Василий Баранов - Скиталец. Родники богов

– А ты хорошо поешь? – Любопытствовала женщина.

– Отлично пою. – Как себя не похвалить. Уверен, он поет прекрасно.

– Нет, нет, вы не сомневайтесь, поет неплохо. – Поддержал друга Клен.

– Ну, придете? Я вас приглашаю. – Настаивал будущий артист.

– Спасибо, ребятки, Приду, конечно, приду. – Женщина заулыбалась и пошла дальше по своим делам.

Флай зашел в храм торговли и сразу же направился к самому главному алтарю, где должны были быть возложены торты. Разочарование было страшным. Алтарь был почти пуст. Тут только несколько тортиков, и явно испекли их не сегодня. Флай принюхивался к ним. Подошла продавец.

– А у вас у вас повкуснее тортиков нет? – А вдруг тут не все выложены.

– Нет. Что привезли. Что-то уже продали. У нас не часто завозят. – Хорошо, что хоть эти привезли. Тут ведь не столица.

– А вот этот. Нет, там это прослойка из повидла. А масленого тортика нет? – Допытывался юный дракон.

– Вот хороший торт. Посмотри, вот дата. Почти свежий. Срок не истек. Срок годности ещё не прошёл. Крем масляный, прослойка там, должно быть, тоже кремовая. А вот можно этот творожный. – Продовец достала коробку.

– Нет, мне масляный. – Другого крема он не любил.

– Вот и бери. Этот на масле. – Рекомендовала продавец. Но кто его знает, масло там или маргарин. Маргарин, это вернее. – Их два. Узоры разные.

– Этот я возьму. Оба возьму. А конфетки у вас где? – Не уходить же без конфет. А что есть, когда торты закончатся?

– Вот там. Подальше. – Добрая женщина указала рукой в стороны стеллажей с конфетами.

Флай подошёл к стеллажам. Здесь были возложены конфеты. Он отобрал несколько пакетиков с конфетами, шоколадными. На кассе взял еще пару плиток шоколада. Пригодится. И отправился назад к Роману. Войдя в гостевой домик, Флай остановился. Да, Ромка будет ругаться за два торта. Надо что-то делать. Он подошел к солдатику, который приветствовал его.

– Я тут это…. – Начал сладкоежка.

– Комнату что ли забыли, какая. – Мальчишка недавно заехал в номер, мог и забыть.

– Нет. А у тебя у тебя чайник есть? – Чего долго тянуть, сразу к делу.

– Не положено. – Чайник был, но они его прятали.

– А давай…. Давай, съедим торт. – Надо поделиться. Тамерлан, Тимур Гурген, меч справедливости благодаря умению разделить добычу от набегов на караваны и своему уму стал повелителем империи.

– Торт? – Это меняло дело.

– Ага.

– А ты что у себя в комнате не можешь съесть? – Лучше спросить. Вдруг потом мальчишка отцу расскажет. Объясняй потом, угостили.

– Роман, папка, ругаться будет. Да мне нельзя столько. – Приходится объяснять.

– Ты бы с кем-нибудь поделился. – Все же стоит попробовать отговорить мальчишку делиться с вахтенным.

– Вот я с тобой хочу поделиться. – Флай не был жадным. Прижимистым.

Флай прошел за стойку к солдату и начал развязывать свои коробки.

– Сейчас мы один порежем и съедим. Чтобы папка не узнал. – Последняя фраза, как заклинание. Чур меня.

– А папка это кто? – По приказу какого генерала парня допустили в воинскую часть.

– Рома.

– Это тот, который на костыле? – Догадался Гриша.

– Он. Ты ему только не говори, а то он, вообще, доктору скажет. – В голосе жалость к самому себе.

– Тебе, что доктор запретил? – Такое бывает. Врачи многое запрещают.

– Доктор, говорит, что у меня живот заболит. А он у меня не заболеет. Доктор мне обещал клизму поставить. – Пал Палыч полагал себя, и справедливо, лучшим специалистом по здоровью драконов.

– Ну, если так. Давай, я не откажусь. Главное, чтобы кто не увидел. – У Гриши на то были свои причины.

Флай открыл коробку с тортиком. Откуда-то достал ножичек. Порезал торт.

– Тебе кусочек. Это мне, Флаичке. – Сколько нежности в последнем слове. Возлюби ближнего своего, как себя. А зачем любить ближнего? Пусть сам себя любит.

– Кому? – Гриша не понял о ком речь.

– Мне, Флаю. А тебя как зовут? – Сейчас и познакомимся.

– Гришкой. – Поведал солдат военную тайну.

– Вот это Гришке. Так, вот еще. – Флай делил торт.

Гришка ел торт. Флай просто с неописуемой быстротой поглощал куски сладости.

– Слушай, у тебя действительно живот может заболеть. Как ты можешь столько съесть? – И сам набивал рот этой стряпней.

– Могу. Главное, чтоб никто не видел. Они меня ругают. – Весь измазался кремом. И что? В фильмах бойцы с тяжелой раной, измазанные кровью, бросаются на врага. А на торт смогут? Флай может.

– Ты сладкоежка, однако. А что твой папка генерал? – Момент истины. Узнать звание Романа.

– Нет. Он Роман. – Роман, гордое имя. Тут звания не нужны. Древний Бог, такое звание есть. Генералиссимусов было несколько. А этот один.

– А я думал, ты генеральский сын. – Не удалось узнать, кто позволил мальчишке остановиться в воинской части.

– Я не генеральский сын. Я этот… – Флай засунул в рот очередной кусок тортика, – я этот, гибанисимус. Как Евгений Савойский. Суворов.

– Генералиссимус. Ну, ясно. А что, все генералиссимусы торты любят? – Забавный парень.

– Да. Ты думаешь, Суворов Альпы переходил так просто. За ним обоз тортов шел. И на каждом перевале он делал привал. И по одному торту съедал. А то, как в горах. Ты знаешь, через Альпы и без этого никак. Через Альпы никак.

– А я думал, на войне главное пушки. – Смешно все это.

– Да кому нужны твои пушки. А я без пушек могу. Главное чтобы торты, вот конфеты можно, а всё остальное, всё остальное бессмысленно. Ну, зачем тащить пушки без сладкого. – Четкая логика.

– Может быть, в пушки шоколадные ядра складывать. – Предположил Гриша.

– А что шоколадные ядра бывают? – Вот бы такое ядро съесть.

– Круглые такие шоколадные конфеты точно бывают.

Флай уже покончил с остатками торта.

– Ты коробку куда-нибудь спрячешь? – Спросил «подельника».

– Спрячу. – Это и в его интересах.

– Только ты никому не говори. – Стоит еще раз предупредить нового друга.

– Хорошо. А вот парни, которые с тобой выходили? Они кто? – Продолжал выпытывать Гриша.

– Друзья мои. Они ребята хорошие. Иногда вредные. Могут проболтаться. Ябеды. – Ничего против парней Флай не имел. Но иногда….

– Такие вредные, не дают тебе сладостей. – Гриша все понимал.

– Это их доктор научил, Пал Палыч. Он приедет, ругаться как будет, если узнает. Вообще, он сказал, что если у меня живот заболит, он мне эту поставит. Клизму. – Страшное дело. Как тут не прятаться.

– Да, понятно. Нам тоже иногда такую клизму вставляет начальство. – Гриша сочувствовал парню.

– Я боюсь.

– А кто не боится. Все боятся. Кому охота. А твой батя, Роман, ничего мужик. Приходил, мне гостинцы принес. Фрукты там всякие, мясо, хлеб. – Признался Гриня.

– Он хороший, очень хороший. Я, пока Клен с Флором не вернулись, побегу. Так, я тебе ещё конфеты оставлю и шоколадку. А это я заберу. Флаичка отощает.