Александра Искварина - Пепел Аар'Дайна. Часть I: Нити

– Ещё чего!

Кимриналь притопнула ногой и, нахмурившись и сжав губы, уставилась на китадина, будто намереваясь пробуравить его взглядом. Роддвар с минуту ждал, что будет, потом спросил, подняв брови:

– И?

Она выдохнула, отводя взгляд, провела по лбу заметно дрожащей рукой, вдохнула прерывисто и с усилием оттянула ворот робы. Роддвар забеспокоился, не перетрудилась ли его напарница.

– Что-то мне… – пробормотала Кимри невнятно и, закатывая глаза, мягко повалилась на пол.

Роддвар вскочил, пытаясь поднять её, и заорал на всю лекционную:

– ЛЕКАРЯ!

– Аса'ю-Мать, – Кимри открыла совершенно ясные глаза и потёрла ухо, – не надо лекаря. Ты своим криком мёртвого подымешь!

Вокруг снова начал нарастать смех.

– Тьфу ты! Поймала! – расхохотался и Роддвар.

– Замечательно! – присоединился к смеху мастер Мислав. – И язык тела использовала, и сыграла на инстинкте защитника! Отлично! Вы оба прекрасно усвоили урок.

Кимри поднялась, опираясь на заботливо поданную руку северянина.

– Но ведь мы совсем не пользовались магией, – заметила она.

Мастер Мислав улыбнулся:

– Да. Так и есть. Но это – основа, то, что заклинаниями лишь заостряется и усиливается. Чем мы и займёмся на следующих занятиях.

Этот урок одновременно воодушевил Кимри и озадачил. Играть и тренироваться с Роддваром было весело и совсем не страшно. Она и не думала, что умеет держать себя так свободно. Было бы здорово, если бы этой смелости хватило до вечера…

Сегодня до Южной башни шли весело и шумно, распугивая мышей в заброшенных коридорах. По пути Лиснетта рассказывала, как её наставник мастер Мислав «пропел ей все уши о талантливых первогодках».

– Особенно его впечатлила красивая кэриминка, которая ухитрилась напугать северянина так, что он на всю лекционную требовал лекаря!

– Кабы для себя, – пробурчал Роддвар, но рыжая, как всегда, пропустила реплику мимо ушей.

– Кимри, что ты с ним сделала?!

Она пожала плечами:

– Просто притворилась, будто в обморок упала. Так что, если честно, это я не совсем страх внушила.

– Зато я поверил! – возразил Роддвар. – И где ты только научилась так притворяться?

Кимриналь решила оставить этот вопрос без ответа. Тем более, что они уже добрались до башни, и разговаривать, поднимаясь гуськом, в полутьме, по разбитой лестнице, было уже неудобно.

Мастер Эшши-Дан работал, сидя за столом: перед ним был разложен свиток с обтрёпанными краями, хаймин сосредоточенно всматривался в нечёткие письмена и делал заметки в тетради. Ученики расселись за столы и несколько минут просидели в тишине, не решаясь отрывать хашина от перевода.

Вспомнив наставления мастера Эттилора, Кимри некоторое время сосредоточенно считала вдохи и выдохи, потом оглядела комнату. В ней практически ничего не изменилось, только добавилась стойка-канделябр на восемь свечей возле учительского стола. Вдоль стен же по-прежнему царил полумрак: окон в башне не было, только под потолком несколько узких не то бойниц, не то отдушин позволяли примерно определить время суток.

Кимри взглянула на друзей: Лиснетта что-то быстро писала в тетради, которую ухитрилась достать совершенно бесшумно, Роддвар и Шахарро едва слышно шептались.

От скуки Кимриналь стала рассматривать мастера Эшши-Дана и призналась себе, что, как ни странно, находит его красивым: высокий, крепкого телосложения, сильные руки явно видывали инструменты потяжелее пера. Черты его тёмно-сизого лица были резки и чётки, высокие скулы словно высечены тонким резцом из прочного камня, и если бы не саркастичная мина, от привычки к которой вдоль рта пролегли заметные морщины, хаймин мог бы считаться красавцем не хуже мастера Мислава, хоть и совсем в другом роде. Мастер Мислав был артистом, ярким, сияющим, жизнерадостным. Мастер Эшши-Дан был его впечатляющей, мрачной и суровой противоположностью. Будь он поприветливее, мог бы посоперничать с хандином, несмотря на разницу в возрасте; да и что такое семьдесят лет для эльфа – самый расцвет сил!

Ещё Кимри заметила, что хаймин носит весьма необычную робу, пошитую не из ткани, а из тщательно выделанной тонкой, но плотной замши, покрытой едва различимым тиснёным орнаментом. Несколько швов отделано кожаной бахромой, плечи и грудь прикрывают кольчужные вставки из таких тонких и хитро сплетённых колец, что они смотрелись кружевным украшением.

И тут Кимри осознала, что мастер Эшши-Дан вот уже секунд десять смотрит прямо на неё. Сердце выскользнуло из похолодевшей груди, но Кимриналь, помня о своём решении быть смелой, заставила себя выпрямить спину и твёрдо встретить взгляд хашина. Краем глаза она заметила, что Лиснетта бросила писать, а северянин с хёдином замолчали, встревоженно наблюдая за происходящим. В течение нескольких секунд тишина в комнате звенела всё тоньше. Потом мастер Эшши-Дан отвернулся, и хотя ни один мускул не дрогнул на его равнодушном лице – это была крохотная победа Кимри.

– Итак, все пришли, – произнёс хаймин, глядя теперь по большей части на Лиснетту. – По поводу ваших работ. Должен признать, они меня приятно удивили.

Шахарро проворчал что-то неразборчиво, но тут же смолк от тычка по ноге, которым наградил его Роддвар.

– Я благодарен вам, Лиснетта, за верность, – продолжил учитель всё тем же ледяным тоном, плохо вяжущимся со смыслом его слов. – Вам, Роддвар, я благодарен за целеустремлённость. Работа Шахарро, признаюсь, порадовала меня редкой для существ этого рода честностью и преданностью друзьям. Надеюсь, это не последнее, чем вы меня удивите.

Оскорблённый котолюд встопорщил усы и даже слегка зашипел, показав клыки, но покосился на Кимри и овладел собой, только кончик его хвоста гневно трепетал у самого пола.

– Итак, все вы явились сюда, преследуя определённые цели, – продолжил мастер Эшши-Дан. – Однако, надеюсь, вы осознаёте, что пройдёт ещё много времени – не один год – прежде чем вы сможете приступить к их осуществлению.

И – ни слова о работе Кимри… Лиснетта недоумевающе переглянулась с Роддваром, у Шахарро опять недовольно приподнялась шерсть на загривке, но перебить учителя никто не решился. Кимриналь же, хоть и поняла, что хаймин сознательно игнорирует её – только выше вскинула голову. Пусть делает, что хочет. Пусть обходит её, как мебель, пусть говорит гадости, как сейчас хёдину, которого явно считает принадлежащим к низшей расе – не важно. Ей нужны его знания, а не тёплые чувства. Тепла ей достанет от наставника, доброго мастера Эттилора.

– Прежде всего, – продолжал мастер Эшши-Дан, – хочу показать вам, что такое работа археолога. И если вы считаете, что это изучение древних книг и расшифровка свитков в тёплом кабинете – то вы сильно заблуждаетесь.