Александр Мазунов - Острые грани астрала – 2. Петля времени

И что сейчас видим? То же самое, только в другом виде. Поиск оптимального вида жизни с определёнными задачами, а самое главное, поиск и решение программы развития жизни. Вот главная задача Творца. Но если программа конечна, значит, и её выполнение тоже конечно. Чем примитивнее жизнь, тем она длиннее. И тогда получается, если цивилизация остановится на муравьях, так они рано или поздно съедят все деревья.

Во Второй эпохе белковая жизнь развивалась на Венере, Земле, Марсе, Фаэтоне. Все формы были разные. Планеты были не враждебные к своим детям. После ужасающих экспериментов со всех планет все формы жизни были переселены на Землю, в один большой котел. Кто выживет, тот и лучше. Иногда удивляешься этому божественному разуму. Смешение биополей разных видов создало агрессию и битву за еду. Но какой бы Творец мог бы так поступить? Только не Создатель. Делать оружие и убивать себе подобных для эволюции программы? Так не поступают даже звери. Так кто же сейчас на месте Творца?

При создании такой пищевой цепи никто не мог предугадать, сколько боли и страданий он принесёт планете и жизни вообще. Если только мы, люди тоже в ней не участвуем, и при этом мы не на вершине цепи. А кто-то питается нашими страданиями и делает это осознанно, увеличивая численность населения, а затем истребляя его. Убивая в нас лучшие человеческие ценности, не давая нам знаний, ограничивая любовь. Питаться эмоциями и душами разумных существ могут только…

Вопрос: как это изменить. Что делать, и как понять такой странный замысел? Вот зачем я был послан сюда. Чтобы проанализировать и понять суть, докопаться до первопричины, и именно сам. Горько и стыдно осознавать, что никогда не задавался этим вопросом. Зато всё время убивает вопрос «в чём смысл жизни». Оказывается, ни в чём, потому что смысла в нашей жизни нет вообще. Цивилизация вполне обошлась бы и без меня. Память поколений? Так ведь мало кто помнит своих прадедов. Генетический отпечаток? Так это вообще ни о чем. Мысли, рождённые мною, если они действительно будут востребованы, найдут свое хранилище в кристалле великой памяти для коррекции при создании других особей. Даже представить это слишком сложно. Если всё это воспринимать, как оно есть, можно сойти с ума.

Пчёлы не задумываются о предназначении или смысле жизни. Программа проста – жизнь ради жизни. Но если нам предначертано искать, мыслить, воображать, значит, кто-то в этом нуждается. Любознательность, поиск неизведанного, иногда нужда, боязнь смерти – вот, что делает пытливым наш ум. Это та формула, где человек выступает в роли переменной. Отсюда и исход решения. Чем больше решений, тем больше параллельных миров. Получается, что всё будет сводиться к оптимальному решению, а остальные за ненадобностью отпадут. И вот оно, противоречие. Другие тоже думали, искали, жили, работали, совершенствовались, а их спишут как ненужный материал. Неслабая цена за решение уравнения. Если такая огромная цена, то какой же тогда первоначальный замысел?

А вот это нам понять не дано. Если бы мы знали, то могли и не принять этого, и тогда вся формула бы рухнула. Неведение – главная добродетель. Корова же не знает, что её всё равно съедят. И грустно, и скучно после таких рассуждений. А ведь мы, люди, могли бы сделать, создать, сотворить намного больше. Сейчас уже многим понятно, что даже природа нашего мира несовершенна. Возможность преобразования его утопична. Надо строить новую звёздную систему, с другими свойствами и задачами. Земля всё равно обречена, так было задумано.

Перейдёт ли наше сознание в другой мир, время, пространство с теми знаниями и большими возможностями – вот, о чём надо думать, чтобы потом действовать.

После рассказанного мною профессору Кобальту стало не по себе.

– Человек не должен так далеко и глубоко думать, а самое главное чувствовать. Это до добра не доведёт. Ты либо далеко пойдёшь, либо плохо кончишь. Возьми несколько дней отдыха и сходи на военное ремесло. Может, там тебе дадут пару раз по голове, и всё встанет на свои места. Неделю, не меньше, не появляйся у меня.

Понятно было, что Кобальт в смятении, но что делать. Действительно, надо было развлечься, но с этим здесь туго. Я гулял по саду, смотрел на деревья, на всяких насекомых, обитающих там. И почему-то остановился у одного дерева с большими и широкими листьями. Вглядываясь в него, стал замечать, как зрение стало перестраиваться. Прожилки листа были видны как при большом увеличении. Было видно всё: как вода бежит по артериям, как преобразуется солнечный свет в хлорофилл. Как будто большой насос впитывает его и преобразует во что-то другое.

Я ощутил, что я будто сливаюсь с деревом. И весь мир раскрылся для меня по-другому. Голоса деревьев, стрекотание насекомых, даже запах трав и цветов переходили в гармоничную музыку. Переплетение нейронов флоры прибавляло мне сил и определенной энергии необычного свойства. Я мог ощущать всю ауру флоры на далёкие расстояния. И чем дальше, тем сила или скорее мощь моя возрастала, и при этом я знал всё, что происходит со мной и всем, до чего я мог достать разумом. Меня осенило: такой симбиоз можно применять и в военном искусстве. Да, думаю, это точно клиника, надо поспать и причём основательно.

Проспал почти два дня. Очень хотелось есть. Выйдя на балкон, я раскинул руки и понял, как хорошо. Солнце светило мне прямо в лицо, я замер и почувствовал необычайную энергию, голод стал отступать, а мои мышцы наливаться силой. Да, надо сходить на военную кафедру.

Я так и сделал. Придя туда, увидел, как все копошатся, бегают.

Така подлетела ко мне. Я оторопел от её напористости.

– Сейчас будут зачёты по мастерству. Я хотела уже за тобой посылать. Хорошо, что сам пришёл.

– А что, я тоже должен сдавать?

– А как же? Первый уровень сдают все, а дальше по желанию. Дождись жеребьёвки. Учти: соперники все серьёзные. Надеюсь, ты готов? Или ты совсем ботаник?

– Ну, ладно. Надо, значит, сдам.

– Я бы не была так уверена на твоём месте. Мало кто сдавал с первого раза.

– Хорошо, посмотрим.

В зале раздвинулись жалюзи. Там был ринг размером с хоккейную коробку, закрытый толстым стеклом и с огромным количеством света. Суть была в следующем. Два поединщика укладывались в специальные кресла, им надевали на головы шлемы. Их сознание проекцией голограммы появлялось на ринге. Они в своих мыслях представляли любое оружие, которым и дрались, но при этом боль от травм, получаемых в поединке, они ощущали по-настоящему. При больших травмах бой останавливали, чтобы вернуть из болевого шока бойца. Противниками первого уровня все были из второго и одна была из третьего, её звали Селена.

Про нее говорили: серьезная тётка, у которой был коронный удар. Она испытывала его на всех первый раз, а потом на пересдачах даже помогала. Приём заключался в том, что она взмывала вверх и наносила удар сверху в движении позиции сокола. Он так и назывался «Удар сокола». И это она ещё делала в состоянии аффекта. Даже того, кто успевал защититься, она пробивала своим мечом и оружием защищавшегося. Сила удара была невероятна.