Екатерина Дей - Амир. Часть VII

– Мне сто раз говорили, что тебе нельзя верить. Ты сам говорил.

Этот удар он перенёс стойко, даже не вздохнул, только длинно выпустил воздух, и я сразу отступила:

– Амир, я не хочу ни с кем бороться, совсем не хочу. Понимаешь, я только помогу им совсем немножко, совсем-совсем, под твоим жесточайшим контролем. Ты знаешь этот мир, знаешь всех: Хранителей, Собирателей, мутантов и ещё всяких других, а я только хочу мира со всеми. Я не хочу войны, я совсем обычная женщина, мне бы у тебя под бочком лежать в отпуске… где-нибудь на солнышке…

И что-то произошло в пространстве, какое-то лёгкое дуновение энергии. Я замерла, не страх, а волнение заполнило сердце – кто-то отреагировал на мои слова, тот самый кто-то, кто руководил воздействием на меня. Амир тоже почувствовал это изменение, но его реакция была именной той, которая единственно возможна для него – он прикрыл меня своим телом и уложил на пол. Сразу несколько тел накрыли нас, мы оказались в коконе энергии и полной темноте. Великолепные, это они прикрыли нас с Амиром своими телами. Я ничего не видела, только сердце грохотало в голове, и билась мысль – надо сказать что-то этой энергии, объяснить ей, что Амир не враг ей, он меня таким образом защищает от всего и от всех. Амир не давил на меня своим телом, странным образом извернулся и завернул меня в себя, обнял руками и горячо дышал в лицо. И я зашептала лихорадочным шёпотом в его губы:

– Я люблю тебя, что бы ни произошло, помни – я люблю тебя, только ты существуешь для меня в этом мире… только ты… единственный, кто меня держит на этом свете… я умру без тебя…

– Рина…

– Слушай, Амир, слушай меня… я может быть больше не смогу сказать тебе этих слов, просто не успею… я люблю тебя…

– Рина!

– Молчи и слушай. Никто не сможет ничего со мной сделать, только ты и твоя любовь могут изменить мир… всё изменить в этом мире… только ты… я живу лишь рядом с тобой… не будет тебя, и я исчезну… если ты бросишь меня…

– Рина, я люблю тебя…

– … найдёшь другую женщину, то я сразу умру от ревности… даже если уйдешь на войну, я не смогу долго ждать… мне без тебя не жить… всей моей жизни осталось только на мгновение рядом с тобой… не бросай меня…

– Я люблю тебя…

– Люби… люби меня и помни – я живу только рядом с тобой…. Я дышу твоим дыханием, мое сердце бьется твоим сердцем…

– Рина…

– Никто не сможет меня заставить разлюбить тебя… моя жизнь слишком коротка для вашего мира, чтобы можно было заставить меня что-то сделать без моей воли… слишком коротка… она мгновение… один единственный миг…

Неприкрытый шантаж подействовал самым неожиданным образом – воздух сначала загустел так, что я стала задыхаться, но почти сразу волна сильной энергии разбросала великолепных, только Амир удержался, всем телом придавил меня к полу. И сразу прозвучал крик:

– Рина! Воздух! Рине нужен воздух!

Амир подскочил и встряхнул меня, воздух с трудом проникал в лёгкие и я хрипло застонала.

– Дыши! Рина, дыши!

Олаф коснулся ладонями моей спины, и горячий поток его энергии помог мне вздохнуть полной грудью. Амир удерживал меня за плечи и шептал:

– Дыши, Рина, дыши…

– Ды… дышу…

Наконец вздох получился, и я постепенно пришла в себя. Амир подхватил меня на руки и что-то спросил у великолепных, Олаф ответил за всех и тревожно рассматривал меня мрачным взглядом. Сквозь всхлипы и вздохи я уточнила:

– Я дышу… силы нет… этой энергии?

– Нет, ты разогнала всех.

И чего он такой мрачный? Амир жёстко произнёс слово и Олаф исчез. Остальные великолепные остались в спальне и встали вдоль стен.

– Они не придут… Амир… они не придут пока… только когда я их позову сама. Или ты сам захочешь с ними встретиться.

Я проговорилась, но Амир сделал вид, что не понял, через несколько секунд раздумий отпустил великолепных коротким приказом.

Купанием это назвать нельзя – Амир просто несколько раз окунул меня в воду, быстро достал и завернул в одеяло тем конвертом, из которого выбраться самостоятельно невозможно. Он не сказал ни слова с того момента, как исчезла энергия Собирателей. Только глаза темнели всё больше. Я сначала робко улыбалась ему, а потом решила, что не буду ничего говорить, не хочет разговаривать – и не надо. И в постели сразу отвернулась от него, зажмурила глаза и крепко сжала губы. Ещё немного и рыдания, настоящие рыдания обиды вырвутся из глубины души горными реками.

– Рина.

Глухой голос и мрачный тон не произвели на меня никакого эффекта, я только сильнее зажмурилась.

– Рина.

Я замотала головой и тонко застонала, чтобы не выпустить поток слёз.

– Что с тобой?

И он ещё спрашивает?! Как не может понять великий вождь, что я всё это сотворила только для того, чтобы обратить внимание Собирателей именно на него?! Что я буду говорить с ними только через него?!

– Рина, скажи… что с тобой?

– Ничего! Уходи!

– Рина…

– Уходи! Воюй со всем миром! Хоть тысячу лет! А я тут полежу… даже ждать тебя не буду.

Я выплеснула на него свою обиду и опять зажмурилась – не хочу ни видеть, ни слышать. Амир попытался погладить меня по голове, но я отвернулась и прошипела:

– Уходи.

– Рина…

– Молчи. Я тебе всё сказала, а ты можешь ничего не говорить. Ты вождь и Тёмный, ты не должен мне ничего говорить. Мужчина вообще ничего не должен говорить женщине…

Он закрыл мне рот губами, и я вынужденно замолчала, поцелуй всё-таки отвлекает от гневной речи. Амир не давал мне возможности продолжить, держал мои губы своими, а потом вообще закрыл рот своей ладонью. И я заплакала, слёзы катились и катились горячими капельками по щекам.

– Рина, я боюсь за тебя…

Я промычала гневное нечленораздельное слово.

– Собиратели неизвестные сущности… невероятные мутации человеческого организма. Их энергия отличается от всех возможных видов энергий. Никакие стены не могут остановить эту энергию. И никакая сила.

Ну, это я уже поняла, на себе почувствовала. Амир смотрел тёмной синевой и говорил жёстким тоном вождя. Мои слезки постепенно высохли, и горячая ладонь отпустила губы.

– Рина, Собиратели могут в любой момент…

– Нет, они хотят… они рассчитывают, что я сама, понимаешь, сама поделюсь с ними энергией.

– Почему сама?

– С Софией я добровольно делилась своей энергией, спасала её, вот и получается, что именно тогда и лучше всего получается… я не знаю, как правильно сказать…

Амир прижал меня к себе и горячо зашептал на ушко:

– Любимая моя, единственная, самая прекрасная в мире женщина, моя жена и моя жизнь, я не могу рисковать тобой…

– Не надо рисковать, они поняли меня, услышали… они же уступили… ушли. А теперь будут ждать, когда я их позову.