Веся Елегон - Хикари идёт воевать

Повернулась, чтобы увидеть замученную морду ящера, которого только что вырвало чем-то бурым, мерзко пахнущим.

И тут произошло что-то странное… Отец говорил, что в Битве не бывает союзников, там каждый за себя, и ни на чью помощь не стоит рассчитывать, но…

С оглушительным ревом со всех сторон к побледневшему дракону стали сбегаться гоблины. Они висли на распластанных по земле крыльях, прижимая их к земле и не давая пошевелиться. Та же участь постигла хвост и задние лапы ящера. А я, словно ведомая единым порывом, вытянула руку, призывая гадо.

Молот с тихим свистом вспорол воздух и опустился в мою ладонь, звякнув по перчатке рукоятью. И, начав замах еще до того, как сделала шаг, я устремилась к удивленному поднимающему голову монстру…

В его гурди, между передними лапами под темно-зеленой чешуей что-то светилось. И, хорошенько размахнувшись, я оттолкнулась от земли и от всего сердца с каким-то звериным криком, срывающимся с моих губ, саданула молотом в центр этого света.

Вспышка…

Нестерпимый звон и жар, опаливший мои руки.

А затем тишина… и спасительная прохлада ветра, уносящего пыль, оставшуюся от побежденного ящера.

Я стояла, оглушенная, и молча рассматривала расстерянных перемазанных в саже подпаленных гоблинов, которые все еще стояли по контуру, который вырисовывал на земле очертания дракона. А в центре этого контура высилась гора золота. Вот прям горища…

Наконец, первое замешательство отступило, гоблины ожили и сбились в кучу чуть в стороне от горы золота, и теперь исподлобья косились на меня.

А я выдохнула. Руки и ноги дрожали, все тело болело. Но я победила. Не вериться… но это так.

Молча огляделась. Туман. Небо, подсвеченное потусторонним свечением. Размолотые в крошево каменные валуны. Взрытая земля, и столб с привязанным к нему гоблином. Тот успел прийти в себя и теперь как-то недоверчиво рассматривал кучу золота, возвышающуюся в центре всего этого бедлама.

Опустила голову, с отвращением обнаружила, что стою по щиколотку в рвоте ящера. Попыталась выйти, но взгляд зацепился за бледный палец с длинным черным когтем, который торчал из этой жижи. Это моя рука… то есть рука демона. Если подумать, то она опять спасла меня.

Наклонилась и, пытаясь не дышать, подцепила руку. Подняла. За ней потянулась слизь. Я передернулась от отвращения и поспешила покинуть этот источник нестерпимого зловония. Но снова остановилась почти у самого края лужи. Наклонилась, рассматривая что-то белеющее, вымазанное в этой бурой жиже. Глаз… это был чей-то, мать его, глаз…

Прихватила и его. И, наконец, вышла на сухую чистую землю. Подняла валяющийся под ногами кусок ткани. Клок одежды одного из гоблинов. Видимо, хозяин не уцелел…. Протерла руки от слизи, а затем и кисть демона, и чей-то глаз.

Глаз оказался синим, застывшим, мертвым. Но почему-то не распавшимся в пыль. Так же как кисть.

Не понимая пока для чего, но сунула глаз в карман, привесила руку демона обратно к поясу. Сняла с плеча сумку, поморщилась от боли в помятых крыльях.

Интересно, а они вообще теперь навсегда или… пропадут?

Но не об этом сейчас. Подойдя к куче золота, открыла сумку, достала фляжку с водой и отпила, не торопясь, пытаясь осознать, что живая.

Потом набила до отказа сумку золотом. Порылась в оставшейся куче. Вытащила все оружие, что там обнаружилось – тяжелую шипастую булаву, клинок, который решила отнести Рину, несколько мечей, топоров разного размера. Все это, кроме клинка, сложила в кучу и поднесла свой молот. Гадо засветился, а через мгновение куча оружия исчезла, а гадо увеличился снова примерно в два раза, но, в отличие от прошлого раза, потемнел и теперь словно светился алым едва уловимым свечением. Опять же он стал больше, но не стал тяжелее.

Перчатка на руке тоже изменилась. Она также, как и гадо, потемнела и разрослась, и теперь прикрывала не только кисть, но и часть предплечья до локтя. На пластине, прекрывающей локоть, красовался шип, ровно как и на пальцах перчатки, на каждом сгибе тыльной стороны. Устрашающе… хорошо.

Отложила гадо. Вернулась к куче золота. Я там еще видела несколько перстней… Отыскала три. Все старые, темные с камнями, тускло сверкающими, если их поднимать и смотреть сквозь них на небо. Мне они были большими. Да и что они умели, я не знала, нужно было выяснять. Поэтому я их нацепила на кисть демона. И, наклонившись, вытащила из кучи какой-то бутыль. Темно-зеленый, как чешуя поверженного дракона. Подняла, рассматривая на свет. Сосуд был наполовину заполнен какой-то тягучей жидкостью.

– Это кровь дракона, – долетел до меня выкрик. Обернулась, ища глазами того, кто это сказал.

– Я здесь, – выкрикнул привязанный к столбу. – Это кровь дракона. – повторил он. – Она восстанавливает тело. Излечивает раны.

Я отвернулась, с сомнением посмотрев на бутыль и, сунув его в сумку, двинулась прочь от оставшейся кучи золота.

«…Бери все, что сможешь унести, остальное тебе не нужно».

Так говорил отец…

Повернувшись к молчаливой толпе гоблинов, бросила:

– Остальное ваше, – и под удивленный шепот поплелась прочь мимо столба с привязанным гоблином. Надеясь поскорее покинуть поле битвы. Еще одного сражения я точно не перенесу.

Но прежде, чем я вышла из тумана, меня окликнули:

– Воительница молота!

Не поняв к кому обращаются, обернулась. Позади бежал гоблин, а через мгновение из тумана появилась вся шайка-лейка. И все направились в мою сторону.

– Воительница молота! – проорал тот, что бежал первым, и продолжил: – Подождите, пожалуйста.

– С чего вдруг? – Не совсем понимая происходящее и очень надеясь, что коротышки не решили на меня напасть, переспросила я, продолжая пятиться из тумана. Может им показалось мало золота и они решили отобрать и то, что я взяла себе…

– Мы за вами не успеваем. У вас слишком длинные ноги. Красивые. Но длинные, – запыхавшись, поведал гоблин, а я нахмурилась, потому что понятнее не стало.

– Королева! – заорал он, и остальные пусть и недружно, но поддержали полоумного. – Мы будем служить вам. Наш король почил. А вы самая подходящая кандидатура.

– Нет. Вы в своем уме? – запротестовала я. А гоблины притормозили и остановились, чтобы дружно уставиться на меня испуганными глазами. – Я человек и сейчас уйду в свой мир.

– Мы подождем, когда вы вернетесь, – ответил тот первый, а остальные поддержали, согласно закивав.

– Не, я не согласна, – не желая участвовать в этом бреду, отрезала я.

– Мы понимаем, – закивали гоблины, и я уже облегченно выдохнула, но гоблин продолжил, – Но выбор невозможно отменить. А мы вас уже выбрали. Позвольте короновать вас? – вытянув из-за пазухи грязной заношенной майки ту самую медную корону, с придыханием спросил коротышка.