Янни Хаски - Система. Соглашайся или борись

– Говорите то, что думаете, что знаете. Не бойтесь. Вам ведь нечего скрывать?

– Нет. Совершенно нечего.

– Вот и хорошо. Повторяю вопрос: вам известно, почему вас сюда позвали? В чем причина?

– Рэджи сдает на переход в А-класс и мы с Марго…

– Кто ваша мать, Соня? – Вопрос бьет меня под дых.

– Я н-н-не знаю… – дура, скажи, что матерей не бывает! – Их ведь не бывает, верно? – Начинаю робко, но под внимательным взглядом голубо-серых глаз обретаю что-то наподобие смелости. – Есть Родители – номер один и два, – в некоторых случаях три и четыре. Но матерей-то не существует!

Мужчина кидает взгляд в бумаги, которые только что раскрыл, и продолжает:

– Как вы вообще понимаете, что такое мать?

Что ему ответить? Неужели он знает, что когда-то давно среди одноклассниц ходила запрещенная книга «Моя сумасшедшая семейка», написанная каким-то детским автором в том еще, старом мире. Иногда вспышки находок из прошлого еще будоражили сообщениями: кто-то хранил на дому запрещенные книги и фильмы, другой – журналы и фотографии, третий – письма родственников старой формации. Обычно все это бушует в Секторе С, где обитают условно пригодные для Системы. Изредка интересные находки удавались полиции нравов и в В-секторах по всем Пяти континентам. Тогда хранивших запрещенку придавали самому строгому суду и продавали в реалити на долгий срок или отправляли в резервации, откуда не возвращаются.

«Семейка» была безобидной книжкой. Ее герои папа, мама, брат с сестрой, рыжий кот и старый пес. И вот с ними всеми на тридцати страницах включая иллюстрации, происходят всякие смешные истории. Она и в запрещенном отсеке-то оказалась, потому что ее еще не успели переделать. По-моему в прошлом году я видела, как ее на литературе разбирают третьеклашки. Теперь в «Семейке» два Родителя, две девочки, кошка и сука кокер-спаниеля. И их приключения отныне не так смешны, потому что одно дело мальчик, стреляющий из рогатки переспелыми ягодами в соседскую бабушку и совсем другое младшая сестра, стучащая в дверь квартиры напротив и убегающая к себе до того, как там откроют. Авторы, конечно, постарались, но, по-моему, все окончательно испоганили…

– Соня, мне повторить вопрос? – глаза холоднее льда.

– Я знаю, кто такая мать. Это женщина, которая воспитывает детей.

– А отец тогда кто?

– Мужчина, – колеблюсь я, но только долю секунды.

Мне не нравится весь этот разговор, ведь вообще-то мы не используем понятия пола в повседневной жизни, не делим людей по этому признаку. Хотя, казалось бы, нам-то кого делить?

– Который делает то же самое.

– Откуда у отца и матери берутся дети?

Мне восемнадцать лет! Я выпускница школы, у меня практика вот-вот начнется. Он что, издевается, в самом деле?!

– От яйцеклетки и семени, разумеется.

– Чем же тогда они отличаются от твоих Родителей?

Тут уж я не медлю:

– Тем, что они допотопные отсталые люди, которые без анализа состояния собственного здоровья и взаимной совместимости по не менее чем пятнадцати параметрам, не спросив разрешения, решили размножиться.

– Это все?

– Все. – На сей счет я спокойна, потому что выдала то, чему нас учат с пяти лет. И я действительно так думаю.

– Что же в таком случае вас взбудоражило в фотографии обнаженных мужчины и женщины?

Мы с ним ступаем на лед, который вот-вот треснет. Я и сама не знаю ответа. Мне просто стало на миг сладко и захотелось. О нет! Захотелось самой оказаться на месте той женщины, которую схватили большие и сильные руки. Стоп! Что это еще такое? Сама не знаю, о чем думаю!

– Я такого просто никогда не видела…

– Охотно верю. Но в отличие от многих других Условных Женщин, кому ее показывали, вы возбудились.

Прихожу в себя я уже на пороге нашей квартиры. Здесь сегодня царит невероятное оживление: Рэджи и Марго собирают вещи. Начали с менее нужного, что раньше прочего можно поместить в коробки.

– Марго сдала тест! – буквально кричит мне в лицо Рэджинальдина, убирая со лба короткую черную потную прядку. Но, видя мое лицо, они обе распрямляются и становятся тревожными. – Что случилось, Соня? Сколько баллов?

Я молча сглатываю шершавый комок, который катается в горле с того самого момента, когда мне стали задавать вопросы в зеркальной комнате, и молчу.

– София! – более мягкая Марго кидается ко мне и позволяет разрыдаться, гладя по волосам.

Я не могу больше держать все в себе и набрасываюсь на них с вопросами:

– Кто моя мать?

– Ты что, Соня! Такого понятия уже давно не существует! Прекрати! Ты это им там выдала? Это?! – Рэджи орет и трясет меня за плечи.

– Да нет же. Нет! Они спрашивали, а я не знала, что ответить! И про то, кто такие папа и мама, чем они отличаются от Родителей… А потом эта фотография с обнаженной разнополой парой…

Я рыдала в голос, чувствуя, как впервые в жизни на меня накатывает истерика, а Рэджи просто села на пол, тупо уставившись перед собой.

– Меня решили срезать и использовали для этого самое незащищенное – тебя! – ее шепот был гораздо страшнее крика.

– Что теперь будет? – Губы Марго дрожали, она силилась налить себе минеральной воды из бутылки, но струя постоянно попадала мимо стакана.

– Не могу тебе сказать.

Я убегаю в комнату и закрываюсь изнутри. Мне надо побыть одной и осознать случившееся. Еще ни разу за свою жизнь я не вставала перед тупиковыми вопросами. Мне их никто не задавал, и я сама себе их не задавала, потому что в мире все было легко и ясно.

Ты появляешься на свет, растешь в семье, где два и больше Родителя. В пять, после первого теста, Система определяет тебя в школу, где ты проведешь долгих тринадцать лет – с нулевого по двенадцатый класс. Раз в полгода Система будет оценивать твое психоэмоциональное, физическое, умственное состояние, обозначит круг твоих интересов и подберет те занятия и направления для развития, которые по совокупности исследований подходят тебе более всего. Если в это время твои Родители поднимаются по социальному статусу, как это было со мной, с В-класса в В-премиум, тогда открываются новые возможности по изучению наук и всяких дисциплин, не доступных членам общества, классом ниже твоего. Ну а если ваша семья получит А-статус, все дороги открыты – сможешь стать топ-менеджером, политиком, хоть даже премьер-министром.

Мы все это знаем и с самого раннего детства как заведенные работаем на результат: хорошо обучающийся, добивающийся успехов на экзаменах и различных соревнованиях ребенок получает как учебные баллы, так и баллы в анкету, как раз последние играют важную роль в общем статусе семьи. Я знаю несколько примеров, когда из-за разгильдяйства отпрысков путь в А-сектор для их Родителей был отодвинут на годы, в иных случаях и вовсе закрыт. Поэтому добропорядочных членов общества воспитывают на позициях вклада каждого в семью, город и континент.