Василиса Конкалевская - По ту сторону ночи

Марк Сергеевич, тот самый психолог, совершенно не возражал против моего такого странного поведения. Мне казалось, что он и сам не прочь посидеть в тишине в полумраке комнаты, наполненной теплым светом и звуками нашего дыхания.

Марк, как он просил себя называть во время первой встречи, был довольно высокого роста, худощав. Привлекательный молодой человек. Густые темные (цвета воронова крыла) волосы длиной до плеч; внимательный и немного усталый взгляд; очаровательная улыбка, так нечасто появляющаяся в моем присутствии, скорее всего, из-за моего мрачного настроения. Внешне он напоминал мне британского киноактера Тома Хиддлстона, очень популярного в нынешнее время среди молодежи, с творчеством которого меня познакомила Роза.

Из моей груди вырвался судорожный всхлип. Впервые за все время я выпустила эмоции из-под контроля, вспомнив подругу.

– Извините! – прошептала я, судорожно роясь в недрах своего рюкзачка в поисках носового платка. Еще не хватало разреветься прямо здесь, на глазах очаровательного психолога, я лучше сделаю это дома, в гнетущей тишине.

– Не стоит извиняться, Эрика, – мягко проговорил Марк, аккуратно сжав мое плечо. От этого дружелюбного жеста я замерла, словно воришка, застигнутый на месте преступления. Заметив такую реакцию, Марк осторожно убрал свою руку от меня.

– Прости. Просто хотел поддержать, – голосом, лишенным эмоций, проговорил он, но я чувствовала его обиду. Прожив долгое время среди людей, я научилась неплохо разбираться в их эмоциях.

– Все в порядке, – улыбнулась я. Улыбка вышла вялой и блеклой, но Марку удалось вызвать ее у меня, пусть и такую.

– У нас намечается прорыв, – улыбнулся в ответ психолог, – жаль, что наше время уже подходит к концу, но я не сомневаюсь, что завтра мы все-таки сможем поговорить.

– Наверное, – уклончиво ответила я, собираясь. – До свидания.

Ночь я проводила, сидя на стуле на балконе, глядя на небо с немым вопросом: «За что?»

Хранители определенно добились успеха, устранив меня. В мире выросло количество умерших, о чем исправно докладывали дикторы по телевидению и радио. Ангелы Смерти работали не покладая рук!

Я хмуро ухмыльнулась. Вот почему я стремилась стать Воином Света: они могли спасать Обреченных по всему миру, а я – только в пределах больницы, в которой работала. Да и то у меня как у Наблюдателя не было этого права.

Закрывая глаза, поймала себя на мысли, что с нетерпением жду вечера, чтобы снова отправиться к Марку для беседы. Я решила, что расскажу ему кое-что, так, для проверки. И если он мне поверит и не убедит пойти к психиатру, я, пожалуй, открою ему свою тайну. Ту самую, которая чуть не стоила жизни моей подруге.

О нет! Я вовсе не была кровожадным монстром, жаждущим смерти молодого человека. Просто если в следующие сорок восемь часов я не найду, с кем поговорить, кому раскрыть свою душу, я сломаюсь и покорно приползу на Высший уровень, к Старшим, готовая служить и угождать им, только бы не провести еще немного времени на Нулевом уровне среди гнетущей тишины.

На встречу с психологом сегодня я собиралась более тщательно, чем в предыдущие разы. Просматривала гардероб, даже сделала подобие прически на голове и нанесла легкий макияж. Странное ощущение окрыленности!

Я усмехнулась своим мыслям. Конечно, все Истинно рожденные, Темные и Светлые, испытывают эмоции и чувства, но не так ярко, как люди. И честно говоря, я немного завидовала им. Человек живет недолго, если сравнивать с нами, и… ох… Это все равно, что сравнивать гоночный болид и улитку.

Я бросила взгляд на часы, висящие на стене в кухне, и вышла за дверь.

– Здравствуй, Эрика! – мягкий голос и очаровательная улыбка. Он определенно похож на Хиддлстона!

В своей спальне, повинуясь странному порыву, я повесила постер с изображением актера, поражаясь изумительному сходству Тома и Марка. Будто близнецы! А может, это всего лишь мое воображение? Конечно, я ни за что не признаюсь в этом никому!

Я сдержанно улыбнулась. Уж в чем преуспели Истинно рожденные, так это в маскировке внешности и чувств. Ничем не выдав себя, я прошла в комнату, к уютному оранжевому свету.

– Надеюсь, сегодня ты нарушишь свой обет молчания? – с улыбкой проговорил Марк, усаживаясь в кресло напротив меня. – Мне кажется, нам есть о чем поговорить. И, не сочти за дерзость, у тебя очень мудрые глаза, что довольно необычно для столь юной девушки.

Снова легкая улыбка, едва коснувшаяся моих губ. Я сидела, словно каменное изваяние, древний идол, безразлично глядящий с высоты своего роста на преданных поклонников, толпящихся внизу. Наверное, у людей в такие моменты происходит что-то невероятное в душе, я чувствовала это, наблюдая за ними в парках, кинотеатрах. Взрыв эмоций! Истинно рожденным такого не понять. Я уже говорила о болиде и улитке.

Но вот что странно! Улыбка Марка была искренней, а может, казалась таковой, но он не испытывал эмоций, глядя на меня. Или он тоже умеет умело маскироваться, в чем преуспели некоторые люди, или… я не знаю. Скорее всего, это профессиональное. Доктору нужно держать дистанцию, иначе он рискует попасть в водоворот мыслей и эмоций своего пациента, так и не разобравшись в них.

– Вы правы, – начала я. – Сегодня я, возможно, расскажу вам кое о чем, а может, нет. Позвольте оставить право выбора за мной.

«И надеюсь, твоя психика это выдержит!» – подумала я, но вслух ничего не сказала.

– Эрика, – мягко поправил меня Марк, – мы с тобой договорились на «ты».

Я кивнула, заметив красноватый отблеск в глазах психолога. Может, в этом виноват оранжевый свет? Сморгнув, снова поглядела на Марка. Ничего необычного.

Наверное, у него нет отбоя от поклонниц, особенно если учесть его поразительное сходство с Хиддлстоном. Ах да, о чем это я?

– Знаешь, после моих рассказов у тебя могут быть крупные неприятности, – тихо проговорила я, внимательно наблюдая за психологом, – я не пугаю, просто… предупреждаю.

Он улыбнулся, удобнее устраиваясь в кресле с неизменной тетрадью и ручкой, но я почувствовала его страх. Обычная реакция людей на подобные заявления.

– За меня не переживай, Эрика! Я из тех, кого довольно сложно удивить, – похоже, Марк вел со мной свою игру, а я не любила играть по чужим правилам. – Если позволишь, я бы хотел начать сеанс и поделиться с тобой своими наблюдениями.

– Валяй! – кивнула я, сложив руки на груди. Марк усмехнулся.

– Не любишь критику? Понимаю… Ладно, приступим. Что я понял о тебе, – он смущенно взъерошил свою шевелюру. Ага! А вот и первые проблески эмоций! Значит, не такой вы кремень, Марк Сергеевич!

– Ты очень добрая, но импульсивная личность. Странно, что при этом ты так умело управляешь своими эмоциями. Это довольно интересное качество, редко встречающееся среди молодых людей.