Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть I

Меня как пушинку оторвали от девочек и поставили на ноги, несмотря на мой вес и лёгкое сопротивление. Олег приподнял на мне футболку и прилепил на живот какой-то маленький аппаратик, я даже не успела возмутиться. И последовало предупреждение: «Это транслирующее устройство, мы будем слышать всё. Если ты поведёшь себя неправильно, оно взорвётся». Я лишь уточнила: «Как это – неправильно?». Ответ успокоил: «Понять это ты не успеешь». С таким напутствием меня повели к выходу из зала. Я ещё пыталась обернуться и помахать девочкам, но меня подхватили и практически вынесли из здания.

Мельком я увидела тела охранников, лежащие в разных местах и в совершенно невероятных позах. Они, наверное, не успели даже понять, кто их убивает. И вдруг услышала какие-то голоса, обернувшись на окна административного здания, увидела работников санатория, они махали мне руками и что-то кричали, я радостно кивнула головой. Они не убили их, а только заперли в здании!

Я сама нажала на паузу и взяла сигарету.

– Почему ты не убил всех, как это сделали в других городах?

Он очень долго молчал, прежде чем ответить:

– Не видел необходимости, достаточно было команды гимнасток.

Если он и ожидал от меня какой-то реакции, то не дождался. Да и ответ, наверное, меня не очень интересовал. Мне нужен был тайм-аут. Сами переговоры я смотреть ещё раз уже не хотела. Героизма моего там не было, я плохо понимала, что говорю, так как речь придумывала на ходу. Выйдя за ворота санатория, я увидела огромное скопление военных, полиции и просто толпу людей за ограждением метрах в ста от памятника неизвестному государственному деятелю, имя которого все уже забыли, а надпись стёрлась. Какие ракеты? Они сами себя взорвут!

Кстати, на этой записи переговоров и не было, она закончилась, когда я подошла к памятнику и мне навстречу пошли несколько мужчин и одна женщина.

Я выкурила уже две сигареты, а он продолжал смотреть на меня и не включал следующую запись. Потом встал и подошёл к ограждению балкона. Не оборачиваясь, вдруг сказал:

– Передающее устройство не могло взорваться, Олег так пошутил.

В книжках и фильмах героини в такой момент кидаются разными предметами и чего-то там вопят. Но это героини несуществующих в жизни ситуаций. Всё там придумано: и эмоции, и чувства, и сами героини. А может я такая неправильная, но кидаться ничем не хотела. Может потому, что совсем забыла о том, что транслятор может взорваться, лишь сообщила участникам переговоров – на мне прослушивающее устройство.

Так и не дождавшись от меня никакой реакции, он вернулся к столику и включил следующую запись. Она велась от самых ворот, так как я почти бежала навстречу камере. Я плохо помню, как добралась в зал, и на камере изображение оказалось каким-то размытым, будто камера очень быстро перемещалась в пространстве и не успевала фиксировать изображение. И вдруг тела девочек на полу и мой крик: «Ты обещал оставить их в живых, я же вернулась! Они согласились! Они ждут вас!». Я, конечно, не успела добежать до него – меня перехватили. Зажатая как в тисках, я продолжала на него кричать: «Убей теперь и меня! Ты обещал, как я могла тебе поверить?! Пусть лучше бы они меня расстреляли там!». Он подошёл ко мне и слушал мои вопли, пока я не обессилела от горя и усталости. Потом поднял моё лицо двумя пальцами и сказал: «Они живы, просто немного поделились кровью. Поспят, и завтра будут тренироваться». Видимо, он дал какой-то знак меня отпустить, потому что я упала на пол и поползла к девочкам, лежащим в ряд у стены. Они действительно были живы, но без сознания. На руке у Любочки я увидела два пятнышка на запястье, кровь там уже остановилась и запеклась тёмно-бордовым цветом. Не в состоянии даже плакать, просто прислонилась к стене и закрыла лицо руками.

Меня опять подняли и слегка встряхнули, чтобы я пришла в себя. «Теперь иди и скажи: мы уходим, команда жива». Глаза цвета льда смотрели на меня без всякого выражения. Того микрона во взгляде не было – один лёд. Кто-то подхватил меня под руки и быстро вынес из зала. Камера чётко зафиксировала, как я выхожу из двери здания, слегка пошатываясь, как пытаюсь сказать людям в окне административного здания, что всё хорошо, но потом, махнув рукой, иду дальше к воротам. У памятника ждали военные и женщина из ФСБ. Она, остановив остальных резким движением руки, пошла мне навстречу. Я только успела сказать, что все живы, и что они уходят, как какое-то смазанное изображение перекрыло меня и я… исчезла. Некоторое время на экране оставалось удивлённое лицо женщины, а потом запись закончилась. Я ещё долго тупо смотрела на пустой экран и ничего не понимала. А я-то куда делась? Наконец подняла недоумённые глаза с большим вопросительным знаком.

– Тебя забрал Олег. Он, пробегая, подхватил тебя на руки и вскоре догнал нас.

– Пробегая?

– Наша скорость передвижения значительно выше человеческой.

– То есть, пока я шла к воротам, вас уже не было в санатории?

– Нет. Мы были далеко, а в аэропорту нас ждал самолет.

На несколько минут повисла напряжённая тишина.

– Зачем? Убить? Это можно было сделать там. Ведь вас не смогла бы остановить никакая охрана. Вас видели и девочки, и работники санатория… я не единственный свидетель.

Он долго смотрел на меня, потом стремительно подошёл, взял за руку и сказал:

– Отдыхай, завтра мы поедем смотреть Неаполь.

Слегка пожав мне руку, он ушёл.

Сколько я не пыталась привести мысли хоть в какой-нибудь порядок ничего не получалось. Воспоминания мешали сосредоточиться, и я сдалась. Решила, что утро вечера мудренее, жива и слава Богу. А сейчас нужно найти ванну, ведь моются же они где-то. Ванну я нашла, вернее, купальный зал. Никакой одежды, кроме халата, у меня не было, и я решила воспользоваться наличием бассейна и быстро искупаться, пока никто не вошёл. Наивная. Вода оказалась очень тёплой и такой уютной, что я стала плавать и нырять, почти успокоив растерзанные нервы. Когда я очередной раз вынырнула, то увидела стоящего у края воды Олега. От неожиданности чуть не утонула: стала захлебываться и махать руками, сразу забыв, что умею плавать. И вдруг он оказался в воде. Одним прыжком Олег выскочил из воды и поставил меня на ноги. Второй раз за день меня голую обнимает мужчина.

– Я тебя так испугал?

– Купальника я не нашла, а в моём возрасте голяком уже не купаются.

Ура! Я уже могу острить. Он поднял со скамейки полотенце размером с простыню и обернул меня в него.

– Пошли, я всё покажу.

Олег открывал передо мной дверцы шкафов и шкафчиков, объясняя, что где лежит. Выдал новый халат и тактично прикрыл меня дверцей шкафа, пока я одевалась, хотя, что уже теперь стесняться? Когда я закрыла дверцу, он тоже был в сухой одежде. Может сам стеснялся. Меня?! Потом он повёл меня на кухню, размером чуть меньше, чем бассейн, но зато с двумя холодильниками, полными разнообразных продуктов. Интересно для кого? Неужели для меня это изобилие? Вопрос вертелся на языке, но я промолчала. Видимо он понял мой взгляд: