Lily Alex - Трилогия «Вишнёвка». Сборник романов

– Не обращайте на них внимания – вы очень красивая! – услышала она странно знакомый мужской голос.

Взглянув, Мэри увидела солдата из отряда «R», сидящего на дорожке.

Рядом с ним примостился пёс, тоже несуразно огромных размеров; явно помесь – - тело у него было, как у сенбернара, но, морда и окрас – совершенно волчий.

«Овчарка?» мелькнуло в голове Мэри.

– Ты что выскочил? – спросила она раздражённо.

– Инструкция… – отозвался он робко. – Вас обидели…

Мэри затрясло. Она поднялась, солдат хотел сделать то же самое, но она прикрикнула; «Сидеть!»

Пёс, видимо решил, что это относится к нему и тоже замер.

Женщина приблизилась, вглядываясь в охранника. – Имя!

– Альберто Гонзалес.

– А! Фух! – Мэри перевела дыхание. – У меня и так, в Городе, от тебя де-жа-вю постоянное, а сейчас, с рожей размалёванной, показалось… Вам разве можно с собаками-то?

– Для меня исключение сделали.

– Да, ты у нас – всеобщий любимчик. Интересно, все крупногабаритные парни такие тупые? Помнится, был у нас один парнишка, вроде тебя – дядя-шкаф, тоже все приказы буквально воспринимал, и ахинею нёс, к делу совсем не относящуюся!

– Вы отца Энн имеете в виду? – спросил он холодно.

– Во-во! – Мэри кивнула. – Шила в мешке не утаишь. Ну, сперма-донора я выбрала неплохого.

– Он же, вроде как, любил вас? – произнёс Альберто с раздражением в голосе, не обращая внимание на предупреждающе зарычавшего на него пса.

– Ой! – Мэри фыркнула. – Да почти вся наша солдатня мечтает переспать со мной, да только тот – дурак был, даже скрывать толком – мозгов не хватало.

– Почему вы не верите, что он искренне любил вас? – Солдат не мог успокоиться. – Заткнись, Арес!

– Да ты, видать, просто толком не знаешь о нём, – Мэри пожала плечами. – Ты-то бандюга, а тот ещё и насильник был. Как у такого монстра язык только поворачивался даже слово «любовь» произносить!

– Он же вроде покаялся?

– Да, мне Рон говорил… – Мэри вздохнула. – До сих пор не пойму, что на Ронa нашло? Ляпнуть такое! Ведь знал, что запрещено…

Не оглядываясь, она медленно пошла по дорожке вверх.

* * * * *

Когда Мэри вернулась домой, никого ещё не было.

Она положила памперсы обратно, в общую пачку, а купальнички сунула в ящик.

Доставая вязание, она увидела рушник, подаренный Лисицей.

Взяв весь пакет, Мэри снова вышла из дома и, поглядывая на рушник, словно на карту, пошла к реке.

* * * * *

Лисица встретила её на самом же краю леса. – Вечер добрый!

Мэри не могла понять – оскалилась та или улыбнулась.

Рыжий зверёк поскакал к деревьям, словно белка, забрался наверх в точности как этот зверёк, а развернувшись на толстой, горизонтальной ветке-суку, вдруг превратился в обнажённую женщину.

Её изящное, сильное тело, загорелое до золотисто-коричневого цвета, гармонировало с летящей гривой огненно-рыжих волос.

– Принесла пряжу? – спросила она.

– Уже готовые нитки вас устроят? – Мэри показала клубочки.

– Вполне… А что это у тебя?

– Шарфик? – уточнила Мэри.

– Прелесть какая! – Лесная Русалка захлопала в ладоши. – Можно я ТАКОЙ же свяжу?

– Да на здоровье! – Мэри повесила сумку с нитками на ветку, а сама прошла вниз, к реке.

Место ей очень понравилось; заливчик, где вода явно прогревалась достаточно в течении дня, а на «пляжике» словно специально набросаны были какие-то деревянные брусочки.

«Да,» подумала Мэри. «Прекрасное местечко. Надо будет как-нибудь прийти сюда с Даниелем.»

* * * * *

Дети спали, а Мэри в ночнушке, обхватив себя руками, стояла в спаленке у окна, глядя на тропинку в лес, по которой несколько часов назад ушли Артур и Олег Петрович, ведя Огонька под уздцы.

Она слышала, как вошёл Глеб, но не обернулась.

А он приблизился и начал нежно оглаживать её.

– Мышка моя, – прошептал он, целуя ей ухо.

– Отстань! – грустно огрызнулась Мэри.

– Обиделась? Они ж не со зла! Ты – первая горожанка, здесь появившаяся, а я, оказалось, жених завидный был, а уж таперича, как говорится… – Он засмеялся, лаская её всё настойчивее.

– Да причём здесь они! – произнесла она с такой горечью, что Глеб остановился.

– А что, милая?

– Обними меня…

Он так и сделал, понимая, что вовсе не сексуальные чувства руководят ею.

– Опять этот козлина ускакал, хвост задравши! – Мэри заплакала. – Я-то надеялась… Что хоть здесь «мобильник выключать» не будет.

– Так он же – на охоту…

– Какая разница! – Она вырвалась из его рук и снова встала у окна.

– Мне куда ложится? – спросил он спокойно.

– Ай, да куда хочешь!

Она выскочила из комнаты, накинув шаль, села на крылечко.

Уже совсем стемнело. Где-то лаяли собаки. Отдельные деревенские шумы стихали.

Мэри замерла, расстроенная, потерянная, чувствуя себя такой же одинокой, как до встречи с Артуром.

Она сидела долго, очень долго, пока совсем не замёрзла.

Тогда она вернулась в спаленку, легла в кровать и сразу заснула, не заметив, что Глеба нет в комнате, и даже не подумав, а где же всё-таки он.

Валентина Макаровна возилась у печи, когда её муж подошёл и встал так, что она поняла – он хотел сказать что-то важное. Бабка глянула на него через плечо.

– Что так? – спросила она, вытирая руки тряпкой.

– Знаешь, мать. Ты не смейся тока. Но Артур-то, кажется, ведьмак!

Она нахмурилась.

– Сидим мы в засидке-то, – рассказывал старик, опускаясь на лавку, а жена примостилась рядом. – Ну, я ж Глебкин бинокля взял, ночной который. А Артурка-то: «Вот там!» – «Вон здесь!» Безо всякого биноклю!

– Это ладно! – перебила его старуха. – Слух небось хороший, а ты уж глохнешь!

– Ну, может и так… – Старик задумчиво почесал затылок.

– Вот другое хужее… – Она вздохнула. – Точно Машка в Артурку-то влюблённая! Сегодня, утречком, как увидала вас, возвращающихся – чуть Нюрку не уронила! Аж встрепенулась вся, как голубка к голубю!

Она оттёрла глаза кончиком тряпки в руках.

– Не напридумывай, мать! – Олег Петрович ласково похлопал её по широкой крепкой спине. – Моя мамка, Царствие ей Небесное, то ж на каждый твой взгляд на дыбы вставала, ты забыла, небось уж? А тогда, по-молодости, сколько раз мне плакалась? А ща сама на девчоночку надумываешь?

– Да, тоже верно… – Она решительно поднялась. – Давай иди, не мешайся тут!

Она произнесла это вроде как сердито, но он-то чувствовал, с какой глубокой любовью это звучало.

* * * * *

Этот вечер казалось, должен был быть одним из самых лучших.

На ужин пожарили шашлык из добытой Артуром косули, и чарующий аромат жареного мяса и приправ наполнял дворик.

Вечерело, дети уже спали, и взрослые наслаждались спокойным отдыхом.

Барс на цепи вдруг поднялся, но не залаял, а, доброжелательно поскуливая, завилял хвостом; во двор вошли две девушки.