, прежде чем в нее садиться.

– Я так и сделаю.

Затем он сказал:

– Я бы вообще пересел на метро.

– Почему?

– Люблю метро. – сказал он, а затем предложил. – А не хотите в отпуск, в деревню?

Вероника понимала своего шефа. Он хотел чтобы пока все не утихнет, все кто был в той или иной мере причастен к этой статье уехали б от греха подальше. Много недовольных будет после ее опубликование. Много голов полетит, а крайнего найдут, и с ним никто церемонница не будет. Его просто посадят, а затем убьют. Да и до суда он не доживет. Все это она понимала.

– Хорошо. – сказала она. – Я сегодня заеду в редакцию, напишу заявление. – затем она сказала. – Я уже два года в отпуске не была, пора и на курорт махнуть.

– Жду. – сухо сказал Вадим Николаевич, и положив телефонную труппку на телефонный аппарат, сказал. – Вот и ладненько.

После того как Вероника поговорила по телефону, он положив телефонную труппку на телефонный аппарат, и посмотрев на часы, которые показывали три четверти десять, пошла в кухню, где поставила чайник на плиту, и пойдя в комнату, услышала голос Петра Романовича.

– Который час?

Вероника подошла к двери второй комнаты, и постучав в дверь, спросила:

– Можно войти?

– Да. – услышала она в ответ. – Входите.

Войдя в комнату, она увидела стоящего у окна Петра Романовича. Она подошла к нему, и посмотрев на него, спросила:

– Как дела?

Тот посмотрел на нее, и сказал:

– Нормально. – затем он тяжело вздохнув, добавил. – А вообще какие могут быть дела? – он сделав тяжелую паузу, и посмотрев на лежащею на диване дочь, сказал. – Аврора может без матери остаться, а Вы спрашиваете, как дела?

Понимая его состояние, Вероника тихо сказал:

– Это не так. Марии стало лучше, скоро пойдет на поправку.

– Вы сами-то в это верите? – вопросил Петр Романович. – Мы вчера были в больнице, и нам ясно сказали, что Марии нужна операция за границей, а она сто пятьдесят тысяч долларов стоит. – он сделал грустную паузу, и разведя руками, добавил. – Ну где взять деньги такие?

Вероника знала, что Петр прав. Деньги взять было ниоткуда нельзя. Их просто не было. Вся надежда была только на Эльвиру Илларионовну, сестру Марии Вениаминовны.

Вероника сказала:

– Вы правы, деньги взять неоткуда, надежда только на благотворительность и милосердие людей. – затем она напомнила. – Мы вчера обсуждали помощь со стороны Эльвиры. – затем она спросила. – Вчера Вы отправили ей электронное письмо?

Петр посмотрев в глаза Вероники, увидел в них желание поскорей узнать об этом письме. Она надеялась, что вчерашний разговор не пропал даром. Он должен был отправить электронное письмо в Америку. Он должен был описать всю проблему. Ведь Эльвира Илларионовна была ее сестрой, а как не помочь сестре? Тем более она в беде, на пороге смерти! Петр поинтересовался:

– Скажите, Вы хотите помочь сестре или получит деньги от ее сестры?

Этот вопрос оскорбил Веронику. Она хотела помочь Марии, а не наживаться на ее смерти. Она возмущено, выстрельнула:

– Да как Вы можете?

– Я могу. – ответил Петр Романович. – Она моя жена! – заявил он. – И я не позволю наживаться на ее горе.

– Я этого и не собиралась. – оскорбленно отпарила Вероника. – Если Эльвира согласится помочь, то деньги сразу же перечислит насчет больницы в которой будут проводить операцию. – затем она сказала. – Мы с Вами даже цент из тех денег не увидим. – затем она твердо заявила. – Так что денег нам даже если предположить, что это возможно, нам не ведать.

Петр задал провокационный вопрос:

– А если это было возможно? Вы бы взяли деньги?

– Нет. – твердо заявила Вероника Васильевна. – Если б я это сделала, я бы себя не простила. – затем она добавила. – Я перестану себя уважать. – затем она сказала. – Я тогда уподоблюсь тем, – она показала рукой в сторону. – кто ворует у убогих. Чем я стану их лучше? Ничем. Только стану убийцей.

– С чего Вы это взяли?

– Ну как же? – удивилась Вероника Васильевна. – Я возьму, то есть украду деньги, предназначенные для операции, а человек недоедавшись ее, умрет. – затем она сказала. – Вот так-то и в убийцу превратишься.

– Вы правы. – согласился Петр Романович с Вероникой Васильевной. – Так не то что в убийцу, а человеческий облик потерять можно. – затем, извинившись, он сказал. – Ваша правда Вероника Васильевна. «Люди теряют человеческое обличие сами того не понимая», – затем он сказал. – Вчера я отправил по электронной почте письмо Эльвире. – он сделав паузу, добавил. – Должно быть уже она ответила.