Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть I

– Молодец, девочка, надо гулять.

– Самуил, что за болезнь у Анны?

Он сразу как-то обмяк, будто уменьшился в размерах. Долго смотрел на море и потом грустно сказал:

– Мы не можем ничего сделать. Я пытался… но не получилось.

– Но ещё в тот вечер она выглядела прекрасно. Что могло так её подкосить?

– Силы закончились.

Самуил хотел уйти, но я его задержала:

– Олег сказал, что это она спасла меня, на это ушли силы?

Он только кивнул и ушёл.

Дом, в котором мы жили, был небольшим и стоял на скале, с балкона казалось, что он парит в воздухе. У меня опять закружилась голова, и я решила вернуться. Обернувшись, увидела, что ко мне подходит Глеб, мне пришлось схватиться за резной поручень балкона, чтобы не упасть от волнения. Он мгновенно оказался рядом, и поддержал меня за руку.

– Тебе плохо?

– Просто закружилась голова. Я хотела вернуться в дом.

– Я провожу.

Неожиданно совершенно неподходящая мысль родилась в моей больной голове – он вышел на солнце. И ничего не произошло, хотя я замечала не раз, что они все стараются оставаться в тени.

Глеб привёл меня в гостиную и усадил в кресло.

– Тебе что-нибудь подать? Может воды?

– Воды. Глеб, неужели ничего нельзя сделать для Анны?

– Ты уже знаешь.

Он не удивился, лишь констатировал факт.

– Она сама приходила ко мне.

– Анна была у тебя?

– Она зашла попрощаться и пожелать выздоравливать. А ещё она хотела что-то передать тебе, но передумала и ничего не сказала.

Глеб как-то замер, он будто застыл со стаканом воды в руках. И так же, как Самуил, уменьшился в размерах, будто из него выпустили воздух. У меня вдруг появилось страшное желание подойти к нему и просто обнять, но я сразу испугалась своего порыва и крепко сцепила руки, чтобы остановить себя. Он как почувствовал это и обернулся ко мне, я тут же опустила глаза. Проклятое моё сердцебиение! Я пыталась изо всех сил успокоиться и взять себя в руки. Не нужны ему мои объятия, только оттолкнет, и я опять покроюсь слоем льда, буду в нём рыдать и биться о стенку этого же льда. Пусть всё остаётся по-прежнему, мне нет места в их мире, и никогда не будет. Так, временное сотрясение воздуха во время научного опыта.

И опять меня захлестнула волна совершенно дикого отчаяния, до боли в груди и темноты в глазах. Меня будто накрыло чёрным покрывалом и всё кругом потемнело. Ну почему я не могу вести себя как все нормальные люди! Ну и бросилась бы к нему, ну и обняла бы, пусть и оттолкнул, тебе же должно быть всё равно! Он же уже знает, как я к нему отношусь, зачем изображать мудрую стойкость и глупое достоинство. Это уже гордыня, девочка моя, как бы сказал Самуил.

Я была уверена, что Глеб ушёл, но он стоял рядом со мной и как будто мучительно пытался что-то услышать. Наверное, мои внутренние стенания. У меня ничего не придумалось, кроме вопроса – как они меня спасли? Он ответил, подавая стакан:

– Анна услышала звук и добралась до тебя первой, но не смогла их остановить. По оставленной на тебе метке мы и нашли потом тебя.

– Это что – метка?

– Её кровь. Тебя под землей мы бы не смогли почувствовать, а её кровь нашли.

– Они что-то сделали с её кровью?

– Нет. Но силы Анны закончились. Так бывает.

Глеб сказал это уже совершенно спокойным твёрдым голосом.

Всё встало на свои места. Всего скорее, я пребывала в какой-то очередной иллюзии, потому что передо мной опять стоял кусок льда в стальном панцире, рыцарских латах или скафандре. Меня даже физически обдало холодом. Наверное, он, наконец, понял – Анна погибает из-за меня, если бы она не бросилась меня спасать, то ничего бы не произошло. Не зная, как себя вести, я стала вдавливаться в кресло.

Глеб резко развернулся и быстро ушёл. Без всяких мыслей я посидела ещё некоторое время и решила опять подышать воздухом. На балконе от избытка кислорода пришла трезвая мысль – а может эта метаморфоза с Глебом произошла не из-за меня. Почему я всегда во всём обвиняю себя? У него своя жизнь, в ней достаточно, я полагаю, своих проблем, не имеющих ко мне никакого отношения. А уж внутренних тараканов, может быть, побольше моего будет. Тем более с этими сверхспособностями их даже должно быть сверхмного. Эта первая умная мысль за последнее время немного успокоила, и я решила поискать кого-нибудь, благо дом был значительно меньше неаполитанского Эрмитажа.

Проходя мимо одного окна, я услышала голос Олега:

– Глеб, это единственный выход, но всё зависит от вас двоих.

От вас двоих? Кого это? Моё сердце опять лихорадочно застучало, и я быстро пошла обратно.

Кого двоих, я увидела вечером. У нас была гостья.

Мне казалось, что Анна была самой красивой женщиной, которую я видела живьём, а не в кино. Но девушка, которая вошла вместе с Глебом на ужин, была ослепительна: натуральная блондинка, небесно-голубые глаза удивительной формы и яркие губы. Одета в обтягивающий чёрный брючный костюм и ростом чуть выше плеча Глебу. Самое главное – она была человеком, перед ней поставили вазочку с фруктами. Глеб её представил:

– Знакомьтесь, это Юлия. Она погостит у нас несколько дней.

Хорошо, что роль тамады на себя взял Виктор и по очереди представил нас всех, сидящих за столом. Про меня он почему-то сказал, хотя никогда до этого так не называл:

– А это наша Катенька.

Я ничего говорить не могла, слишком сильным был удар, только кивнула головой и сделала вид, что перемешиваю мороженое. О том, как выглядела сама, даже не стала думать. У меня оказались повреждены два ребра, и Самуил иногда одевал на меня толстый, не жёсткий, но очень плотный корсет. И это на мои собственные размеры. А для красоты лица добавились расползающиеся синяки под глазами. В общем – ужас, желательно в ночи. На Глеба я не смотрела.

Когда я стала немного соображать, то удивилась поведению Самуила: всегда весёлый, говорливый и немного экзальтированный, он молчал почти весь вечер, только изредка очень мрачно смотрел на Глеба. Я это замечала, потому что, как и прежде, сидела за столом рядом с Глебом. За весь вечер он только несколько раз обратился ко мне с вопросами о здоровье, я пожимала плечами и что-то мычала. Одна мысль буравила мозг – сбежать. Но как только представила себя: круглую, саму по себе и от корсета, выкатывающуюся из-за стола, то продолжала сидеть. Наконец не выдержал Самуил:

– Катенька, тебе пора отдыхать.

Ко мне сразу подошёл Олег и взял на руки прямо со стула. Я только успела кивнуть всем и пожелать доброй ночи, как он вынес меня из столовой. Видимо, Самуил вколол мне лошадиную дозу снотворного, так как я проспала до следующего вечера.

Первое, что я увидела, выйдя на балкон – Глеба и Юлию. Она прислонилась к нему всем телом и поглаживала по плечу, не хватало только страстного поцелуя. Хорошо, что на мне был корсет, он помог устоять на ногах. Меня спас Виктор. Вообще, он удивлял меня в последние дни своим подчёркнутым вниманием. Он приходил ко мне, пока я лежала, всегда приносил что-нибудь вкусненькое, а представление меня Юлии просто поразило, ну, когда уже смогла думать на ужине. Подхватив меня под локоть, он произнёс коронную фразу из мексиканских сериалов: