Юрий Буковский - Принц зверят на Волшебном острове

– Остров, постой! – испугался львёнок, что пингвин прямо сейчас на его глазах задохнётся от жары. – Ты добряк! Верни скорей всё было как!

И тут же повеяло свежестью, и при дыхании изо рта у львёнка и у ожившего и поднявшегося на лапки Гриши появился морозный пар.

– Стой, хватит! – ёжась, остановил похолодание львёнок. – Остров, остров, ты добряк, всё оставь ни так ни сяк.

Он осмотрелся вокруг: одно апельсиновое дерево уже успело обрасти белым инеем, а рядом, на соседнем, ещё зрели сочные оранжевые плоды. Клочья сухой жёлтой травы перемежались на земле с маленькими блестящими ледяными катками.

– Ах, прошу тебя, мой дорогой друг, – тоже оглядевшись по сторонам, вздохнул Гриша и снова, сложив крылышки, улёгся на землю, – колдуй дальше на жару. Пускай я умру, но у тебя будут бананы и тёплые ванны. Во имя нашей дружбы я готов пожертвовать собой. До своей кончины, до последнего вздоха я буду вспоминать тебя, мой дорогой друг, нашу дружбу, друзей пингвинов из птичьей колонии…

– Подожди, подожди! Друзья – это ты и я, – перебил его скорбную речь львёнок. – После твоей кончины я останусь один. И с кем я тогда буду дружить? Получается, что ты во имя нашей дружбы хочешь устроить кончину этой самой дружбы! Тут какая-то неувязка. Может быть, тебе надо во имя дружбы полететь поколдовать на мороз в какое-нибудь другое место на острове? А я здесь пока погреюсь и разморожу бананы, – предложил проголодавшийся после путешествий львёнок.

– Мы, пингвины, не умеем летать, – печально вздохнул Гриша. – Но во имя нашей дружбы я готов отправиться отсюда пешком и очень далеко. Мой кусочек Антарктиды граничит с обезьяньими джунглями. И лишь дальше, за ними лежит свободный участок. Если по дороге во имя дружбы я не задохнусь от жары в обезьяньих джунглях, то там, за непроходимыми чащобами, я смогу наколдовать себе Антарктиду.

Королевский пингвин встал, отряхнул крылышками фрак и важно, медленно, переваливаясь с боку на бок, отправился в путь.

– Что же ты мне сразу про джунгли не рассказал? – возмущённо остановил его Лёва. – Сделаем так: ты во имя дружбы колдуй здесь на мороз, а я помчусь на тёплый обезьяний участок. Встречаться будем на границе. Во имя дружбы! – добавил львёнок и, скользя по льду и снегу, побежал в сторону джунглей.

Оглянувшись, он увидел, как за его спиной начали вырастать ледяные торосы, и с вершины одного из них махала ему коротеньким крылышком грустная одинокая птица в чёрном фраке и с желтоватым слюнявчиком вместо белого галстука-бабочки на груди.

Впереди за сверкающими, ослепительными снегами и льдами львёнок видел стену вечнозелёных джунглей. Он стремился к ним изо всех сил. Но стужа была проворней – она и подгоняла, и нагоняла, и обгоняла его. На пути у Лёвы вырастали торосы, земля покрывалась льдом и сугробами. Судя по всему, пингвин так обрадовался возможности снова наколдовать на своём участке Антарктиду, что уж очень усердствовал в своих заклинаниях. «Дай мне возможность убежать к теплу, не торопись», – так и хотелось львёнку попросить друга. Но не возвращаться же ему назад с этой просьбой? Пришлось львёнку ещё поднажать. Замёрзшие лапки скользили по льду, застревали в снегу, шёрстка, усы, ресницы его покрылись инеем.

Добравшись, наконец, до канавы, обозначавшей границу участка, дрожащий львёнок перелез на другую сторону и углубился в тёплую чащу, стараясь отойти подальше – а вдруг вдогонку ему дохнёт антарктическим холодом? Остановился он на краю полянки, окружённой увитыми лианами деревьями. Львёнок потряс ближайшую пальму, и ему на голову свалились гроздья спелых, жёлтых бананов. Все сегодняшние волнения – океанская гонка верхом на дельфине, новый верный друг во фраке, превращение Антарктиды в саванну и обратно, холод, потом жара, бег по скользкому льду и торосам так утомили его, что, наевшись, Лёва мгновенно отключился и заснул без задних ног.

Разбудила его чья-то раздражённая речь. Он открыл глаза и увидел склонившуюся к нему обезьянку.

– Я властительница Волшебного острова и главная здесь колдунья, – настойчиво втолковывала гостю мартышка. – У меня и палочка волшебная есть, – заметив, что Лёва проснулся, показала она ему какую-то неструганую ветку. – И я здесь что хочу, то и ворочу.

– Не придумывай, волшебник – это остров, – зевая спросонья, но вспомнив мгновенно то, что произошло до его сна, возразил львёнок. И, поднявшись и вежливо раскланявшись, представился: – Лёва, львёнок.

– Это я-то придумываю? – вместо приветствия взвизгнула обезьянка. – Да как ты посмел спорить со мной, с хозяйкой этого острова?! Со мной – мартышкой Сьюзи, атаманшей стаи обезьян! Как ты вообще смеешь мне возражать?! Ты сам врёшь, – вдруг перестала она визжать. – Я видела львов в Африке. Они огромные, жёлтые, с гривами и с кисточкой на хвосте – цари зверей! А ты маленький, без гривы, без кисточки, да к тому же ещё и пятнистый.

– Это я такой, пока маленький – львёнок, – уточнил Лёва. – Кисточка и грива отрастут. И пятнышки на шёрстке пропадут, и она станет рыжей. Я – будущий царь зверей, а сейчас – принц зверят!

– Ладно. Готова даже с тобой согласиться, – с опаской теперь уже поглядывая на собеседника, смилостивилась обезьянка. – Но при одном условии. – Она выдержала многозначительную паузу. – Ты должен признать, что именно я, обезьянка Сьюзи – властительница этого острова. И я что хочу здесь, то и ворочу.

– Хорошо, признаю, вороти, что хочешь, – не стал спорить львёнок. – Но коли ты такая с волшебной палочкой колдунья, мне нужна твоя помощь. Видишь ли, у меня есть друг, королевский пингвин…

– Знаем, знаем, – перебила его Сьюзи. – Зовут Гриша, в чёрном фраке с жёлтым слюнявчиком. Всегда смотрит печально из-за канавы, со своей ледяной Антарктиды, как мои мартышки гоняют в тепле на песчаном пляже в футбол.

– Точно – он! – обрадовался львёнок. – Так вот, если ты своим колдовством что хочешь, то и воротишь, навороти, пожалуйста, чтобы пингвин мог приходить ко мне сюда в гости. И мог поиграть с твоими мартышками в футбол – он очень скучает от одиночества. Но сделай так, чтобы он не задохнулся на пляже от жары, – предупредил Лёва. И, подумав секунду, предложил: – Или наоборот – навороти своей волшебной палочкой так, чтобы я мог ходить к нему в гости, а твои мартышки гоняли с ним в мяч у него на льдине и не превратились в сосульки.

Такая просьба очень озадачила атаманшу. Однако отступать было некуда – надо было доказывать, что она умеет творить чудеса.

– Тогда не подглядывай, – велела она будущему царю зверей. – И уши заткни.

Мартышка отошла в сторонку и принялась размахивать для виду палочкой.

– Остров, остров, добрый ты, сделай пингвину маленький кусок мерзлоты, – так, чтобы не услышал львёнок, бубнила она. – Какой-нибудь холодильник придумай. На колёсиках, – пояснила Сьюзи Волшебному острову своё задание. – Чтобы в нём в футбол на жаре можно было играть.