Ирина Фургал - Благоприятный момент. Роман ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА. Часть V

– Инара! – вспомнив об этом, проорал с палубы Чудила. – Ты глупости-то оставь. Ты пример бери со своего брата – он только что женился!

Так что нам ещё предстояло отметить это дело.

– Петрик! – заголосил в ответ Аарн через большое пространство. – Куда ты пошёл? Я зачем вас привёл-то сюда?

– Чтобы мы выспались наконец, – пробормотал себе под нос Мирон, но его услышали и мы, и те двое.

– Это кто ж такой умный спать собрался? – надрывался Кереичиките так, что от него ускользнула полуоглохшая Сая. – Здесь недалеко делают солнца. Я обещал показать – вот и показываю. Там! В имении у Тёмного ручья. Почти уверен! Хотя не совсем!

Тут мы оглянулись, и, оглянувшись, вскричали:

– Как? Мы тут? Мы уже тут?! У Тёмного ручья? Ну и ну!

– Вот что значит быстротекущая Някка! – благоговейно прошептал Мирон. Лёка и Аня вздрогнули и перестали целоваться.

– Слушайте, что за дела? Вы вообще меня не слушаете сегодня, – Лала Паг, что дремала на брёвнышке, проснулась и, нахмурившись, показала вверх по течению маленькой речки. – «Тёмный ручей» – моё имение. Моё собственное. Ау! Фамильное владение Пагов. Я вам показывала, когда мы шли вверх по реке. Там мой дом. Там мы с дедушкой жили. Мамочка и папочка приезжали. Хотите, я схожу на разведку? Можно? Я почти четыре года дома не была. Очень хочется. Я помню дорогу.

Тут мы с Натой поняли, что прямо сейчас нам не выпасть из компании. Мадинка с Петриком тоже вернулись. Подошли Кохи с Инарой и Лёка с Аней. Сая тоже подошла, прикрыв уши.

– Коли так – то я уверен, что производство именно там, недаром Лалу домой не пускали. Замечательно уединённое место, – сказал Кохи Корк.

– Девочке не повезло, – огорчился Аарн. – Очень горько лишиться дома.

– Там теперь жить нельзя, – покачал головой Малёк, – хмурясь на мой внешний вид, и тем напомнив невольно, что Ната может меня разлюбить.

– Но это мой дом! – Лала заплакала, обняв Кохи.

Петрик этого вынести не мог, подумал, подумал, да и сказал:

– Ты не плачь. Хоть жить на этом месте, к сожалению, никто никогда не станет…

– У-у-у-у-у! – взвыла девочка.

– Но тебе возместят твоё имущество. Лала! Ты сможешь выбрать, где поселиться!

Рики глянул на Чудилку с таким восторгом, что я приревновал.

– Ура! Поселись с нами в Някке, слышишь!

Тут девочка выть перестала, вытерла глаза рукавом Кохи и сказала:

– А вы все можете жить со мной. Ну, все, кого из дома выгнали. Точно?

Мы засмеялись. Терезка надулась и заявила, что она думала, что это в её доме поселятся все наши бездомные товарищи.

Однако, чтобы сбылись наши планы, сперва надо было вернуться в Някку.

– Спать! – наконец раздалось дельное предложение.

– Давайте отдохнём, а то мы просто не выживем.

– Поспим – и на приступ Лалиного дома.

– Не выспавшись, мы что-нибудь не так сделаем.

– Мы даже не доплетёмся.

Даже мы, беглецы из Ануки, еле шевелились уже, что же говорить об остальных, не спавших и нормально не евших гораздо дольше нашего, и уставших до невозможности.

– Спать! – обрадовался Чудила. – После отдыха мы одобрим мою стратегию по захвату вражеского логова, а также мои другие разные планы. Мы подадим улики на блюдечке нашему государю – и он не будет сердиться на наше самоуправство. Потому что вот повод как следует прищучить Корков и даже частично арестовать и сослать. Может, в Някке не случиться ничего плохого – просто главные Корки очень быстро в тюрьме окажутся. Корки, они…

Но, глянув на ссутулившихся Кохи и Хрота и на побледневшую Мадинку, Петрик прикусил язык, схватился за пылающие щёки и пробормотал:

– Простите!

– Что? Что он сказал? – шёпотом спросил Лёку Мирон, которого все хорошо расслышали.

– Да ладно, чего уж там! – махнули руками неудачные Коркины дети. – Всё. Спать.

И мы отправились отдыхать перед новыми великими свершениями.

*

Ната не разлюбит меня никогда. Я знаю. Не знаю только одного: за что мне такое счастье?

Пока мы вместе, я буду счастлив, как никто. Потому что Натина любовь – это чудо, это солнце для меня. Настоящее, живое, прекрасное. Кто не любил – тому не понять.

Вечером мы все ходили поскрипывая и постанывая. Особенно те, кто путешествовал на «Комарике». После столь утомительного приключения так быстро не отдохнёшь. Аарн и Инара высоко поднимали брови и смеялись над нами: им почему-то всё было нипочём. Инара рассказывала детям и Хроту о том, что её предки, оказывается, вообще с планеты Ви. Да-да. Последние дети Матери Магии, владеющие тем, чем не владеют никакие иные волшебники ни в одном из миров.

– Чем? – заворожено спросил Хрот.

– Благословением самой прекрасной Ви, – торжественно ответила Инара, и пустилась в рассуждения, которые я здесь приводить не стану. Потому что знали бы вы, как мы намучились с этим самым благословением в нашем следующем приключении и даже после него! Особенно я. Может, когда-нибудь вам расскажу, хоть мне даже вспомнить страшно. Самой же Инаре казалось, что это что-то очень ценное – благословение глупой женщины, бросившей семью, выскочившей замуж за известного негодяя и убийцу, и тем самым обрекшей на гибель своих детей, и с трудом спасшей их потомков накануне собственного конца. Род Кереичиките, говорила Инара, настолько древний, что об этом за десятки веков логично и вовсе забыть, но этого не случилось, потому что есть письменные свидетельства, и даже принесённые с самой Ви, которая, как известно, теперь необитаема, хотя, как мы видим сквозь космическое пространство, весьма зелена и голубовата.

– Где есть свидетельства? – спросил загипнотизированный искатель древностей. Хрот опомниться не мог от радости, что познакомился с самим Телепателем, героем современного пиратского эпоса.

– У меня дома и ещё в разных местах, я их все знаю, – осчастливил его Аарн.

– Можно к тебе в гости? – вытаращил глаза младший Корк, и немедленно получил приглашение. У меня бы он по шапке получил бы за то, что бездельничал, когда все готовили торжество на палубе в честь общей встречи и свадьбы Аарна и Саи.

Стратегию Петрика мы одобрили, как только выползли на палубу после продолжительного сна, и теперь нам предстояло дождаться ночи. Если Петрик предлагает стратегию, бесполезно пытаться её не одобрить, можно лишь вносить дополнения и маленькие такие поправки и предложения. Думаю, вы это уже поняли. Теперь Чудилка со спокойной душой заколдовывал различные предметы быта для скорости приготовления. Рики был в таком восторге, что порой, кажется, забывал дышать, глядя на его выкрутасы. Инара смотрела круглыми глазами в совершенном благоговении и, держа на коленях Петрикову книгу, с нежностью её поглаживала. Оказывается, она считала, что вот такие бытовые штучки – это самое сложнейшее достижение, доступное магам. Да что там магам! Вообще, людям. Мужчинам и женщинам. Особенно, женщинам. В её понимании, вытирание пыли или мытьё посуды – это такие загадочные действия, с которыми ей, Инаре, никогда не справиться. Подозреваю, сестра Аарна вообще отвыкла от домашнего хозяйства, терпеть его не могла, и необходимость пообщаться со шваброй или щёткой вызывала у неё нервное потрясение. Аарн смеялся. Все прочие слонялись вокруг и не знали, что делать: саморежущие ножи и самораскладывающие поварёшки очень нервируют с непривычки. Малёк, в конце концов, прибился ко мне и постучал себя пальцем по лбу. Я показал ему, что совершенно с ним согласен: настоящий дурдом.