Светлана Молчанова - Пророчество Мириэля

Я мысленно попрощался с Кармилой, как вдруг темная масса отбросила зверя в сторону. Мой противник завалился на бок, завывая и теребя лапами бело-серую пятнистую шкуру более крупного хищника. Я молниеносно натянул тетиву и направил кончик стрелы на катающихся по земле зверей, ожидая исхода поединка. Независимо от исхода схватки, будь то волк или большая кошка, я все еще был в опасности. Я знал, что сейчас, пока хищники заняты друг с другом, мне следовало скрыться, убежать, но ноги не слушались. Завороженно мои глаза следили за грациозной, но кровавой схваткой равных по мощи и силе существ.

Волк медленно затихал, но кошка продолжала крепко сжимать в пасти его горло. Наконец она разжала челюсти и тело волка, с глухим стуком, упало на землю. Кошка прогнула спину, мягко переступая лапами. Ее длинные когти взрыхляли землю. Я невольно залюбовался этим гибким и изящным созданием, игрой крепких мышц под ее шкурой. Даже понимая, что она очень опасна, мне было так жаль, если придется уничтожать такую красоту. Я нацелился на нее, продолжая надеяться, что она уйдет, не обратив на меня внимания.

Кошка развернулась, яростно помахивая пушистым хвостом, и ее глаза, пылающие изнутри желтым светом, остановились на мне. Она напряглась, подобрала под себя задние лапы, приготовившись к прыжку, и тогда я отпустил тетиву. Стрела быстро преодолела расстояние между нами и вонзилась прямо в кошачий глаз. Она переступила лапами, замерла и медленно завалилась на бок, подергиваясь в предсмертных судорогах.

От напряжения и облегчения меня с головы до ног прошиб пот. Какое-то время я не мог пошевелиться, только тяжело дышал. Я уже был готов распрощаться с жизнью, но боги, по ведомой им одним причине, дали мне еще один шанс.

Подобрав подстреленную кошку и сгибаясь под ее тяжестью, я принес тушу к лагерю. Кармила пораженно провела ручкой по мягкой пятнистой шкурке и заплакала. Она, как лекарь, тяжело переживала смерть любого живого существа, но знала непреложный закон охоты: или ты, или тебя.

В моей памяти всплыли наставления Лесного Духа об аккуратности при разделке туши, поэтому шкурку этой кошечки снял предельно осторожно, стараясь не повредить. Жалко бросать такой великолепный мех. Ведь он может пригодиться, согреть, когда наступят холода, а если понадобятся деньги, такая вещь будет стоить недешево.

Мясо кошки оказалось довольно приятным и сочным. Я с удовольствием проглотил двойную порцию, наслаждаясь не только вкусом, но и окутывающим меня ароматом. Кармила сначала не могла заставить себя есть, но вскоре передумала, понимая необходимость хорошо подкрепиться и восстановить свои силы для исцеления.

Когда над лесом сгустились сумерки, Кармила уже приступала на поврежденную ногу, передвигаясь по нашему лагерю. Я отошел к небольшому ручью умыться и оттереть с пятнистой шкуры песком кровь. На ночь растяну ее, чтобы она просохла у костра.

Когда я вернулся, сумерки сменились ночной тьмой, и только костер, как маяк, мерцал, указывая мне направление. Кармила крепко спала, подложив под щеку ладони. Видимо, я отсутствовал слишком долго, и она не дождалась меня. Я подошел к ней и, опустившись на колени, поправил волосы, упавшие на лицо, склонился и нежно поцеловал ее губы.

Стараясь не разбудить уставшую и измученную девушку, я укрыл ее вторым одеялом и вернулся к костру. Надеюсь, мне удастся ночью вздремнуть, но необходимо еще и охранять лагерь. Вскоре я провалился в беспокойный сон.

При каждом шорохе, будь это падающая шишка, или пролетающая мимо птица, я просыпался. Встревоженно вглядывался в темноту, слыша шаги невидимого в ночи зверя. Но, по-видимому, пламя костра не позволяло хищникам приблизиться слишком близко, поэтому я подкидывал свежие поленья. Утром я поднялся с первыми лучами. На месте костра тлели угольки.

Кармила еще спала, ей нужны были силы, чтобы полностью восстановиться. Я принес воды из ручья, достал из сумки немного еды на завтрак и присел рядом с ней, нежно погладив по руке. Она раскрыла свои удивительные фиалковые глаза и посмотрела на меня, силясь вспомнить, где находится.

– Спящая красавица, пора вставать. Как твоя нога? – произнес я.

Кармила села и потянулась, выгнувшись, как кошечка. Выпростав ногу из-под одеяла, она размотала повязку. На месте перелома кожа была здорового, нежно розового цвета, от вчерашней опухоли и кровоподтека не осталось ни следа. Я пораженно улыбнулся и, не сдержавшись, стиснул девушку в объятиях. Как же все-таки хорошо, когда переломы заживают за одну ночь!

Мы наскоро позавтракали, собрались и тронулись в путь.

Лес стремительно менялся. Недавно, вокруг были зеленые деревья и кустарники. Белочки перепрыгивали с ветки на ветку. Птицы, заслышав наше приближение, взлетали из травы, и настороженно провожали нас маленькими глазами, ожидая, когда им представиться возможность вернуться в свои гнезда к недавно вылупившимся птенцам. Сейчас же нас окружали голые деревья, коряво раскинувшие в стороны свои ветви, как высохшие руки с растопыренными пальцами, словно желающими нас схватить.

Я насторожился. Мне послышались неприятные крики невдалеке. За колючими кустами с черной, как сажа, листвой, при малейшем прикосновении рассыпавшейся в прах, мелькали язычки костра. Кармила сжалась за моей спиной, стискивая в пальцах ткань моей рубахи. Моя кожа чувствовала ее легкое теплое дыхание на шее.

Жестами я попросил ее отодвинуться, чтобы ненароком не задеть, и она отступила, скрывшись за стволом дерева.

Мой лук теперь всегда был наготове, и я крадучись вышел из-за кустов. Вблизи обгоревших стен, давно развалившегося дома горел костер, вокруг которого прыгали странные существа. Ростом не выше пояса. Их красноватая кожа, покрытая редкой растительностью, мерцала в свете костра, а из одежды на них были какие-то грязные лоскутки, обернутые наподобие набедренной повязки. Один из пятерых существ заметил меня. Он громко завопил и побежал в мою сторону, размахивая дубинкой, но не успел пробежать и десяток шагов, как моя стрела навсегда остановила его бег. Двое других, услышавши его крик, вскоре упали рядом с костром, едва повернувшись в мою сторону, но остальные двое уже преодолели половину разделяющего нас расстояния. Одна стрела успела пронзить колено существа, и тот упал на бок, яростно вопя, визжа и катаясь по земле. Его черные глазки бегали из стороны в сторону, а длинные перепачканные сажей пальцы сжимали пронзенное колено.

Второй добежал до меня и с неожиданной для такого маленького существа силой ударил дубинкой по руке. Кожа лопнула, и теплая жидкость заструилась по серо-сиреневой коже. Я выхватил из-за пояса кинжал и одним резким движением перерезал ему горло. Небольшая шипастая дубинка выскользнула из его ослабевших пальцев и свалилась мне прямо на ногу. Больше не чувствуя опасности, я запрыгал на другой ноге, потирая ушибленные пальцы.