Владимир Ермаков - Пока растет свеча. Повести и рассказы

– Ну что, так и будешь ворочаться, спать когда будешь?

От неожиданности я вздрогнул, меня прошиб озноб, открыл глаза. Голос был явственный, громкий и знакомый.

– Да, я это, я. Твое внутреннее подсознание, как вы говорите. Хотя, если бы быть более точным, я – это твоя душа. Или вы еще называете нас – внутренний голос. Ну, не важно, как. Главное, я – это твое внутреннее я.

Голос звучал в голове, внутри. Появилось жгучее желание включить свет, но страх сковал все конечности так, что я даже боялся дышать. Сердце колотилось как бешенное. «Вот так и приходит „кондратий“», – мелькнуло в голове.

– Хочешь, включи свет, но ты ничего не увидишь. Ты же не сможешь заглянуть внутрь себя.

Вставать до ужаса не хотелось, до выключателя надо идти к противоположной стене. В комнате сумрачно, кое-что видать, но лишь пятнами.

– Ну, вставай, включи свет, раз тебе так хочется света.

Это уже похоже на издевательство. Осторожно откинул одеяло. Что такое, когда колотит от страха, я понял сейчас воочию. Ноги не шевелились. Труба дело, инсульт, доигрался.

– Какой инсульт! Вставай, не бойся. Ты что, сам себя боишься?

С трудом сдвинул ноги, встал и осторожно, не дыша, направился к выключателю. Трясущимися руками кое-как нащупал выключатель, включил. Сейчас бы повернуться, но ноги опять не слушаются, повернул только голову – никого. Страх сдавил сердце. Хоть бы кошка была, живая душа.

– А зачем тебе кошка, для храбрости что ли?

Голос словно издевался, он отвечал на мои желания, которые я даже не произносил.

– Кто ты? – вопрос словно застрял в груди, своего голоса я не услышал, но ответ прозвучал весело и звонко.

– Да я это, я. Твое подсознание, если тебе так нравится. Но мне больше подходит понятие – душа. Это по-нашему и ближе к истине.

– По-какому, вашему? – автоматом переспросил я.

– По-духовному, по-божески.

Голос прозвучал сейчас как-то мягко и успокаивающе.

– Наконец-то ты меня услышал. А то я уж отчаялся, думал, не достучусь до тебя.

– До гробовой доски ты достучишься, – мелькнуло в голове.

– Не иронизируй. Я и правда уже всю надежду потерял. Мне казалось, что в этой оболочке не будет просветления.

– В какой оболочке? – ошарашенно переспросил я.

– В тебе. Ты оболочка, временная субстанция для пребывания душ. Да, ты можешь не говорить вслух. Я же в тебе, я все понимаю и без слов. А то окружающие неправильно тебя поймут.

– Да, теперь меня только люди в белых халатах поймут, больше никто.

Тут меня осенило, надо проснуться. Такое бывало уже не раз. Приходилось кричать, двигаться, чтобы проснуться. Я крикнул и сам вздрогнул от своего голоса. Ничего не изменилось. Резко помотал головой, взмахнул руками.

– Что, помогло. Проснулся? Все никак не поверишь в меня?

– Я скорее в инопланетян поверю, – слова дались мне с трудом, нервная дрожь не отпускала. То ли сон крепкий, то ли с ума схожу, или сошел.

– Здорово ты испугался. Воды попей, может полегчает.

Я подошел к столу, взял кружку, налил из чайника, проливая воду на пол, судорожно стал пить. Она была еще теплая, зубы клацали по краю кружки, вода текла на грудь, ноги, и я это чувствовал. Я это чувствовал, но облегчения не было.

– Ты ведь знаешь про душу человеческую? Про внутренний голос, про интуицию? Ты же читал много про интуицию, даже диск на компьютер поставил, иногда включал программу, выполнял задания. Ну, вспомни!

– Одно дело читать, другое дело с тобой, с самим собой разговаривать. А душа человеческая? Кто ее видел? Люди выдумают для собственного успокоения чушь и верят в нее, и других убеждают, – я говорил тихо, почти вынужденно, как партизан на допросе.

– Вот отсюда и все проблемы твои. Все эти твои метания – это твой разлад со своим внутренним я, разлад со мной, с твоей душой. Гармонии в тебе нет, покоя. Вот будучи принцем Уэльским, у нас с ним было полное взаимопонимание.

– Кем будучи? – обалдело переспросил я.

– Принцем Уэльским. Ты ведь сам читал про это, когда саркастически интересовался, кем ты был в прошлой жизни. Да, правильно, принцем Уэльским в одна тысяча семьсот тридцатом году. Вот он меня слушал всегда, и во многом я ему помог. Даже однажды от смерти спас на охоте.

Я стоял посреди комнаты с кружкой в руке и босиком. Ноги стали подавать признаки жизни, они стали мерзнуть. Это ощущение холода в ногах я не перепутаю ни с чем. Поэтому я всегда в теплых носках и тапочках дома. Врачи говорят, сердце плохо работает, поэтому ноги даже летом мерзнут. Значит это не сон, но кошмар точно, только…

– Да ты оденься, замерзнешь. Так ты действительно хочешь, чтобы я тебе помог завтра в торговле?

– Да, – эхом откликнулся я. Будь что будет. Завтра посмотрим, что за бред такой со мной приключился. Поменьше вопросов подсознанию будешь задавать на ночь.

– Тогда включай компьютер, посмотрим, что там завтра с рынком будет.

– Давай, давай, -злорадство шевельнулось во мне. А это бес, наверное, проснулся. Сейчас он еще будет через меня вещать.

– Нет, не будет. Нет в тебе никакого беса, иначе бы ты меня не услышал. Включай давай.

Я включил ноутбук, тот приветливо проиграл виндой 20 20 Винда- Windows . Для меня этот звук стал как самая прекрасная музыка. Это был первый нормальный звук в комнате.

– Зайди в Квик и запусти интернет, надо посмотреть окончание торгов, еще семь минут, как раз успеем.

Я запустил программу, ввел пароль, Enter, открылся график фьючерса с моими значками сделок.

– Так, покуралесил сегодня. Я тебе все время пытаюсь подсказать правильное действие, но ты как глухой, ничего не слышишь. Ладно, сейчас посмотрим, что будет завтра.

Ага, давай посмотрим, только куда. График дорисовывал последние свечки, немного подрастая. Наверняка завтра откроемся вверх, а там дальше по ситуации. Голос молчал, наверное, соображал. Последняя свечка застыла наверху, торги на сегодня закончились окончательно. В полной тишине осторожно налил себе воды, выпил – тишина. Ни малейшего звука не проникало ниоткуда.

– Так, возьми бумагу и ручку, – это прозвучало как приказ и снова неожиданно.

Я перевернул тетрадный лист в неиспользованной до конца школьной тетради сына, взял ручку.

– Рисуй график не думая, просто рисуй.

Я черкнул по листу слева направо что-то наподобие синусоиды. Сначала был бросок верх, затем вниз и далее мелкие волны преимущественно с направлением вниз. Недавно в школе на стенде увидел график суточных колебаний температуры и машинально отметил точку покупки и точку продажи. Здесь на этой кривой сразу видно, где можно войти и где выйти, можно сделать несколько сделок довольно приличных, выбирая все движения линии. Только что общего моей кривой с графиком фьючерса?