О`Санчес - Пинка удаче

Жаркие Ленькины мечты сменялись томительными страхами, в свою очередь уступая место ревности и надеждам, Лён и не заметил как заснул.

Да, Леонид Валерьевич Меншиков и Мария Валерьевна Меншикова – дизиготные близнецы, в силу этого генетически предопределенного обстоятельства, они похожи лицами, но сходство это не столь яркое, как, например, у сестер Вырусовых из одиннадцатого А, ну и, конечно же, с поправкой на пол: к четырнадцати годам Ленька окончательно обогнал сестру в росте и силе. Обогнать-то обогнал, но воспользоваться этим счастливым обстоятельством в ежедневных конфликтах уже не мог: нехорошо и неправильно – бить девочек, даже самых вредных, даже если она в доску своя, из самых близких родственниц. А как мечталось, казалось бы, еще совсем недавно, три или четыре года назад: не больно, не всерьез, но накостылять слегка, чтобы не подсматривала, не насмешничала, чтобы родителям не жаловалась… Теперь они с Машкой живут в разных комнатах, но зато более или менее дружно. Всего их в восьмидесятидевятиметровой трехкомнатной квартире – пятеро жильцов: отец с матерью, они с Машкой и их старший брат, Тимофей, Тимка. Валерий Петрович Меншиков и Марина Леонидовна Меншикова, урожденная Рындина, захватили, на правах родителей, лучшую комнату, хотя и без балкона, оправдываясь тем, что она «не солнечная», с окнами на север… Им-то хорошо вдвоем в одной комнате, они родители; Машке еще лучше, поскольку она одна в своих одиннадцати метрах расположилась, а им с Тимкой на двоих – пятнадцать квадратных метров, два окна, балкон, на который выходить небезопасно, оба окна выходят на юг, на современное строение в духе поздней новорусской, по выражению мамы, архитектуры, с гордым именем «Цезарь», прикольный такой домишко. Родители однажды обсуждали его, сравнивая с тем, в котором живет семья Меншиковых, а Лён случайно подслушал. И теперь он в теме: их квартира угнездилась в «модерне» от Гингера и фон Вилькена, в бывшем доходном доме, выстроенном ровно столетие назад на инвестиции дремучих лесопромышленников Колобовых. Не такие уж они и дремучие, как папа возразил маме, если сумели отгрохать на свои нетрудовые столь изящный домик. Пятнадцать просторнее одиннадцати и два в окна светлее, чем при одном, тем не менее – увы – они в этой комнате вдвоем, и Тимка старший. Вот и крутись, как хочешь. Тимке этой осенью в армию, потому что в июле ему стукнет восемнадцать, в вуз он не поступил, не захотел поступать, и «откашивать» от так называемой почетной обязанности почему-то не пожелал. Тимка вообще ничего не боится, даже армии. Если он служить уйдет, комната останется за ним одним, за Ленькой, и это здорово… конечно… Однако, в глубине души Ленька понимает, что немедленно пожертвовал бы и комнатой и пока еще не сбывшейся мечтой о компьютере, лишь бы Тимка никуда не пропадал так надолго, особенно в солдаты… Но Тимка упрям и своеволен, всегда сам решает, что ему делать и слушается только отца. Зато – по-настоящему слушается, не как хитромудрые Ленька с Машкой, которые всегда готовы обвести взрослых вокруг пальца, стоит лишь им бдительность ослабить… Да только предки почти никогда ее не теряют, даром, что тоже взрослые… С бабушкой – там да, там гораздо проще, бабушка у них доверчивая и очень добрая.

– Температура? Дай-ка лоб? Воспаление левой передней пятки у тебя, лодырь. Подъем, все уже за стол садятся.

– Все?

– Да: и папа, и Манечка, и Тим, все только тебя и ждем.

Ленька слышит, как в ванной фыркает и завывает Тимка под холодным душем, но маму бесполезно уличать в мелких неточностях… Нет, надо будет что-то такое продумать получше, чем температура, в которую зловредные взрослые так не любят верить… Скажем, потерял дар речи и не сможет полноценно работать на уроках… целую неделю. Или слух потерял. Нет, тогда к врачу потащат.

– Похоже, придется папу позвать.

– Да встаю я, встаю! Злобствуют над безответным ребенком! Ой, за что!?

Тут и Машка немедленно встряла, успела в чужой комнате без спросу нарисоваться:

– Мама, а можно я тоже его за уши дерну? Чтобы знал, что такое распорядок дня и чтобы читал книжки в положенное время в положенном месте. Туалетный читатель.

– Ах ты… ты… Ну, все, Манька… Я терпел, видят боги, терпел… – Но мать перехватила Ленькин гнев в свои теплые добрые руки, одна из которых, кстати говоря, только что отвешивала нежный, но подзатыльник, и…

– Если умоешься хорошо и быстро… Быстро и хорошо, я сказала…

– Тогда что? – Ленька навострил уши: это прозвучал особенный голос мамы, голос, который обещает… А мама никогда не обманывает.

– Тогда посмотрим. Беги же скорее, Тима уже вышел.

Ленька всегда восхищался старшим братом: и за то, что он большой, резкий и сильный, и за его бесстрашие, и за способность добровольно стоять под струями ледяной воды…

– Как вода?

– Ништяк вода. Приобщайся братишка, полезная штука! – Тимка хлопнул младшего брата мокрым полотенцем по шее, но это совсем другое дело, чем когда сестрица с подколодными подзатыльниками лезет. Да, он тоже начнет обливаться холодной водой… с завтрашнего дня… А пока и тепленькой умоется. Что же такое мама для него приготовила? Ленька попытался было угадать, а потом остановил себя: а ну как сообразит – и тогда не получится сюрприза? И стоит ли сам сюрприз того, чтобы из-за него лучшие люди вселенной голову ломали?

Сюрприз того стоил: рюкзак!

Но сначала все они позавтракали в классическом для их семьи стиле: отец молчит, весь в своих мыслях, Тимка с него пример берет, а мама и Машка стараются, щебечут за пятерых, как будто нет на свете более важных дел, чем прическа у главной героини нового сериала. Оказывается, есть еще более судьбоносные! Оказывается, федеральный питерский ТВ-канал попытался ввести в обиход закадровый плач, по типу закадрового смеха… Новатора выгнали с телевидения взашей и он теперь жалуется на произвол российских властей и спецслужб в Европейский совет по правам человека… Кошмар, Лён вынужден все это выслушивать. Да еще Машка в его сторону косится и фыркает, показывает, что уж она-то знает про сюрпризы и секреты, уж для кого для кого, а для нее – нет ничего неизвестного…

Отец на днях получил очередную премию за очередное рацпредложение, и мама тотчас пристроила ее на детские семейные нужды: Тиме пиджак, Маше косметичку, а ему, Леньке…

– Опа! Вау! Вот это в тему! Это мне, мам? Точно мне?

– Точно, точно тебе. Лёнечкин будет с ним в овощной магазин за картошкой ходить, да, мамик? На рынок?

– Не выдумывай, пожалуйста. Этот рюкзак для школы. Машенция, ты, лучше чем брата дразнить, обрежь аккуратно ниточки от этикетки.

– Еще чего! Пусть сам обрезает! Руки-ноги есть, зачатки интеллекта присутствуют – вот, пусть развивает осмысленными поступками.