Мария Норд - Синестезия

– Да у Вас совесть есть?! – наконец, воскликнула она. – У меня ребёнок погиб, а Вы её наркоманкой называете?!

– Я не называю, я лишь говорю о том, что написано в медицинском заключении, – спокойно возразил Игорь.

Валерий Аркадьевич обнял жену и с некоторым укором посмотрел на Игоря.

– Нет, к сожалению, мы не знали, – ответил он.

– Я могу предположить, что это связано с её занятиями йогой, – произнёс Игорь, наблюдая за резко поднявшейся с дивана и подошедшей к столу Анной Семёновной. – Для расширения сознания, или как они это представляют. Если Вы что-то знаете, лучше, скажите.

– Мы не знаем, – отозвался Валерий Аркадьевич, глядя на жену.

Анна Семёновна, отрешённо глядя в пространство, налила воды в стакан из стоявшего на столе графина. Игорь подождал мгновение, не скажет ли она что-то, но Анна Семёновна только молча пила воду.

– Вы разрешите нам изъять ноутбук Алёны? – спросил Игорь.

Валерий Аркадьевич кивнул. Игорь подал знак капитану Михалёву взять ноутбук.

– И ещё вопрос, – Игорь достал из увесистой папки дневник с пророчествами и протянул его отцу Алёны. – Это нашли в её рюкзаке. Она не говорила ничего о каких-нибудь видениях?

Валерий Аркадьевич принял дневник, непонимающе глянув на подполковника Кошкина, и перевёл взгляд на жену. Анна Семёновна всё так же молча стояла у стола, глядя в пространство и сжимая в руках пустой стакан.

– Я это впервые вижу, – произнёс Валерий Аркадьевич, переключая внимание на дневник. – Нет, она ничего не говорила.

– Ясно, – кивнул Игорь. – Анна Семёновна, – произнёс он, не глядя на женщину. – Может, Вы, всё же, скажете, что знали? Это поможет найти виновного в гибели Алёны.

В комнате с приторно-розовыми стенами повисла неестественная тишина, нарушаемая лишь шорохом перелистываемых страниц дневника.

– Она как-то упомянула об Учителе йоги, – тихо произнесла Анна Семёновна. – Кажется, Кравас, или как-то так. Она говорила, что она – его помощница. И что он предлагал ей увидеть мир его глазами.

Валерий Аркадьевич оторвался от дневника и посмотрел на супругу.

– Аня, – на удивление мягко произнёс он. – Что ж ты мне не сказала ничего?

Анна Семёновна в бессилии опустилась на стул и, облокотившись на стол, зарыдала.

– Я не знала, что она наркотики принимает, – произнесла она сквозь всхлипывания. – Я не хотела в это верить. Я даже не знаю, кто этот Кравас!

Игорь помотал головой, приняв дневник из рук Валерия Аркадьевича, поднявшегося, чтобы утешить супругу.

– Зря Вы молчали, конечно, – произнёс он, убирая дневник в папку. – Скажите, у Вас есть знакомые с фамилией Кравцов, Кравец, ещё как-нибудь?

Анна Семёновна отрицательно помотала головой.

– Нет, – произнесла она, уткнувшись в рубашку мужа.

– Вы думаете, это по фамилии? – спросил Валерий Аркадьевич.

Игорь пожал плечами, заметив, что майор Карелов и капитан Михалёв уже закончили осмотр.

– Так, версия, – ответил он. – Будем разбираться, – он кивнул сотрудникам, подтверждая, что разговор с родителями погибшей окончен и можно уходить.

– Если что вспомните, или узнаете, – Игорь протянул визитку с номером телефона Валерию Аркадьевичу. – Звоните. По возможности, будем держать Вас в курсе.

Уже прибыв в контору и отдав ноутбук Алёны в центр информационной безопасности, Игорь снова сел за просмотр имевшихся вещественных доказательств и документов.

После разговора с семьёй Колмаковых, он, в сопровождении майора Карелова и капитана Михалёва, заехал в школу, где пообщался с Евгенией Самойловой. И даже почти не удивился, когда Евгения подтвердила информацию о занятиях йогой, на которые она ходила с Алёной по понедельникам и четвергам.

– У нас здесь курсы йоги, вон, напротив школы, – пояснила она, указав в окно на соседнее здание.

– А по субботам? – спросил Игорь.

Евгения помотала головой.

– Алёна ничего не говорила, – ответила она. – Я знаю, что она куда-то уходила. Но об этом даже Артём не знал. Она сказала, что когда-нибудь скажет, но сейчас, вроде, как, не время.

– А имя Кравас Вам что-нибудь говорит?

Евгения задумалась и, слегка выпятив губы, помотала головой.

– Не-а, – произнесла она. – Она говорила про какого-то Учителя. Но Учителя чего, я не знаю.

– Вы знали, что она принимала наркотики? – напрямую спросил Игорь.

Евгения опустила голову.

– Я знала, что она курила травку, – ответила она. – Но она говорила, что это, якобы, для расширения сознания. Что она хотела увидеть мир глазами Учителя. Ну, так она выражалась, – Евгения подняла извиняющийся взгляд на Игоря.

– А откуда она брала эту травку?

– Она не говорила, – быстро произнесла Евгения. – Может, у своего Учителя.

– Ясно, – недовольно произнёс Игорь. – А с Артёмом я могу поговорить? – он кивнул на дверь, ведущую в класс. Евгения помотала головой, брезгливо усмехнувшись.

– Он ещё в школу не приходил, – ответила она. – Как Алёна погибла. Его мамаша не пускает.

– Понял, – покивал Игорь. – Евгения, скажите, а чем, помимо учёбы, Артём занимается?

Евгения поправила выбившийся из незамысловатой причёски светлый локон, на время задумавшись.

– Он, вроде как, в художественную мастерскую ходит. А ещё подрабатывает оформлением афиш и всяких там выставок в художественной галерее, – она перевела взгляд на Игоря, слегка прикрыв веки. – Чаще всего его именно из-за этого на занятиях и нет.

– Он талантливый художник? – поинтересовался Игорь.

Евгения пожала плечами.

– Своеобразный, – ответила она. – Что-то там как-то по-особенному видит. Я не вникала.

– Ладно, спасибо, – Игорь улыбнулся, протянув Евгении листок с номером телефона. – Вспомните что-то – звоните.

– Хорошо, – Евгения быстро спрятала листок в карман и, бросив на подполковника последний взгляд, вернулась в класс.

Теперь Игорь сидел за столом в своём кабинете, снова разложив все документы и перечитывая записи, сделанные во время разговора с родителями и подругой Алёны Колмаковой.

То, что никто не знал, кто такой Кравас, или Учитель, его не удивляло, а лишь подтверждало факт, что Колмакова могла принадлежать какой-то секте. И то, что Алёна никому не рассказывала об этом, также свидетельствовало в пользу этой догадки. И, по всей видимости, распространение наркотиков было связано с личностью Краваса.

Опять же, тогда, по какой причине Нефедченко укрывала сына? Мог он быть замешан в распространении наркотиков? Или он причастен к смерти Колмаковой? Или они вместе состояли в секте? Пока что сказать это было сложно. Но, в одном он был уверен, на Артёме Нефедченко была какая-то вина, которую всеми силами старалась скрыть его мать. С другой стороны, он пока что не мог предъявить свои догадки в качестве обвинений, а на обычный разговор Нефедченко отказывалась пригласить сына, объясняя это большим для него стрессом.