Андрей Карючин - Радомир. Путешествие в Семиречье

– Скучно мне, одинёшенько… вот я чуть-чуть и злодействую, – расплываясь в довольной улыбке, отвечал старичок.

– Негоже это! – нахмурив брови, пробормотал Светловзор.

– Как же негоже?!? – удивился старик. – Ведь вы же странники-путники?! Вот я вас странностями и путаю…

– Тогда мы пойдем уж, пожалуй, – угрюмо произнёс Светловзор, убирая меч в заплечные ножны. – Достаточно тебя мы потешили!

– Ступайте. Кто ж вас тут держит?! – довольно закивал старичок.

Но сделав шаг вперёд, Светловзор звонко ударился лбом о невидимое препятствие. Потирая одной рукой ушибленное место, другой он принялся ощупывать пространство впереди себя. Подойдя к нему, Всеслава тоже наткнулась ладошками на прозрачную стену, которая наглухо заперла друзей в заколдованном круге.

Старичок, глядя на это, звонко засмеялся и захлопал в ладоши.

Всеслава, прищурившись, стала вглядываться в его зелёные глаза и вдруг удивлённо открыла рот.

– А как тебя звать, дедушка? Уж ни Леший ли?

– Леший! – довольно закивал маленький старичок. – А ещё меня Лесовиком и Святибором кличут или же иногда, хоть то и не скромно чуток, Хозяином Леса величают.

Друзья вновь с удивлением и интересом уставились на старичка.

– А зачем же ты нас, Святибор, в замкнутом круге запер?! – с игривой улыбкой, спросила Всеслава.

– Так ведь вы же за мудростью ходите, – улыбнулся леший, – а у меня её есть! Вот я вас и попридержал чуток, чтобы с вами её разделить.

– А зачем же нас, Святеборе, мудростию насильно потчевать? Разве надобно для того любознателей запирать?!? – угрюмо спросил Твастар.

– Да я вот понаблюдал, как вы ягодку ели, да с сожаленьем подметил, что желания ваши над вами бульшую власть имеют, чем вы над своими желаниями… Выходит, полезно будет вас слегка оградить, пока вы мудрости не научитесь…

Друзья удивлённо переглянулись и тут же опустили глаза вниз, ладошками вытирая перепачканные ягодой щёки.

– И что же это за мудрость такая? – спросила Всеслава.

– А вот коли её разгадаете, то замкнутый круг и откроется, – радостно сообщил Леший.

Видя, что другого выхода из очарованного круга нет, друзья растерянно переглянулись и смиренно приготовились разгадывать потаённую загадку.

Старичок меж тем слез с пенька и начал ходить вокруг него, потирая свою длинную бороду и, видимо, выбирая загадку помудрёней. Потом, засмеявшись и весело хлопнув в ладоши, он ловко запрыгнул назад и торжественным голосом молвил:

Сказав эти чудные слова, Леший заливисто расхохотался и, скрестив ноги и руки, выжидательно уставился на изумлённых странников.

Некоторое время друзья молча смотрели на Святибора, затем друг на друга.

– Непростая загадка, – растерянно произнёс Твастар. – Я даже и уразуметь не могу, о чем тут речь молвится.

– Давайте сперва сказанное осмыслим, – предложила Всеслава. – Я понимаю это так: Если тебя что-то сильно злит и раздражает, то надо что-то с этим делать. Только вот не вразумлю, что?

– А ещё… то, что раздражает , оно « близко пребывает» , то бишь, находится совсем рядышком! – добавил Твастар.

– Если злит то, что близко, надо от этого отдалиться и не приближаться больше, – предположил Радомир.

– Но ведь сказано, что « отбросить то не можно », – покачал головой Светловзор.

– Почему? – удивился Твастар.

– Потому что тогда будет « студно и тревожно» , – пожала плечами Всеслава.

– А что значит – «студно»? – спросил Радомир.

– То бишь, и стыдно и студёно.

На мгновенье все замолчали, осмысливая сказанное. Леший с любопытством наблюдал за их рассуждениями и широко улыбался. Было видно, что забава сия доставляет ему большую радость.

– Что может нас раздражать, что всегда рядом и отбросить того нельзя, потому что холодно станет и тревожно? – нарушил тишину Светловзор.

– Да что угодно, – после некоторого раздумья, ответил Твастар, – рубашка, например, али портки. Без оных студёно и стыдно бывает.

– А меня вот костобоки дюже злят, – размышляя вслух, добавила Всеслава.

Глаза Светловзора вдруг радостно сверкнули.

– Но ведь от врага можно отдалиться, – быстро выпалил он, – а вот друга , что рядом всегда, отбросить не можно! Потому что холодно без него будет и тревожно. Да и прогонять друга – стыдно!

– Но разве друг могёт раздражать? – удивился Твастар.

– А вот ты меня, когда намедни водой охладил, а потом плошкой по лбу огрел, я дюже на тебя возбесилась, – прищурив глаза, сказала Всеслава.

Твастар довольно заулыбался, вспоминая содеянное, а Леший радостно закивал головой и одобрительно показал ему большой палец.

– И «отбросить» меня нельзя, – согласился Твастар. – Ведь я же тяжёленький.

– Ты как Леший в дружине нашей, – улыбнулся Светловзор. – Злодействуешь по чуть-чуть, но без тебя холодно и грустно бывает.

Все дружно засмеялись, а Всеслава даже потрепала мастера по голове.

– А что же делать, если друг близкий тебя дюже злит? – спросил Радомир. – Как тут «мудро благотворить»?

– Если его не изменить, то нужно самому меняться, чтоб не раздражаться, – задумчиво произнесла Всеслава.

– Верно! – воскликнул Твастар. – Помните, нам ещё дедушка Родослов говаривал: «Если что-то донельзя могёт тебя возбесить, принимай то, как забаву и радуйся тому. Ведь это тебе возможность, выдержке поучиться».

– Правильно! – воодушевлённо поддержала его Всеслава. – А значит, «мудро благотворить», это отношение своё вспять повернуть! То бишь, делать наоборот: не злиться, а радоваться!

– И я тоже помню! – обрадовался Радомир. – Мне дедушка Родослов говаривал: «Будешь говорить тише — будут лучше слышать !». А значит, частенько полезно отношение своё нашиворот вывернуть.

Твастар вдруг задумался и медленно произнёс:

– Помятую я… не знаю откель, что при встречи с Лешим, люди рубашку свою наизнанку переодевали. И ведь оное нам образно то же самое сказывает.

– Отношение своё как рубашку навыворот вывернуть, – произнесла Всеслава. – А что, давайте попробуем!

Друзья быстро вывернули одежду наизнанку и, с радостными улыбками вытянув руки, шагнули вперёд. Прозрачной преграды и след простыл.

– Ура! – закричала Всеслава. – Отгадали мы загадку твою, дедушка Святибор!

– Разгадали, – грустно улыбнулся Леший. – Да уж больно скоро. Не дали мне подольше потешиться.

– Ну, ты не серчай на нас, – примирительно сказал Светловзор, – Ведь китежане мы и шустростью мысли завсегда славились.