Александр Алдр Саг - Война, которой не будет?

Только мне всегда удавалось ухватить удачу за хвост. Впрочем, вы правы, если поймал за это место, то значит, она повернулась задом. Как пример, страстная симпатия с владелицей нескольких жестяных супермаркетов обеспечивающих сразу всем необходимым. От хлеба и табака, до пива и молока. А еще, благодаря своей широкой натуре, готовая ввязываться во всякие авнтюры, типа организации студенческой базы отдыха. Но везде помошник треба, для воплощения замыслов. Вот Милая для тебя тогда на всё готова. И лаской одарит и оденет с китайского рынка. Даже ключи от подержанной Тойешеёты презентует, но после того, как свою неблагодарную работу бросишь и к ней, под крылышко приберешься. На улицу с самым длинным встречаемом в сущем мире названием. – «Первая набережная реки (да какой там речки, чуть больше ручейка речушки) Магаданки». А под тем крылышком, на упомянутой праворульной японке и без оной будешь батрачить не только почти суточный световой день, но и весь ненормированный, т.е. 25 часов, зато без денежного вознаграждения. Шо вы говорите за сутки, в которых всего 24 часа? – На час раньше вставать будете!

Завоевать женщину непросто, еще труднее понять почему военнопленным оказался ты сам.

Во, такой эпизод: « – дорогой, я тут слетала на базу. Там якобы детский шампунь «Маленькая фея» завезли. Та же химия, но с карамельным ароматом. Закупила со скидкой всю партию. Срочно сгоняй за ней, потом развези по точкам. Скажи девочкам чтоб пометили в ценниках – распродажная акция пятнадцать процентов и стоимость проставят в три, нет, не потянут покупатели. В два с половиной раза выше закупочной. С таким названием волшебно разойдется.» Так и хотелось брякнуть, мол ты у меня весьма большущая ведьма.

Прознав, что Пишпекии требуются специалисты с моим образованием, я решил шо от тута до моих отчин всёж ближе. Свою жгучую магаданскую любовь, конечно, огорчил, почти до истерик. Типа – Ты ж на мне жениться обещал!

– Конечно, на тебе я могу пообещать все что угодно. У нас, настоящих мужиков, завсегда за одну только ночь с любимой можно отдать все на свете. Но только до этой ночи. (И потом, что такое супружеский долг, который как ипотека – сколь не отдавай, а чиво-то должен и должен одному банку, когда другие предлагают более занятные заманухи)…. А теперь надо срочно домой, то маме совсем плохо.

За маму так говорить боже ж упаси, но моей, уже несколько лет, хорошо у того самого который упаси. Но и тут я не соврал любимой женщине, поскольку, если мама наблюдает за мной с небес, то ей там вашко за мою судьбу».

Даа, сегодня осознал, лучше б батрачил на Колыме и не искал приключений на свой зад. А еще лепше вообще не совался в тесное сношение с вооруженными силами. Кто-то там сказал, за двумя черными кошками погонишся в темной комнате – себе рога поотшибешь…. А ты, майор, в армии как наш прапор, по призванию, или….

–

Или. Я в армию подался, чтоб от несправедливого суда спрятаться, только это Вас не касается.

–

Свят, свят, свят – пусть никогда не касается. А то, как римляне говаривали: – "Дура лекс, сед лекс" – "Закон суров, но закон"….

–

Сам ты дура.

–

И вам доброго здоровьичка. Вот и поговорили с умными людьми….

Прапорщик особо не терпел, когда разговор касался темы политики. Он хорошо помнил, как один генерал, отправляя в Афган, ладно так говорил об интернациональном долге и тому подобное. А позже, этот самый генерал стал большим политиком, депутатом от каких-то из самых народных и либеральных демократов. Вот тогда он весьма часто на публику брызгал слюной, по поводу тысяч пареньков зазря сложивших головы в той бездарной войне. Прав был Талейран, когда говорил, политики имеют совесть – и даже и не одну. А те которые обещют золотое будущее, так на них пробы ставить некуда. Вот тут, вспоминая социалистическое прошлое взгрустнешь по очередям…. С любимого бы калаша в заксобрание.

Впрочем, для мужских бесед, если не касаться политики, отсутствуют новости спорта и свежие анекдоты, остается одна, извечно популярная тема. Конечно же, про дам-с, которые интересны тем, что дам. Но и женщины, если они не кудахчут про новые тряпки или успехи и несчастия героинь сериалов, то уж наверняка беседуют не про погоду, а про мужиков, про них родимых. О, пардон, еще чаще они «обгладывают косточки» отсутствующих в данный момент подруг. То есть опять же про дам – когда, кому и сколько.

Беседовать о недостатках, нет-нет, достоинствах девушек любил Цыган, и говорить он мог с жаром и непререкаемой убежденностью часами, если не сутками. Чувствовался, за этим сравнительно молодым человеком огромный опыт в изучении данного предмета, охваченный интервалом с семнадцати до пятидесяти семи. О, нет-нет, с нас и сорокапятки хватит, коли не вдовствующая миллионерша. Да и о чем речь? Любят таких миловидных и шустрых, с ловко подвешенным языком большинство баб. Им же всем так хочется ласки. Ага, а потом еще и норки, но лучше всё же соболя. Впрочем Роман искренне считал, правы римляне изрёкшие – omen ist nomen, что в вольном переводе означает – как вы лодку обзовете, так она и поплывет. Согласно своего имени он, поскольку не сподобился писать романы, то направил должные усилия, чтоб оными осчастливливать.

Старшине не по нраву были победные реляции капитана, каждый раз он удивлялся про себя: – Не ужто не видят женщины за смазливой внешностью ненадежность таких мужиков? Или в большинстве амурных историй выдает штабс-капитан желаемое за действительное, как и большинство болтунов.

А когда Цыган уж очень доставал своей донжуанской философией, обычно старался перебить его словоизлияния: – Да буде, уймись ты сухопутный капитан, дай от тебя ушам отдохнуть, пускай вон Володя поговорит.

Цыган в ответ только обиженно сопел: – Да, с таким обществом гешефт не замутить. И чиво я пред вами распинаюсь? Разве вы способны понять вдохновенную душу? Один контуженный, понимашь, второй с Уралу, все только чо, буде, да поди.

–

Чо? "Поди" – у нас не говорят, это, поди, где-то в Удмуртии.

–

Слушай, прапор, а фрукты у вас на Урале растут?

–

Ну, растут.

–

А какие, если не секрет?

–

Ну, черемуха да чо да.

–

Даа, у вас, когда на пляжу позагорать собираются, то одеваются в утепленный купальник.

–

А на вашем пляже мальчик спрашивает: – папа, а почему море соленое? – А ты в него пописял? – Ага, маленько. – Посмотри сколь народу, и все маленько….

–

Да, было же времечко когда приезжие интересовались: – а где здесь море? – Так Ви же в ём стоите. – О, из-за толпы и не заметил.

Вовчик временами с интересом слушал треп Цыгана, но иногда и его доставал словесный диорит молдаванина, и он соглашался поговорить сам: