Андрей Карючин - Радомир. Путешествие в Семиречье

– Благодарим тебя, Святиборе, за мудрость! – поклонился ему Твастар. – Радости лесу твоему мы желаем, пусть процветает и в дивном созвучии выситься.

– Благодарю вас, славные странники, за слова мудрые-добрые, – поклонился в ответ Леший. – Желаю и вам в добром пути мудрость мою не терять. Относитесь к испытаниям с радостью. Ведь это возможность великая, что вам жизнь посылает: себя испытать да другов своих!

Распрощавшись с Лешим, друзья весело побежали по тропинке к показавшейся сквозь деревья реке. На сердце было вновь светло и тепло. Выскочив на берег, друзья отвязали Сокола и, весело обсуждая лесное приключение, продолжили свой путь.

– А ведь прав оказался Леший, – сказал Твастар, переодевая назад рубашку. – Добрую мудрость нам он поведал!

– Ведая хитрость сию, много легче странствовать будет, – согласно кивнула Всеслава, нежно поглаживая Котофея по голове. – Вот, например, вороги нас разделить захотят, а мы лишь дружнее сплотимся; они нас ослабить замыслят, а мы только силой наполнимся!

– Угу, – важно заметил Твастар, с удовольствием выуживая сочные ягоды из котомки. – Они нас голодом уморить вздумают, а мы лишь пухлее станемся.

Рассмеявшись, славные путешественники радостно обнялись за плечи. Всеслава достала свои яворовые гусли, и все дружно запели путеводную песню.

Наутро следующего дня на горизонте показались высокие пики Рипейских гор. Похожие издали на грозовые облака, они непоколебимыми стражниками властвовали над равниной, а почтенная седина их заснеженных вершин знавала доселе лишь серебряную россыпь звезд да песни смелого северного ветра.

Река меж тем стала эже, и неугомонные волны заметно ускорили свой бег. Твастару, сидящему у руля, то и дело приходилось резко закладывать то вправо, то влево, правя между камнями, отмелями и перекатами. Светловзор и Радомир ловко управляясь с вёслами, изо всех сил помогали великому мастеру. Всеслава же была ответственна аж за два дела: беззаботно играть на носу лодки с Котофеем, мотая над его головой маленьким зелёным колоском, и внимательно оглядывать окрестности, восхищаясь красотой приближающихся великих гор.

– Чего-то уж дюже вода неспокойна, – вглядываясь вперёд, произнёс Твастар. – Как бы на камень подводный не налететь.

– Вон полянка по правому борту, – указывая рукой направление, ответил Светловзор. – Давайте там остановимся, да о пути дальнейшем подумаем.

Ловко обогнув большой валун, Твастар плавно повёл лодку вправо, и уже спустя мгновенье нос Сокола осторожно коснулся берега. Первой выбравшись на полянку, Всеслава удостоверилась, что поблизости никого нет. Молча кивнув, она принялась привязывать Сокола к стоящей у воды молодой березке.

– Дальше идти по воде несподручно, – глядя на бурлящий поток, сказал Твастар. – Два раза уже камни днищем цепляли.

– А что, если Сокола тут запрятать, а самим через лес пойти? – предложила Всеслава.

– Так нам за Рипейским Кряжем опять на воду становиться, – задумчиво ответил мастер, наблюдая, как Котофей выпрыгнул на берег и, выгнув спину, благодарно трётся мохнатым боком о борт лодки. – Да и тут оставлять нашего Соколика дюже не хочется, – добавил он с тёплой улыбкой.

– А ежели над водой подняться с помощью твоих двигательных ускорителей?

– Вода в реке Ра особливая; силы Сокола утроено наполняет. Но всё равно, хватит её лишь вёрст на пять, а опосля полдня восстанавливать, – покачав головой, ответил Твастар.

– Ну так пяти вёрст нам с лихвой хватит, чтобы до Рипейского Камня добраться, – глядя на возвышающиеся горы, сказал Светловзор.

– Вестимо, что хватит. А как потом Сокола за собою вверх без двигательной силы тащить? – нахмурившись, произнёс мастер.

– А что, обойти стороной тоже не выйдет? – спросил Радомир.

– Дюже долго в обход добираться. Ведь простирается Камень Рипейский с полуночи на полдень, от Парсийского моря до самого, до Молочного. Месяц на обход понадобится. А ежели сквозь горы пройти, то мы за три дня управимся.

Подойдя ближе, мастер положил руки на плечи друзей и, улыбнувшись, заглянул им в глаза.

– А ещё, по ту сторону гор, прямо на нашем пути, соглядный град Аркаим строится. Там Родители мои работают.

Вдруг друзья услышали за спиной громкое мурлыканье Котофея. Обернувшись, они с удивлением увидели, что кот довольно развалился на земле, а возле него сидит на корточках маленький мальчик и с улыбкой чешет его за ухом.

Всеслава подошла к мальчику и, сев рядом с ним, тоже погладила Котофея по спине. Мальчик поднял голову и широко улыбнулся.

Лицо его было всё в веснушках, а на голове красовался странный колпак, больше похожий на шляпку боровика.

Выпрямившись, он радостно посмотрел на стоящих поодаль Светловзора, Твастара и Радомира, затем вновь взглянул на Всеславу и Котофея и низко поклонился.

– Здравствуйте, славные странники! – молвил он, выпрямляясь. – Как поживаете?

– Доброго дня тебе, – ответила Всеслава. – Поживаем мы с Родом в согласии. А тебя как звать-величать?

– Я Берилес, – ответил мальчик. – Али ещё Лесовичком меня величают.

– Не ты ли еси Лешего спомогатель? – воскликнул Твастар.

– Аз есмь, – улыбнулся Берилес. – Я помощник дедушки Святибора. Он мне вам кланяться повелел.

– И от нас передай поклон дедушке своему! – сказал Светловзор, приложив руку к сердцу. – Что привело тебя к нам, Берилес?

– Я к вам с вестью тревожной. Сторожиться вам надобно.

Подойдя ближе, он некоторое время молча всматривался в лица путешественников, затем грустно вздохнул и начал рассказывать:

– Дюже вы дедушке моему приглянулись, вот и решил он вас советом предостережным благодарствовать. Был он вчера на дальней опушке, что за тёмным лесом в Парсийской низине. Да услыхал, как серый колдун велел четверым молодым волкодлакам вас отыскать и в полон захватить.

Твастар в растерянности посмотрел на своих друзей и тяжело вздохнул.

– Вото ведь приде весть изо Парси зла, – пробормотал он.

– Что? – не понял Радомир.

– Пришла весть дурная из Парсийской Долины, – пояснил Светловзор.

Всеслава нахмурилась и сжала маленькие кулачки.

– И что же советует нам Святибор многомудрый? – после некоторого раздумья спросила она.

– Вместе держаться, сторожность блюсти и как можно скорее в граде ближайшем укрыться.

Тяжёлое безмолвие тучей нависло над славными странниками.