Александр Бачило - Помочь можно живым. Сборник рассказов

В углу под потолком висела старая потемневшая картина. На ней едва угадывалось чье-то лицо с большими печальными глазами и острой бородкой. Под картиной на тонкой цепочке был подвешен светильник.

Полифем прежде всего подошел к столу и нажал кнопку. Стрелка, находившаяся в правой части циферблата, резко рванулась влево и замерла в крайнем положении.

– Вот здесь я и живу, – сказал он, поворачиваясь к Улиссу, – живу с того самого дня, когда наступил конец света. Садись-ка вот сюда и послушай, это не лишено интереса – рассказ о конце света. Может быть, ты в нем ничего не поймешь, но это неважно – я должен, наконец, выговориться, слишком долго мне пришлось ждать такой возможности… Да и мясо успеет как следует свариться, у чстверорогих козлов оно, знаешь ли, жестковато. Итак, слушай.

Место, где мы с тобой находимся, называлось когда-то Управляющим Центром. Отсюда можно подавать команды огромному монитору-истребителю. Сам он находится в шахте на другом конце долины, но стоит приказать, и он взлетит, поднимется в космос и будет кружить над землей, нанося удары по заранее указанным ему местам, а также по всем подозрительным объектам на территории «противника». Это страшная штука, самая страшная из всех, что были придуманы для уничтожения людей.

Но нас, его создателей, тогда это мало тревожило. Мы построили монитор, и гордились им, и продолжали совершенствовать, делая его все неуязвимее и смертоноснее. Во всем мире тогда изобреталось новое оружие, лаборатории работали уже прямо на стартовых площадках, и эта гонка казалась нам захватывающей, потому что мы всегда оказывались впереди.

В тот день я работал в самой глубине шахты – нужно было проверить работу нового, только что установленного оборудования. Неожиданно раздались сигналы тревоги. Пол под ногами задрожал – это двигались стальные плиты, изолирующие отсеки друг от друга. Я поспешил к лифту, но он уже не действовал, пришлось карабкаться по лестнице через монтажный лаз. Гул моторов скоро прекратился, и наступила непривычная тишина.

Мне стало страшно, на учебную тревогу это не походило – она никогда не объявляется так внезапно, по крайней мере, я бы знал о ней заранее. Скорее всего, думал я, какая-нибудь авария или пожар, ничего другого мне даже в голову не приходило.

В отсеке верхнего этажа никого не оказалось – даже часового не было на месте. Тут уж я испугался по-настоящему. Сомнений не оставалось – случилось что-то очень серьезное. Не разбирая дороги, я бросился в тамбур и с ужасом обнаружил, что входная дверь заперта. Я понял – обо мне просто забыли в начавшейся суматохе. Но из-за чего она возникла? Неужели все-таки настоящая тревога? Что же теперь будет со мной?

Оставалось одно – колотить в дверь что есть силы, там, снаружи, кто-нибудь еще, может быть, есть.

Я стал искать подходящий твердый предмет, как вдруг далеко-далеко, где-то в глубине шахты, послышался нарастающий вой. У меня подкосились ноги – я узнал шум установок, защищающих монитор от всего того, что несет ядерный взрыв. Этот новый вид защиты был изобретен здесь же, но я не стану объяснять тебе, что там к чему, все эти излучения и поля только собьют тебя с толку. Так вот. Никто никогда не испытывал эту защиту на людях, да и вряд ли такое могло прийти кому-нибудь в голову – она считалась безусловно смертельной для человека. Зато технике обеспечивалась почти полная безопасность!

Я понял, что мне конец. Дышать стало тяжело, голову словно сдавил стальной обруч, перед глазами все поплыло. Волна нестерпимого жара захлестнула меня, и я, корчась и вопя от боли, упал на пол. Жар становился все сильнее, кажется, я почувствовал, как вспыхнули волосы на голове, но в этот момент страшный удар потряс шахту и отбросил меня далеко от двери. Я потерял сознание.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я пришел в себя. Думаю, не очень много, Я очнулся от легкого покалывания во всем теле и обнаружил, что в тамбуре происходит что-то странное. Яркие светящиеся шары медленно плавали в воздухе. Иногда они сталкивались друг с другом, и раздавался громкий сухой треск. Тогда покалывание становилось чуть сильнее.

Я оглядел себя и едва снова не потерял сознание. Вся бывшая на мне одежда превратилась в пепел, стены тамбура стали гладкими и блестящими, как стекло, и при всем этом я оставался жив! Пепел въелся в мою кожу, навеки сделав ее багрово-черной, но никакой боли я не испытывал. Все тело казалось наэлектризованным, опутанным тонкими невидимыми нитями, которые трещали, лопались, сыпали искрами при каждом движении.

Я был напуган до такой степени, что не мог ни о чем думать, мне хотелось лишь как можно скорее бежать отсюда, выбраться наружу, к людям. Я вдруг вспомнил, что через монтажный лаз можно попасть в бункер рядом с шахтой, куда загоняют на время разгрузки тягачи и где стоят вездеходы охраны. Осторожно, чтобы не коснуться светящихся шаров, я пополз к лестнице и спустился на два этажа. Затем по узкому коридору монтажного лаза добрался до люка и дрожащими руками взялся за рукоятку. Она подалась неожиданно легко, люк распахнулся, и я оказался в бункере.

Здесь никого не было. В грузовом зале стоял неуклюжий гусеничный вездеход, я влез в него и запустил двигатель, потом пошел к воротам. Однако сколько я ни дергал рубильник и ни жал на кнопки, ворота не открывались. Пришлось взяться за ручной ворот.

Тяжелая плита дрогнула и медленно поползла, открывая узкую щель. И сейчас же раскаленный пыльный вихрь ворвался в бункер снаружи, посыпалась земля, и я увидел вздыбившиеся обожженные плиты, которыми раньше был выложен спуск к воротам.

Даже не вспомнив об опасности, грозящей мне под открытым небом, я вскочил в вездеход и вывел его из бункера, желая как можно скорее добраться до людей.

Но то, что я увидел, заставило меня забыть о собственных мытарствах. Зловещая черная туча вставала на востоке. Ее пронизывали языки оранжевого пламени. Почти вся растительность в долине превратилась в пепел и была унесена ураганом вместе с почвой. Я увидел догорающие развалины лаборатории, вдали чернела опаленная стена Управляющего Центра. Мне сразу стало ясно, что произошло, если не в шахте, то по крайней мере здесь, снаружи. Это был, без сомнения, ядерный взрыв, уж я-то в таких вещах разбирался. Удар пришелся восточнее ущелья, но целились, конечно, сюда, других объектов, достойных ядерного оружия, в округе не было.

Вездеход мчался по голой равнине, усыпанной обломками скал, – там, где всего несколько минут назад был лес. Я обернулся и увидел обнажившуюся круглую крышку шахты. Ее лепестки были закрыты, значит, ответный удар не готовился. А может быть…

Я подумал о людях, сидящих в Управляющем Центре. С ними-то что?