Алексей Тихонов - Выучиться на Бога

Там, за вздуваемым легким ветром пологом, оказалось капельку прохладнее. И было бы совсем хорошо, если б не десяток копошившихся внутри людей. Четверо Ближних спешки в сборах не проявляли, кое-кто вообще неодетым развалился на ковре, потягивая чай. Зато подлинную суету устроили слуги. Кругом скрипела кожа, лязгало железо, взвизгивали точильные камни. А поскольку помещение для столь активной толпы было явно тесновато, вся подготовка сопровождалась тычками и бранью.

– Проходите сюда, кимиты!

Воистину перст судьбы – вновьприбывших окликнул Дитоми, один из старейших аннинов княжества. Вернее, один из первых – невысокому, плотному воину едва ли минуло сорок. И волосы его еще не дерзала тронуть седина, и осанка сохранялась на зависть. Определенно, нерядовых подвигов потребовал такой быстрый взлет. Или нерядовых потерь в беспрерывной череде битв?

Расталкивая очумело суетящихся слуг, друзья пролезли на указанный пятачок. Поклонились аннину. Тот ответил учтиво, хотя в окруженных лучиками морщинок глазах читалась улыбка.

– Намерены взяться сегодня за мечи? – спросил Дитоми. – Схлестнуться напоследок с тигонами, а?

– Все возможно, – Айнар оглянулся на спутников. – Правда, махать мечами под нынешним солнцем мы как раз не собирались, зато в иных забавах обязательно себя попробуем.

– Сразиться за призы без лишних мучений? – усмехнулся аннин. – Понимаю. А как же тигоны?

Айнар посмотрел внимательнее. Что-то просочилось о ссоре с Ксуамом? Само собой, случайных свидетелей хватит, молва рано или поздно достигнет дворца, важнее кто и как на нее отреагирует. Хорошо бы как Дитоми – один из немногих старших, кто не задирал нос перед отторо.

– Пусть живут, – буркнул Айнар.

– Пусть, – легко согласился ветеран. – Вдруг да помогут в трудную минуту? Тогда располагайтесь, кимиты, сигнала к началу ждать еще долго. У меня и подкрепиться кое-что имеется…

Молодые дворяне уселись рядом на ковре, расстегнули пышущие жаром халаты. Пока слуги таскали в шатер доспехи с оружием, успели оценить и скромное угощение, и отменное вино. Беседа едва теплилась – вежливые вопросы, сдержанные шутки. Лишь Айнар поглядывал на Дитоми с интересом, но заговорить решился, когда уже приступили к одеванию.

– А ведь и ты не настроен сегодня надрываться, угадал? – кивок на грубую кожаную куртку, заменявшую настоящие латы. В похожие куртки обряжались и отторо. – Что же выбрал?

– Лук, – развел руками аннин. Около него, подгоняя ремешки, суетилось двое крепких парней, тогда как троицу друзей обслуживал один Ориема и юноша, дальний родственник Гои.

– Конный или пеший?

– Конный. А ты?

– Соперничать будем, – покривился Айнар. Невелика радость – состязаться с опытнейшим воином, шансы на первый приз резко сокращались. Волновало сейчас, впрочем, иное. – То есть драться с тигонами тоже не охота? Или князь запретил, опасаясь за судьбу новорожденного договора?

Дитоми бросил короткий, чуть насмешливый взгляд.

– Ничего князь не запрещал. И на ристалище не дерутся, а выявляют лучшего из лучших. Тебе ли, кимит, объяснять? Это стычки в подворотнях способны угрожать договору, честные же поединки лишь укрепляют союзничество.

– Союзничество… – фыркнул отторо. – Ладно, пусть союзничество. Еще бы проверить его в деле…

– Ты о чем?

– Слышал, поход готовится. На север. Врут?

Дитоми смолчал, но когда почудилось, что ответа не случится вовсе, сказал, словно нечто обыденное:

– Готовится поход.

– Скоро?

– Скоро, – усмехнулся аннин. – Начинайте запасаться и снаряжаться прямо после турнира, кимиты – аккурат успеете.

– Имелось бы на что снаряжаться… – хмыкнул Айнар. – Может, солнцеликий снизойдет, выдаст хоть часть жалования вперед?

– Это вряд ли. В казне недобор, траты велики, а прибылей… От героически завоеванной нами Имотоги пока сплошные убытки. Тонсар плачется, волосы рвет… Сами вертитесь… Опять же одно – помогать доблестному воину, другое – гуляке и задире. Соображай.

Молодой человек вскинул голову, но Дитоми уже повернулся к выходу. Намекал ли он на что-то или изрек заурядное нравоучение? Переспросить не удалось – поднявший полог шатра распорядитель пригласил благородных бойцов на ристалище.

Снаружи по-прежнему плескалась жара, она, казалось, лишь набирала размах, грозя испепелись чересчур ретивых. На небе – ни облачка, бескрайняя синь да ослепительный солнечный свет. На земле – моментально взревевшая толпа, завидевшая главных участников сегодняшней забавы. Разумеется, дворяне проигнорировали гул и выкрики. Неспешно прошли к лошадям, влезли в седла, тщательно сохраняя величавую надменность. По сигналу цепочка всадников двинулась вперед, шагом вдоль ограждения. Там как раз бушевало простонародье: смеялось, таращилось, тыкало пальцами, улюлюкало. Очередное испытание самообладания. Вон, ведь словно обрезало всякую веселость где-то сзади – вероятно, один из воинов обернулся-таки на отребье. А оно хорошо ведало цену неуместной шутки.

Айнар позволил себе оглянуться только у помоста для особо знатных зрителей. Первые всадники уже остановились, принялись вытягиваться в шеренгу, когда задние еще едва тронулись в путь. Солидная получилась вереница, никак не меньше трех десятков человек, если не четырех. Кроме Ближних – главным образом отторо – удалось приметить знакомых мурадов, из тех, что вспоминают о ратном ремесле не единственно с призывом в поход. Несколько юношей, давно рвавшихся в окружение властителя, а теперь наверняка жаждущих блеснуть перед сиятельными очами. Хватало неизвестных бойцов, кто в кожаных, кто в стальных доспехах, ярких накидках, украшенных эмблемами родов или священными символами. И, конечно, тигоны – Айнар насчитал пятерых, одетых строже и державшихся особняком. Хотя интересовал его лишь один. Ксуам на ристалище выехал.

Напротив, под навесом помоста, рассаживались вельможи. Рядом с князем опять устроился посланник Гайафы, маленький, тучный, обливавшийся потом. Или это Сидзиро не отпускал гостя ни на шаг? Постоянно наклонялся, что-то говорил, улыбаясь. Настроение там вообще царило беззаботное, не сравнить с достопамятным пиром – точно по завершении важной и трудной работы. Мастеру церемоний пришлось даже обратить внимание правителя, что лучшие бойцы двух земель готовы выслушать его напутствие.

Оживление на помосте замерло, чуть только Сидзиро поднялся на ноги. И окрестные толпы умолкли, тем более здесь их составляло по преимуществу дворянство. Посреди внезапной тишины князь медленно обозрел шеренгу всадников. Вроде бы задержал пристальный взор сощуренных глаз на Айнаре… но вполне могло и померещиться – солнце било в лицо.