Александр Прозоров - Ведьмина река

В наступившей тишине стало слышно, как настороженно перешептываются гребцы. Торопиться к ним Середин не стал. Уж очень ему не нравилось ходить голышом. А голым он себя ощущал в первую очередь без креста на запястье. В конце концов, ведун был не единственным магическим существом в этом мире.

К счастью, Свенег оказался жаден – прятать серебряный амулет далеко не стал, повесил себе на шею. Ведун забрал свое добро, а заодно и расшитый кафтан, который действительно был красив, пошарил по тюкам в поисках собственного оружия. Пока нашел – оделся уже полностью, пусть и не в свое. Впрочем, за последние дни из своего тряпья у него и так ничего не осталось.

Приведя себя в порядок, Олег подобрал свечу, зажег, прошел по помосту, присел на корточки возле Ясеня:

– Слышь, парень! Не знаешь, отсюда до Углича далеко?

– Полста верст … – пробормотал тот.

– Полста верст? Вниз по течению? С парусом и на веслах? Соли-идно… Как мыслишь, за две недели поспеем? – Ведун подмигнул замершему с отвисшей челюстью жениху и рассмеялся.

Углич открылся издалека: золотые кресты на куполах церквей и колоколен скребли низкие темные тучи, могучая десятибашенная крепость вознеслась на рукотворных земляных валах над россыпью приземистых избушек и колыхалась там в сизоватом мареве. Марево поднималось от ремесленных слободок, раскинувшихся от твердыни почти на версту во все стороны и даже перебравшихся на левый берег Волги [6]. Под ударами весел ладья подошла под самые стены, к одному из центральных причалов, решительно подвалила на свободное место, одновременно сбросила сходни и канаты. Корабельщики накинули петли на причальные быки, натянули концы, а по сходням спустился на тесовый настил веселый и румяный Ясень – в суконных штанах и атласной косоворотке, в горлатной шапке и зеленом кафтане, расшитом алым и желтым катурлином [7]. На ногах его красовались красные сафьяновые сапоги, на поясе – широкий кушак из золотистого атласа. Отмытый от пота и грязи, побритый наголо и опрысканный полынным маслом, паренек выглядел натуральным княжичем – только меча на поясе не хватало.

– Эй, мил человек, кто стоянке хозяин? – окликнул Ясень мальчишку, сидящего на краю причала с удочкой. – Скажи, гость торговый место нанимает!

Тот отложил снасть и побежал по тропинке к городу.

Среди товаров, что везли кривичи, нашлось достаточно добра, чтобы празднично нарядить всех гребцов, и теперь никто и в мыслях не смог бы допустить, что всего несколько дней назад это были несчастные, забитые рабы без надежд на будущее. Теперь это были солидные гости, богатые и желанные.

– Ну что, дружище, дерево свое заветное покажешь? – спросил ведун. – Может статься, Любава уже там, очи свои проглядывает, за Волгою следя?

– Конечно, покажу, Олег, – счастливо улыбнулся Ясень. – Токмо хозяина причала дождусь. Расплачусь за стоянку. О деле забывать нельзя. Все же я ныне за все в ответе.

Освободившиеся невольники выбрали его за старшего единогласно. Не за какие-то особые заслуги, разумеется, а чтобы перед невестой молодой купец выглядел богаче и солиднее. Историю паренька гребцы знали наизусть и потому всею душой болели за него и его счастье.

– Ну, давай подо…

Внезапно у ведуна словно рвануло нутро железными клещами, он ощутил на миг невесомость, стремительное падение в пропасть, на рельсы железной дороги. Руки оказались связанными за спиной, прямо перед глазами – лицо девушки.

– Как к тебе попасть?! – выкрикнула она. – Где мое золото?

– Роксалана? – изумился Середин.

– Где ты, где золото?! Говори! Ну же, быстрее!

– Как ты меня нашла? Что происходит? – все еще не мог понять Олег, и внезапно его что-то дернуло за ступни, упруго затормозило над самой землей, швырнуло обратно вверх.

– Говори же, Олег! Ну! Говори! Я ведь тебя все равно достану!

Тело вскинулось, стало падать обратно, почти сразу тормозясь.

«Ничего страшного, тарзанка…» – мелькнуло у него в голове, сознание снова «поплыло» – и Середин пришел в себя, дергаясь на траве в мелких судорогах.

– Что с тобой, новичок? – вокруг него сгрудилось несколько гребцов. – Ты чего кричишь? Что случилось?

– А я еще и орал? – уточнил с земли Середин.

– Еще как! Словно смерть саму увидел…

– Лучше бы смерть… – сглотнул, поднимаясь, ведун. – С нею хоть договориться можно.

– Ты как? – заботливо поддержали Олега несколько рук.

– Все хорошо… Токмо, пожалуй, я ныне с вами не пойду. На постоялый двор какой-нибудь устроюсь, немного отлежусь.

– Так давай проводим…

– Не нужно, други. Не такой уж я и больной. Не пропаду. Ступайте. Там, может статься, Любава вся извелась.

– Точно все хорошо? – переспросил Ясень, однако нетерпение паренька тут же прорвалось наружу: – Тогда мы пойдем, да?

– Идите, идите, – еще раз кивнул Середин. – Дальше я сам.

Гребцы потоптались рядом еще чуток, а потом вслед за товарищем устремились по идущей вдоль крепостного вала широкой тропе. Увидеть красотку, из-за которой случилось столько событий, хотелось всем. Или почти всем: на борту ладьи остались Липичок и Станислав. Они были не местные, из Олонца, так что в город особо не рвались, а за кораблем в любом случае кому-то следовало присматривать.

Проводив корабельщиков взглядом, Сирень спросила:

– Что это было, колдун?

– Ты про мой приступ?

– Разве это был приступ? – удивилась юная ведьма. – Ты боишься признать, что у тебя есть враги сильнее тебя? Или ты думаешь, я не отличу чародейства от обычной хвори?

– Да никакой это не враг, Сирень. Самое обидное, что она даже не гадалка, – вздохнул Олег. – Просто упертая самовлюбленная девица. Так просто она от меня теперь точно не отвяжется. Раз слабину нащупала, будет бить в нее раз за разом, пока своего не получит. Спасибо, на этот раз хоть в спокойный момент прихватила. Не в сече, не на лестнице, не на порогах речных. Но хорошего все равно мало.

– Чего она хочет?

– Золота, Сирень. Почти всегда люди хотят только золота.

– Что будешь делать?

– Сейчас? Постоялый двор какой-нибудь для нас найду, на перине отосплюсь, в баньке попарюсь. Отдохну дня три, а опосля кораблик какой до Костромы найму.

– А смертные, которых ты освободил? Ты не хочешь забрать их с собой?

– Зачем? Они дома, пути торговые отсюда почти все на Волгу завязаны. Нам же с тобой нужно в Пермь, – ответил ведун и вспомнил про одну странность: – Кстати, а почему тебя купцы-разбойники не тронули? Даже не связали!

– Не знаю, – пожала плечами ведьмочка. – Когда ты упал… Там, на берегу… Они спросили, спала ли я когда-нибудь с мужчиной? Я сказала, что нет. А они сказали, что за невинную девушку цена в Персии выше будет, и велели идти на лодку. Я пошла. Они сказали, чтобы я вела себя тихо и не пыталась убежать, и тогда меня никто не обидит. Я сказала: «Хорошо». А почему ты не потребовал с корабельщиков плату за освобождение?