Тимофей Воронов - Узники горизонта

Джеро учился на магистерской программе по политологии в Национальном Атеистическом университете Сеула в Южной Корее. После окончания бакалавриата Токийского университета отец Джеро приложил все усилия, чтобы тот не смог продолжить обучение в магистратуре в главном вузе страны. Не пробуя поступать в Токио, Джеро решил получить степень магистра в столице соседнего государства. В дополнение, Сеул на тот момент был неким оплотом либерального движения. Южная Корея всегда быстро развивала новые тренды и была более гибкой, чем неповоротливый Китай и консервативная Япония. За два года учебы в Сеуле Джеро подготовил полноценную программу дальнейшего развития Японии и вскоре вернулся в Токио. Там он примкнул к ожидавшей его команде и в течение года стал главой либерального молодежного движения Японии и советником председателя либеральной партии. За год до судьбоносных выборов председатель либеральной партии решил дать дорогу, как он выразился, «молодому племени» и передал управление партией на тот момент 28-летнему Джеро Ли, который только получил докторскую степень в области государственного и муниципального управления. Сам председатель создал и возглавил консультационный совет, в который впоследствии вошло все старшее поколение либералов. Этот орган занимался наставничеством новых членов высших кругов либеральной партии и консультациями с новыми партийными лидерами.

После нового назначения Джеро Ли его отец отказался от публичных комментариев, однако ходили слухи, что он был вне себя от ярости и грозился уничтожить все наследие своего сына.

Вечерняя тень тихо опускалась на город, но жизнь по-прежнему била через край бетонных ограждений. Дэниел решил прогуляться после занятий, поразмыслить обо всех успехах государства, в очередной раз сформулировать свое непоколебимое мнение и отдать голос консерваторам.

Он прошел вдоль парка и направился к реке. Справа расположился госпиталь. Дэниел пробежался взглядом по окнам здания и вспомнил обо всех изменениях в медицине и фармацевтике за последние десятилетия. Запрещение ряда препаратов, таких как гомеопатия и другие, не имевших достаточной обосновательной базы, ужесточение законодательства и введение особых правил для всех дженериков 2 2 Лекарственное средство, продающееся под международным непатентованным названием либо под патентованным названием, отличающимся от фирменного названия разработчика препарата. , что привело к значительному снижению цен на лекарства, реформирование структуры управления и публичные отчеты по работе министерства здравоохранения. Он думал о нынешнем устройстве системы как о необходимой данности, как об обыкновенной норме, очевидной истине. Полкилометра вперед – и он увидел здание начальной школы. Еще немного размышлений на тему реформы образования. Светская этика, упор на точные науки. Ряд идеологических курсов, направленных на формирование истинных взглядов и научного мышления. Учебники по математике и физике стали новыми Ветхим и Новым Заветом для всех школьников. Четкие мировоззренческие установки имел каждый, кто только оканчивал начальную школу. Старшие классы закрепляли успех. Однако спешить с выбором профессии никто не требовал. После школы все могли продолжить обучение в университетах и колледжах по довольно обширным программам, разделенным на техническое, экономическое, гуманитарное, научное направления и направление по искусству. И только в магистратурах и на программах докторантуры необходимо было углубляться в конкретную узкую область.

Из дверей школы вышла женщина, держа за руку мальчика. Она опустилась на корточки и поправила его штаны у самых ботинок, слегка отряхнула их, подняла голову и поцеловала его в щеку. Вероятно, это была его мать. Все ее действия были наполнены такой заботой и нежностью. Дэниел невольно подумал о своей матери. Мысли о реформах и эффективности растворились в картинках из детства. Он вспомнил дом, улицу и небольшие магазинчики рядом. Детей с площадки, девушек из школьного хора, пикник с друзьями. Картинки вспышками проносились сквозь время, цепляясь за самые глубокие уголки памяти. Дэниел вырос в небольшом городке на юге страны, окруженный людьми без особых стремлений и грандиозных планов на жизнь. С самого детства его целью было переехать в столицу. Он мечтал о мегаполисе, научной карьере, красивой жизни и безграничных успехах, которых достигнет в будущем.

После школы он поступил на факультет физики в Токийский Научно-Атеистический, который уже тогда был самым престижным учебным заведением в Японии и одним из лучших во всей Объединенной Азии. Дэниел становился ученым со страстью. Его невероятно тянуло к знаниям, точным наукам. Атеизм, новые истины и идеология Единой Азии приводили его в восторг. Его публичной позицией всегда была яростная поддержка идейных столпов новой Азии и радикального консерватизма. Но где-то в глубине сознания таился интерес к чему-то иному. Он просыпался иногда и ловил себя на мысли, что ему снился Лондон, что видел бескрайние просторы Новой Зеландии и гулял по побережью Австралии. Все эти сны о местах, где он никогда не был. Ему казалось, что все это воспоминания его предков, ведь они бывали в этих странах. Но он не мог найти научного объяснения таким мыслям и успокаивал себя стандартными предположениями о разыгравшемся воображении. Он видел себя удивительно спокойным в этих снах и ощущал невероятную свободу. Он чувствовал, что все находится в его власти и нет границ для полета мысли и действия. Свобода, близкая к абсолютной. Мир без рамок и ограничений. Что это? Устаревшая демократия? Бездумная анархия? Однажды он проснулся с идеей, которая подчеркивала единый посыл каждого подобного сна. С идеей, что никакой человек и никакое государство не должно решать за него. Никакие внешние силы не вправе управлять его жизнью и ограничивать мысль и действие. Контраргумент возник моментально. Ведь если нет ограничений, то как же преступления, как же развитие и эффективность общества? Ограничения естественны и должны иметь место.

Но все же это не избавляло окончательно от сомнений. За завтраком он задал себе следующий вопрос: могу ли я быть уверен, что та степень ограничений, которая создана в моем государстве, создает самые оптимальные условия для развития общества? И если нет, то каким должно быть соотношение свобод и оков? Он остановился и подумал о том, почему ему в голову пришло слово «оковы», ведь все государственные ограничения никогда не создавали для него дискомфорта. Ему показалось, что это слово пришло из тех глубин сознания, где были берега Австралии. И тот Дэниел, что во снах наслаждается абсолютом свободы, посчитал бы оковами все стандартные условия жизни Дэниела реального.