Диас Аджи - Торговец счастьем

На какое-то время счастье вскружило Коул голову, заставив её забыть обо всём на свете. Прошлое, будущее, Врабье и Крит, Мансель и Аррас. Всё исчезло. Теперь её вселенная заключалась только в одном человеке, которого она не желала отпускать ни на секунду.

«Что бы сказала Врабье, – спросил внутренний голос. – Неужели тебя так легко провести? Показали конфетку, и ты тут же согласилась…»

– Заткнись! – вырвалось у Коул.

– Что?! – округлила глаза Мерил.

– Да я не тебе, – засмеялась подруга и продолжила целовать её.

Стром подвёз их до дома, но входить не стал. Он сказал что-то о делах и уехал. Девушки его не слушали. Охваченные страстью, они зашли домой, целуясь и лаская друг друга, не отрываясь ни на мгновение. На ходу раздеваясь, скидывая одежду на ступени лестницы, они поднялись на третий этаж и скрылись за дверью родительской спальни.

Оценить интерьеры особняка Мерил не удалось, ей предстояли дела гораздо важнее.

– С кем бы ты сразился? – спросил Марк. – С болотным духом или скелетным червём?

– Я даже не знаю, что это такое, – признался Калео Вагадар.

Они шли по тротуару вдоль витрин различных магазинов с самым разным барахлом. Одежда и предметы искусства их не интересовали. Они просто гуляли, наслаждались видами ночного города и разговаривали на самые разные темы.

Калео был одет в длинное пальто, просторные брюки и ботинки, которые были ему велики. Он часто озирался по сторонам, по привычке выискивая опасность. Он не верил, что Марк убил ту приставучую имморталистку. Его спутник вёл себя расслабленно и облизывал губы, глядя на очередного аппетитного прохожего. Шляпник проявил щедрость и отпустил их в город, но перед этим дал чёткие указания некромонтулу об истинной цели их прогулки.

– Ты не слышал о них? – удивился Марк. – Это же самые грозные твари, что обитали в Киддере.

– «Самые грозные твари» какого века? – уточнил Калео. – С твоего последнего визита на мою родину там многое изменилось.

– Мрачные леса и непроходимые болота, вечные сумерки и опасность, поджидающая за каждым углом, – перечислил Марк. – Орды монстров и Великая Тень! Я, Жнец, Лепра и ещё один парень устроили такую заварушку! Отличная вечеринка была! – Марк хитро улыбнулся. – А потом появился Адам и всё испортил. Тень рассосалась, кровопийцы и ожившие мертвецы объявили друг другу войну. И кто же победил?

– Никто. Силы оказались равными, – ответил Калео.

– А жаль. Я ставил на ваших, – признался Марк.

– Ты участвовал в войне между Хай-Бором и Киддером? – спросил Калео, в очередной раз оглянувшись.

– Нет. Я вернулся в свой мир после того, как Адам остановил движение Великой Тени и почти разрушил Горн, – с ностальгией в голосе произнёс Марк. – Дела у ваших и кровопийц шли не очень. Везде был свет и воины в ярких доспехах. Фу!

– Конечно, – недоверчиво хмыкнул некромонтул. – Ты участвовал в самой жуткой и страшной войне всех времён. И сам «вернулся в свой мир». И Адам тут ни при чем. Если это так, то я переспал с Фортуной!

– Самая жуткая и страшная? – рассмеялся Марк. – Много ты знаешь о войнах, мальчишка! В скольких сражениях ты участвовал?

– Я не был бойцом, – ответил Калео, смутившись. – Давай сменим тему.

– Конечно, дружище! – охотно согласился Марк, не желавший рассказывать, как именно проиграл Адаму. – Во! Смотри!

Мальчик указал на большую вывеску с надписью: «Полёты над столицей. Посмотрите на тысячеликий Аррас с высоты птичьего полета!». Серое здание представляло собой небольшой порт для трёх неспешных барж, что катали горожан за деньги, демонстрируя панораму столицы. Выстояв длинную очередь, Марк и Калео наконец дошли до кассы.

– Вы с родителями? – спросила женщина-лампид, на месте головы которой красовался большой красный будильник.

– Это мой старший брат, – быстро сказал Марк. – А родителей у нас нет. Они… они… – и спустя мгновение глаза мальчика стали стеклянными от наворачивающихся слёз.

– Всё-всё. Мальчик не плачь! – тут же начала успокаивать женщина. – С вас двадцать пять марок. Возьмёте сладкую вату или напитки?

Калео с радостью купил предложенные сладости. Сто лет он ничего не ел, и вот настал момент!

– Простачки! Ха! – довольным голосом воскликнул Марк, направляясь к баржам. – Почему люди так привязаны к своим родителям? Вообще не понимаю. Меня моя мать хотела сожрать сразу после моего рождения.

– Какой ужас, – лениво сказал Калео, чьё внимание было полностью обращено к сладкой вате и шипучей газировке в его руках.

– Да не сказал бы, – пожал плечами Марк. – Я убежал, спрятался. Потом сожрал слабых из братьев, а после стал охотиться на мелких тварей. Через годик я вернулся к мамаше и…

– Только не говори, что съел её! – с отвращением скривился Калео.

– Съел! – с широченной улыбкой на лице ответил Марк. – Я не понимаю, что в этом такого? В моём мире всё на этом и строится. Сожри, или сожрут тебя. Просто. Если ты большой и сильный, ты всех жрёшь и становишься ещё больше и сильнее. Если ты маленький и слабый, ты охотишься на тех, кто ещё меньше, и скрываешься от тех, кто больше.

– Как-то это… – нерешительно произнёс Калео.

– Великолепно? – уточнил Марк. – Если ты хотел сказать что-то другое, то молчи.

Калео улыбнулся и пожал плечами.

Вместе с дюжиной других горожан Марк и Калео поднялись на палубу баржи. Капитан предупредил о безопасности и начал плавно поднимать судно вверх. По сути, только этим баржи и занимались – поднимались вверх, висели в воздухе несколько минут и спускались на посадочную площадку.

– Смотри, чем мы отличаемся от них? – Марк указал на людей, что стояли чуть поодаль и разглядывали город в бинокль. – Мы с тобой для них – монстры. Но без нас они итак друг друга поубивают. Сколько войн люди начинали просто так, без вмешательства высших сил? Много! Ты представить себе не можешь! Мы с тобой не монстры. Монстры они. Только… ты меня вообще слушаешь?

– Уф-у! – промямлил Калео, чей рот был полон сладкой ватой, а глаза закатывались от истинного блаженства. – Ша-хар! Обо-о-щаю!

– Да ну тебя! – махнул рукой Марк. – Я тут философские речи толкаю, а ты о своём!

Баржа поднялась на добрую сотню метров и зависла в воздухе. Горожане любовались огнями ночного города, указывали на то или иное здание, стараясь найти своё собственное жилище. Местный фотограф за небольшую плату снимал всех желающих на фоне Острова или Солнечного дворца, освещённых десятками прожекторов.