Надежда Сергеева - Сила Берендея с нами навек

– Ты же еще мальчик! Что ты можешь против здоровенных мужиков?

Малушка поднялся и достал из котомки пращу. Поискал глазами в траве и нашел плотную нераскрывшуюся шишку. Сунул ее в пращу.

– Смотри. Видишь, на ветке шишки висят? Вон ту крайнюю я сейчас собью.

Он размотал пращу, пустил шишку в полет и сбил другую.

– Ой, как здорово! – Дарена запрыгала и захлопала в ладоши. – Ты научишь меня?

– Научу, если мы устремимся за печенегами. И не научу, если мы пойдем в Ужгоскую крепость. Отдам тебя батюшке и сразу обратно – встану на печенежский след.

– Как же ты увидишь его?

– Я зверя выслеживал в лесу. А след лошадиный за версту обнаружу.

– И шишками побьешь степняков?

– Для таких случаев в котомке есть всегда пара-тройка булыжников – по дороге ещё найдём. Решай, Дарёна – куда мы идем?

Девочка задумалась. Пойти с Малушкой по следу печенегов, конечно, заманчиво, интересно. Но в крепости ждут мать и отец, да и Добряну по голове не подгладят, за то, что за нею, воеводиной дочкой, не уследила. Вздохнув, она совсем как бабушка Добряна проворчала:

– Не гоже отца с матерью страдать заставлять. Не гоже, ежели нянюшку накажут из-за меня. Значит, идти надо в крепость. А по дороге ты меня лесной науке учить станешь. Ты не бойся, я понятливая.

– В крепость, так в крепость, – согласился Малушка, – только давай тут малость задержимся. Ты сарафан в штаны переделаешь, нитка и иголка там, в котомке лежат в берестяной коробушке. Готова будешь, а там и в путь.

Дарёна кивнула и вернулась в шалаш. Малушка слышал, как она прошуршала одежкой, как начала тихонько петь, приступив к шитью.

Убаюканный песенкой Дарены Малушка неожиданно для себя задремал. Смешались сон и явь. Тут и жестокие степняки, махавшие саблями, и плачущая на пеньке Дарёна, и бородатый староста, кричавший «Пшёл вон, сам справляйся!»….

Проснулся он от легкого прикосновения и тихого голоса:

– Малушка, вот смотри, как получилось.

Он открыл глаза и посмотрел на девочку. Она разрезала подол сарафана и сшила его портками, отрезанный верх пошел на тряпицы. Рубашку Дарёна заправила в портки, но они не хотели держаться. Малушка, скрыв улыбку, пошарил в котомке, достал веревку, отрезал от нее кусок и подал Дарене:

– Подвяжись, заправь под верёвку.

Внимательно оглядев спутницу, Малышка снова полез в котомку и достал шапку:

– На, косы спрячь. Шапка отцова. Вот, вся память и осталась, – вздохнул мальчик, – ну, пора в путь. Пошли.

– Постой, Малушка, надо поблагодарить ёлку за приют да лесавке гостинец оставить, чтобы нам в дороге по лесу не мешала, а помогала, – проговорила торопливо Дарёна и начала что-то шептать, спрятав в ладошки веточку ели.

Когда она закончила, Малушка протянул ей кусок хлеба, смоченный в молоке, который Дарёна аккуратно пристроила в перекрестье веток.

На прощанье Дарёна погладила ладошкой еловую лапу и первой ступила на малозаметную тропинку. Малушка смерил взглядом ель, давшую им приют, и, как Дарёна погладив иголки, прошептал:

– Спасибо.

Он шагал рядом с Дарёной и думал о том, как далёк он от того, что она сделала сейчас. Когда живы была матушка и бабушка, имена богов всегда звучали в доме, а неподалеку в лесу отец устроил капище. Но, оставшись вдвоём с сыном, отец забросил его и не вспоминал больше богов-покровителей. Оттого и Малушка не помнил их.

Они уже почти вышли из леса, как вдруг раздался страшный рык, лошадиное ржание и громкое хлопанье крыльев.

Малушка поспешил залечь в кустах и закидать ветками притихшую Дарёну.

Сквозь деревья они увидели кружащее над поляной чудище, похожее на змея, но с крыльями. От него пытались отбиться те самые всадники, встреченные ими прошлым вечером. Испуганные кони вставали на дыбы, копытами стараясь отбиться от врага. Кони настолько были напуганы, что даже таким умелым наездникам как печенеги было не удержаться на них верхом. Степняки растеряли весь свой скарб, кололи зверя пиками, но чудище ухитрилось схватить одного из них и полетело прочь.

– Что это было? – спросила Дарёна.

– А ты что увидела?

– Что-то такое, чего раньше не видела. Может быть, ты мне расскажешь.

– А я тоже его первый раз вижу, – пожал плечами Малушка.

Дарёна прошептала:

– Рассказывала мне бабушка Добряна, что далеко-далеко отсюда в горах живёт страшный зверь чудо-юдо Змей Горыныч, он летает на крыльях, дышит пламенем и о трёх головах.

Малушка искренне удивился словам девочки.

– Я такого не слышал. Да и этот вроде одноголовый… но летает, зараза!

Выждав какое-то время, Малушка вновь встал на тропу, ведущую к крепости. Дарёна, не отставая, следовала за ним.

– Я думаю, это чудище еще задаст проклятым печенегам. Было бы интересно проследить за ними.

Но девочка шла и молчала.

Ну, что же, пусть молчит, испужалась поди, – подумал юный бродяга – всё-таки дочь воеводы.

Уже в виду крепости Малушка остановился:

– Ну, вот ты и дома.

– Ты действительно очень хороший следопыт. Такой бы разведчик отцу пригодился. Пойдём, я тебя познакомлю с ним.

– Когда живёшь в лесу, понимаешь его – ничего сложного.

Однако, Дарёна заметила, что на щеках её проводника появился румянец, а взгляд потеплел.

– Я бы с удовольствием служил разведчиком твоему отцу, но не люблю кланяться, кому бы то ни было. Мой отец был вольным человеком, а я его сын.

– Но ведь жизнь так устроена – кто-нибудь кому-нибудь обязательно служит. У моего отца три десятка воинов, и они его все уважают. Дружинники слушаются его, а он их хвалит или наказывает, если кто-нибудь провинится. Отец поставлен сюда князем – князя все слушаются….

Тут Дарёна поняла, что сказала лишнее. Малушка мгновенно помрачнел, на его лице отразились раздражение и испуг, перешедшие в маску неприступности.

– Я никому не хочу служить, даже князю. Мне в лесу хорошо одному, а ты ступай в крепость.

– Но ведь нельзя в одиночку победить печенежскую орду.

– Я и не собираюсь этого делать.

– Но ведь ты хотел встать на их след.

– А там не орда, а всего несколько человек.

– Малушка, – девочка скинула шапку и отвела за плечи тугую косу. – Пойдем, я познакомлю тебя с моей мамой. Она очень хорошая и никем не командует. Она покормит нас и даст тебе на дорогу еды.

Мальчик откинул со лба длинную прядь волос и мрачно взглянул на Дарёну.

– Моя мама тоже доброй была, – тихо сказал Малушка, на мгновение задумался и грустно улыбнулся. – Мамы у всех добрые, наверное, они так устроены.

Эта грустная улыбка мальчика потрясла Дарёну до глубины души. Ей изо всех сил стало жалко одинокого лесного жителя.

– Если ты не пойдешь со мной, она будет думать, что я тебя чем-то обидела и запечалится. Пойдём, я подарю тебе щенка. Вдвоём будет вам веселей в лесу.