Валерий Раш - ОДИНЖ. Книга I. Пособие по выживанию для Бессмертных…

– Исра!! – Медленно закипаю.

– Все, все. – Замахал ручками карлик. – Я ж сказал, точно помню, – вот сам посмотри!

Ткнув куда-то в центр абсолютно чистого листа, Исра, повернулся спиной, толстый палец забегал по строчкам.

– Мелевихин Игорь Витальевич… двенадцать полных лет… школьник, характер сложный нордический… не женат. – Кажется, я слишком громко скрипнул зубами, палец быстрее забегал по блокноту. – Так, первый опыт – в ванной с журналом, угу… ну тут все олл-райт, – то бишь правой справился, ибо правша. Первая любовь в садике, вторая и все последующие – она же, но уже в школе. Сидит за последней партой с самой толстой девочкой в классе, ага!..

Голос становился все тише, пока не упал до неразличимого шепота, в определенный момент темный котелок утвердительно качнулся, похожий на волосатую сосиску палец победоносно выстрелил вверх.

– Ну, вот видишь, – радостно изрек наставник, – я всегда подозревал, – лишние калории могут довести человека до ручки. Даже, если просто сидят рядом!

– А поконкретнее нельзя?!

– Ой, ну куда уж конкретнее. – Крючковатый нос уткнулся в записи. – Парень – лох, и этим все сказано. Его не пинает только ленивый… причем не только в школе, но и в родном дворе. Для анализа – более чем достаточно. Тридцать девять минут, кстати…

– Сирота?! – Задаю наводящие вопросы, от этого клоуна помощи ждать бесполезно.

– Угу. На все триста процентов. – Хихикает он.

– Блин, а это что значит?!

– Это значит, что у него двое счастливых отцов. Один – типа заделал, другой – типа воспитывает. А мать безумно рада, что оба не знают о настоящем.

– Парнишка узнал, что его воспитывает не отец?

– Ой, холодно, – радостно подпрыгивает наставник.

– Родители бьют?! Нежеланный ребенок?!!

– Бррр, замерзаю! – Карлик зябко передергивает плечами, кривая ухмылка расползается на лице.

Да твою ж!.. Так… не нервничаем. Он пытается вывести меня из равновесия, – ничего страшного, не в первый раз и не в последний. Вообще, по правилам наставники должны помогать подопечным, но все что касается моего, – не мешает, и то скажи спасибо.

Делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. В любых правилах есть исключения, но основные постулаты не обойти даже ему. А значит… Смотрю в нагло ухмыляющуюся физиономию, если он так уверен, значит… Значит, среди словесного поноса есть подсказка, но что именно?! Явно, не толстая соседка, уж слишком этот вариант навязывался. Может сложные отношения со сверстниками? Он вроде упоминал, что его били, а может…

– Теплее. – Радостно осклабился наставник. Смотрю непонимающе, ведь ничего не успел спросить. Может случайно вслух подумал.

– Ой, – горячее! – Карикатурно размахивая руками, карлик привстает на носочках, будто взлететь пытается.

Озираюсь, взгляд пробежался по замерзшей крыше, вернулся к широкой улыбке наставника, – к чему это он?

– Обожжешься, сгоришь!! – Рявкает карлик. Схватив за руку, с неожиданной для миниатюрного тельца силой, затаскивает меня за выступающий колодец вентиляционной шахты.

– Какого… – Не слишком чистая ладонь зажала рот. Яростно вращая глазами, увидел поднесенный к толстым губам указательный палец. Черные провалы смотрят куда-то вперед. – Т-шш-ш, не спугни раньше времени. – Загадочно проворковал Исра.

Проследил за его взглядом. Дыхание вырвалось со свистом сквозь стиснутые зубы, захотелось выругаться, причем крепко и от души: люк на крышу откинут, рядом стоит, неуверенно озираясь по сторонам, – пацан лет двенадцати, с полным набором подросткового созревания на худощавом лице.

Он еще и в очках!.. Дрожащими руками снял и неловко протер запотевшие стекла, худощавая фигура совершала непонятные подергивания, пока я догонял, что он просто дрожит. Причем не от возбуждения или нервозности, а тупо, как и я, – от холода. Ветер радостно кинулся к новой жертве, пытался сорвать джинсовую куртку, дергал за штаны, толкал с крыши.

Он нервно трет озябшие ладони друг о друга, греет дыханием. Широко распахнутые глаза скользнули по нам с наставником… и прошли мимо. Никакой реакции. Так, словно смотрел сквозь нас, – я вопросительно уставился на Исру, но тот лишь сильнее осклабился.

Нашел развлечение, блин!.. Молча качаю головой и отыскиваю взглядом паренька, если не видит, значит, мое время еще не пришло. Но какого… Исра же говорил в запасе не меньше получаса!

Прыщавый подросток мелкими шажками неумолимо приближается к импровизированной ограде чуть выше колена, боязливо вытягивает шею, пытаясь заглянуть за край крыши. Зябко передергивает плечами, еще раз беспомощно озирается. Во всем его поведении был сплошной вопрос, он панически боялся высоты, но выбрал именно этот способ. Что-то тут не клеилось.

– Ты говорил, есть полчаса в запасе. Почему он уже здесь?!

– А я разве говорил, что осталось полчаса до прихода? – Невинно заморгал Исра. Открываю рот и захлопываю с громким лязгом, больно прикусив язык. – «Клиенту осталось»… Эти слова можно трактовать по-разному.

– Ты же всегда сообщал, сколько остается времени до появления объекта…

– Не всегда, а, как правило. – Карлик погрозил указательным пальцем. – И не надо мне указывать молодой человек, я свою работу знаю. А вот вы, – толстый палец больно уперся в район солнечного сплетения, будто черенком лопаты ткнули. – Могли бы повнимательнее почитать свод правил, прежде чем права качать… Не меньше получаса… Откажусь… – Копируя мой голос и интонации передразнил карлик.

– Щенок… – Беззлобно пробурчал Исра, сплевывая мне под ноги. – Таких как ты, я на завтрак пачками ел.

А вот тут мог быть не только переносный смысл. В широкой улыбке карлика сверкнул двойной ряд острых клыков, уши чуть заострились, выдавая нечеловеческую сущность. Ну-ну, – плавали, знаем. Несколько секунд желтые и зеленые глаза ведут незримую дуэль: спокойно выдерживаю голодный взгляд, – за последнее время успел навидаться и не такого. Лицо наставника разочарованно вытянулось. Впрочем, он довольно быстро пришел в себя, и уже через мгновение радостно щерился во все… да сколько же там у него зубов!?

– Пятнадцать минут, – радостно сообщил он. – А что до лимита времени, так это касается «ухода» клиента. Хватит облегчать тебе жизнь.

Молча перевожу взгляд на парапет. Ветер завывал, словно голодный пес кидался на хрупкую фигурку, отрывал судорожно сжатые пальцы от ржавых прутьев. Говорят, перед смертью время замедляется и вся жизнь, словно кинохроника пролетает перед глазами. Паренька, стучащего зубами на краю крыши, от свободного падения отделял один шаг через смехотворный парапет. Один шаг… и пятнадцать минут. Может сейчас время для него и остановилось. Но лично я чувствовал лишь, как внезапно взмокла спина, несмотря на порывы ледяного ветра, а время рвануло за удила и понеслось бешеным галопом. В голове просторно и пусто. Там тоже гулял свой ветер, подгоняя редкие толковые мысли, которые, как назло, проносило мимо меня.