Наруто Руссо - 137 чудес маленькой истории. Возможно ли будущее?

У дверей Локальной Точки ближайшей к дому семьи Джонсов уже собралась небольшая толпа. Отчаяние толкало людей на страшные вещи, риск ничего не значил в любом случае. Люди, которым нечего терять, опаснее и страшнее всего. Никто не испугался холода, кто-то прибежал в легкой одежде. Мэри догнала Грэга у входа и вцепилась в его руку. За ней держался Бобби и Роджер на поводке. Их испуганные лица исчезали под масками интереса и волнения. Все считали, здание было заброшенным. Никто не видел, как кто-то в него входил или выходил до этого момента. Оно состояло из двух этажей и больше походило на громадный кирпич с широкими затемненными дверьми. В окнах не горел свет. Десять или чуть больше лет назад его построили и оставили. Никого не подпускали. Никого не выпускали. Возможно, оно подвалами уходило глубоко под землю.

Ровно в девять часов вечера открыли двери, и в поток приятного света хлынули люди. В жуткой толкучке невозможно было упасть: подпирали со всех сторон. В огромном зале, как на станциях поездов, висели большие часы, рядами стояли скамьи, напротив главных дверей – окна приема. После короткого замешательства люди побежали к ним и заняли очереди. По бокам поднимались лестницы, и строгие перила огораживали второй этаж, защищая двери кабинетов. Удивительно, как такое здание удавалось скрывать на протяжении нескольких лет. Может, его просто никто не замечал в том ужасе, что творился по всему миру?

Семья Джонсов села на скамейку. Роджер стоял рядом с Бобби и озирался, водил ушами. Вокруг стало слишком оживленно. Пес почувствовал себя вновь в коробке на той оживленной улице у магазина, когда все возвращались домой с работы или учебы, а он со своей семьей ждал неизбежного. Грэг что-то шепнул Мэри на ухо и исчез в потоке людей, который начал замедляться. На высоких крепких колоннах висели рупоры и приемники, но они молчали. Из них будут делать объявления или включат музыку, когда подача заявлений затянется. Мэри нервничала. Она думала, а если они не успеют? Не хватит свободных мест или что-нибудь еще… Тогда она не знала, что им делать. Возможно, появятся новые рабочие места или, может, правительство окажет поддержку. Ее не особо волновало, что за эксперимент проводился в штате Джорджия, каким образом к этому имели отношение звери, каков риск, потому что в этом мире у них был лишь один исход – смерть в бедности. Она не хотела такого для своей семьи. Мэри обняла Бобби и потрепала загривок Роджера.

Счет времени потерялся. Грэгу показалось, прошел час, как минимум, но, посмотрев на часы, он понял, что простоял лишь десять минут. А очередь будто бы и не уменьшалась. Мужчина выглянул и посмотрел на змеек к другим окнам. Все такие же большие, протянулись на километры. Грэг переступил с ноги на ногу, снял шапку и провел рукой по лицу. Он расстегнул куртку и попытался размять пальцы в ботинках. Когда все же подошла его очередь, еще через пятнадцать минут, ему быстро выдали талон, на котором значился порядковый номер и кабинет. Грэг даже как-то разочаровался: столько времени ради такой мелочи. Он отошел от окна, смотря на небольшую бумажку в руке. C302, №12. Подняв глаза, Грэг увидел заработавшие таблоиды. Они показывали, чья очередь идти, кому следует подготовиться, и указывали на второй этаж. Все кабинеты в ряд располагались там. Под каждой дверью висел таблоид на первом этаже на длинном проводе, прицепленном к колонне, указывающий очередь. Грэг вздохнул и опустился на свободное место, не сводя глаз с двенадцатого экрана с большими зелеными буквами и цифрами из пикселей.

Роджер запрыгнул на скамейку и положил голову на коленку Бобби. Мальчик его погладил. Они будто бы о чем-то поговорили. Мэри нервно бегала глазами в поисках мужа и держала сына за плечи. Она постоянно смотрела на часы и на очереди, иногда и на лестницы. Туда уходило человек по десять, и потом, как заведенные, в одно и то же время спускались. Зал был переполнен. Люди галдели, но ничего связного не говорили. Их волнение брало верх, а заплутавшие голоса отбивались от стенных плит и летали в воздухе. Мэри стянула с сына шапку и расстегнула его куртку и кофту, потом поцеловала в макушку. Бобби снял варежки и сунул их в карман, затем снова погладил Роджера. Пес тихо заскулил и поджал хвост.

На двенадцатом таблоиде зеленым огнем загорелось: подготовиться C302. Подошла новая очередь. Грэг с волнением поднялся и направился к лестнице с правой стороны. С ним пошло еще тринадцать человек. Все выглядели напуганными, обескураженными, будто бы сами не верили и знали, что творили. На каменных негнущихся ногах Грэг поднялся на второй этаже, повернул налево, прошел коридор, затем снова свернул налево и, после того как кабинет освободился, зашел в предпоследнюю дверь с блестящей цифрой «12».

Помещение не оказалось большим и изящным, как зал ожидания. Обычные серые стены, неяркий свет, хотя лампы на потолке не было, узкий одностворчатый шкаф, который мог развалиться в любой момент, вешалка рядом с ним, раскинувшая свои черные ветви по кругу. Дальше стоял стол, тоже уже пошарпанный и хлипкий, рядом – непримечательный стульчик. Гудел компьютер. Лежала папка бумаг, документов, несколько ручек, карандашей и ножницы в подставке. На столе стояла лампа. Дешевая лампа, которая продавалась чуть ли не в каждом магазине этого района. Стоила она доллар двадцать, даже уж слишком мало. Грэг решил пройти вперед. Он мял в руке шапку. Человек за столом ожил. Он рукой указал на черную вешалку. Грэг спохватился, снял куртку, кинул на нее шапку и шарф, остался лишь с талоном в руках. Тогда он сел. Сотрудник в форме – светло-молочная рубашка, белый галстук и маленькая эмблема на левом плече, которую никак не удавалось рассмотреть – ожил не сразу. Он еще что-то делал в гудящем компьютере, но потом приветливо улыбнулся.

– Ваше полное имя.

– Грегори Фрэнк Джонс.

– Вы едите один?

– С женой и ребенком.

– Их имена.

– Мэри Кэролин Джонс. Роберт Сэмюель Джонс. С нами еще пес. Это не проблема?

Сотрудник вбил информацию и поднял затуманенный взгляд. Слова с запозданием долетели до него, но когда самое интересное было услышано, он просиял:

– Пес! Это замечательно! – он снова что-то напечатал. Сделал пометку. – Позвольте его имя, породу и возраст. Может, привычки или предпочтения.

Грэг растерялся, начал отвечать сам собой:

– Роджер. Кажется, французская овчарка. Или босерон. Простите, мы не сильны в породах. Жена взяла щенка на улице в коробке, женщина их продавала… Ему около трех-четырех месяцев. Гулять любит, играет много. Простите, это лучше у моей жены спросить, меня почти не бывает дома… Мне позвать ее? Она здесь, я быстро…

Он уже поднялся, но сотрудник, оторвавшись от печатания, остановил его жестом и попросил присесть. Он проглядел заполняющийся документ.