Николай Сайнаков - Шлем Громовержца. Почти антигероическое фентези

Только отдав дань обычаю, венеды собрались вокруг Святомора.

– Я должен отдать свой родовой заговорённый меч?!! Да пусть татя продадут лабиры на торжище за одни такие слова! Его корявые руки даже прикоснуться не смеют к этому сокровищу! Ещё мой прадед орудовал этим мечом! Только через мой труп он получит…

Святомор терпеливо переждал крики, закончил рассказ. Карислав больше не кричал. Лица женщин помрачнели.

– Страшно. – Призналась Велена еле слышно. А почему у меня он ничего не потребовал?

– Мало тебе общего зарока? – пробурчал Карислав, отворачиваясь.

– Пусть каждый решит за себя. – Велена поднялась, сдёрнула с волос ленту и направилась в сторону. Она не хотела, чтобы они видели, как наворачиваются на глаза слёзы. Слёзы бессилия и одиночества. Ах, если бы рядом оказался отец! Или брат! Они бы не дали её в обиду. Они бы обняли и подбодрили. Она бы набралась у них решимости и мужества. Была бы жива мать, она поплакалась бы ей в поневу, нашла бы утешение. И того нет. Отец всегда говорил: «Ты дочь воеводы и всегда должна поступать достойно этого, а если не хватает сил, обопрись на друзей». После гибели отца кто она теперь – сирота или дочь воеводы? И где те друзья? Только косточки белеют в чистом поле. Всю жизнь она училась владеть оружием, и умеет постоять за себя. Но куда ж деть женскую природу? Она слаба и беззащитна, ей так часто страшно. Тяжела доля женщины, надевшей кольчугу и взявшей в руку меч. Но что же делать? Надо идти. Не из-за слова князева, что оно здесь, его слово? Но ради родов. Она должна, она сможет, она пройдёт. А если погибнет, то достойно, не посрамит отцовского имени!

Святомор долго колебался, раздумывал, взвешивал. Предсказано ему вещунами было двусмысленно – славу своему древнему роду вернёт в Итарграде, если душой не покривит, если с дороги не свернёт и если огня не побоится. Ох уж эти «если», вечно вещуны мутные предсказания дают, вроде и ясно всё, да ничего не ясно. Что значит, с дороги не свернёт? Через Корбовый лес та дорога или одна из сотен других, что каждый день под ногами? С душой более понятно, да поди разбери что под кривизной мыслилось. А уж огонь, что ему теперь, в каждый костёр кидаться? Славу вернуть… Святомор вспомнил, как в Овруче его осыпали насмешками за безобидную внешность. Рубиться в ответ не станешь, моймировы люди и понятия о чести не имеют. Славы в бою с ними не добудешь.

Да и другая у него нынче забота – Итарград. А ведь город, кажется, так близок. Неделю пути через лес, не больше. Обереги, ладно, он готов отдать. Они, конечно, пригодились бы, но и потеря их не смертельна. У него в запасе ещё много чего есть, что Оборотень отнять при всём желании не сможет.

Что же касается главного требования, то ведь Волк-Оборотень не настаивал, что жертва обязательно понадобится. Может больше пугает, кто его знает, что у изгоя на уме. А если понадобится…, то один жребий из четырёх – это конечно плохо. Ну да он везучий, выбора же особого нет. Спутникам своим он ничем не обязан. А ежели возможность будет, неужто не отобьет, не спасёт? Знать бы ещё, от чего спасать, у кого отбивать. Может Оборотню кровь чью-то выпить надо будет, чтобы подкрепиться? Очень даже похоже на правду. Если так, то ещё посмотрим, кто кого загрызёт, если окажется, что всё слишком скверно. Слово, данное изгою и нарушить можно. Но что толку сейчас рассуждать?

Святомор чувствовал, что его падкая на дерзкие замыслы душа уже решилась, и теперь он искал только подтверждений. За воротами, у тына, на утоптанной скотиной земле он наметил площадку, начертил по кругу знаки огня. Сел ждать, кто первый наступит, заползёт, налетит, по воле богов. Наступил, точнее, свалился с крыши, давешний угольно-чёрный кот. В самую середину, всеми четырьмя лапами! Ошалело посмотрев на Святомора, он помчался к воротам. А Святомор почувствовал себя обманутым. Мало того, что нога всё ещё саднила, так эта тварь его ещё и в Корбовый лес отправила! Что за напасть! Всеми лапами – нет, значит, выбора, а что кот чёрный и толковать не надо. Придётся идти. Да и нехорошо как-то перед девушками от собственных замыслов отказываться. Эх, если бы ещё обереги не отдавать!

Карислав выпил жбан браги, распинал пару засохших коровьих лепёшек, но так ничего и не решил. Идти через лес не хотелось, отступать тоже, а Волку позорному он не верил ни меры. Карислав бы и гривну, и всё что ни на есть отдал, но как отдать оружие, да ещё прадедовское? Такое в бою потерять – бесчестие полное. Дался же выродку этот меч, знает что просить!

Почистив сеном сапоги он вернулся обратно.

– Что решили мужчины? – подняла глаза Золотинка.

Карислав готов был поклясться, что подняла она их только на него!!! Теперь, при свете дня, он мог разглядеть и её чудесные, золотого цвета волосы, и чистые, глубокие зелёные глаза с солнечной короной вокруг зрачков. Нежные веснушки на белой коже, губки алые… Он хотел сказать что-то героическое ей в ответ, но неожиданно для себя промямлил давно уже заготовленное:

– Если все пойдут, то и я… – поняв, что говорит не то, он как утопающий хватанул воздух ртом, отхлебнул браги, и немедля поправился охрипшим голосом: – Я пойду всё равно! Смерть меня не остановит! А если этот гнилоед нас посмеет предать нас, то даже Извера ему не поможет! – Закончив, Карислав сам испугался своих слов, но метаться уже было поздно, и он уставился в кружку, опасаясь поднять глаза. Вдруг да увидит Золотинка, что у него на душе?

– Мне нужно идти, – вздохнул Святомор. – Что до оберегов, то пускай подавится, я глядишь и новые найду. Всё равно выбора особого нет.

– Я тоже пойду! – Велена тряхнула русыми волосами и поправила на поясе меч. – Может нам повезёт, и мы все останемся живы. Летборгцы взяли в плен моего брата и наверняка продали лабирам, которые скупают рабов отовсюду. Самый большой невольничий рынок – в Итарграде. Если не там, то в землях лабир-аниран, но я всё равно найду своего брата!

Карислав поднял глаза на зардевшуюся от волнения девушку и сделал вывод, что она тоже очаровательна, хотя и не чета прекрасной Золотинке. Не часто встретишь столь отважную женщину даже среди венедских родов, где, как известно, родятся самые красивые женщины в поселенной.

– А ты, Золотинка? – Велена подошла к вилле. В ответ та протянула ей прядь золотистых волос.

– Вот мой ответ! Голоса зовут меня через лес, и я должна следовать им. Я уверена, Род защитит нас.

Карислав облегчённо вздохнул. Как ни корыстно это звучало, ему не хотелось, чтобы Золотинка осталась.

– Давайте собираться, – заторопил он. – Надо запасти еды, не уверен, что Оборотень о нас особо позаботится. Ещё неясно, чем он сам питаться привык. А потом пойду, поговорю с людьми, может прикуплю какое оружие, прежде чем явится этот проклятый проводник. Я его уже ненавижу!