Алекс Дубас - Правила аквастопа

Ее мир мне очень нравился. В нем совершенно не было логики и какой-либо структуры. Одни лишь эмоции. И яркие друзья. Какие-то барабанщики из Судана, английский лорд, наследник империи печенья. Фотограф Матье, который обожал Москву и всегда останавливался у нас, когда приезжал. Сейчас у меня на стене висит сделанная им фотография. На ней маленькая темная девочка подбрасывает на берегу кальмара. Еще Лена дружит с дочкой президента Андорры. Ее зовут Ниэра, что переводится как «снег». Я несколько раз спрашивал Лену, где они познакомились. Любопытно ведь. Она всегда уклончиво отвечала: «На какой-то вечеринке во Франции».

Лена старше меня на пять лет. Но она никогда не называла меня «Мой мальчик» или там «Малыш». Наоборот, что мне очень нравилось, своим друзьям она всегда представляла меня: «Мой парень» или «Мой мужчина».

Иногда Лена добавляла: «Я не могу им надышаться».

А еще она всегда воровала парфюм в магазинах дьюти фри. («Чтобы не потерять сноровку».) Иногда она привозила одеколоны и для меня. Разноцветные и наполовину пустые пузырьки с разными запахами.

Ее мир мне нравился, но я старался не жить им. Мне просто было дивно наблюдать его. И наблюдать себя, ощущать свою силу и всемогущество. Я упивался этим чувством. И было особенно здорово, когда наши с Леной настроения совпадали.

Мы могли часами хулиганить в блогах в каком-нибудь интернет-сообществе. Устраивать там провокации.

Пересматривать один и тот же фильм.

Играть за разные команды в пейнтбол.

Читать по очереди вслух.

И, конечно, танцевать.

Если уж мы шли на вечеринку, где танцуют, например, рок-н-ролл, то уж готовились к ней будь-будь! Лена повязывала голову косынкой в горошек, надевала сарафан, кеды и огромные очки в пол-лица. Я как-то тоже напялил что-то смешное, но она, оценивающе оглядев меня, сказала, что мне точно не хватает джинсового пиджака. Мы тут же пошли в магазин, где и купили то, что нужно. Еще и нашейный платок впридачу. «Вот теперь – порядок», – сказала она, и мы танцевали до утра.

А потом она вдруг взяла и уехала. Так и сказала, что завтра улетает жить в Барселону. Что хочет солнца, что там хорошие условия для ее работы. И все это как ни в чем не бывало, своим обычным тоном. Я сначала и не поверил, мы даже в ту ночь занимались любовью. Но это было как-то особенно. Более подробно, чем всегда, что ли? Вот тогда я и понял, что она сейчас со мной прощается. Что она нисколько не шутила. Я сел на кровати и с ужасом спросил:

– Ты что, правда уезжаешь?

– Конечно.

– Я поеду с тобой.

Сказал это и уже знал, что она ответит.

А на следующий день, когда я вернулся домой, ее уже не было.

Она забрала всю себя, включая ватные палочки для чистки ушей.

Ни записки, ни нового номера телефона. На мои имейлы она не отвечала.

Вот я и приехал сюда.

Все это я рассказывал Джиджи на крыше его дома.

Он живет в районе Барселонета. Такое нежное название, как будто синьорита. Юная девушка. Хотя район один из самых старых в городе. Он так и остался рыбацким, каким всегда и был. Здесь много ресторанчиков, больших и маленьких, иногда даже всего на два столика. Все эти заведения семейные, и через какое-то время ты уже будто принадлежишь их фамилии. Прямо под нашим домом есть ресторан Cal Doka, его хозяин, Дока – смешной хрипатый старикан. Бывший морской офицер. Его заведение как раз не семейное. Дока всю жизнь прожил один, о чем всегда с удовольствием рассказывает: «Баб нельзя подпускать к себе близко, Чико. Ближе, чем на толщину кожи». Дока сам нас обслуживает. А готовит его бывший кок. Иногда сюда приходит поиграть на раздолбанном корабельном пианино музыкант с вечно подбитым глазом.

Столько рыбы, как в эти дни, я не ел никогда.

С крыши Джиджи видны с одной стороны море и огни кораблей, а с другой стороны – столпы-пирамиды, овалы гостиниц и памятник Колумбу. А еще Джиджи обратил мое внимание на удивительное смешение не только картинки, но и звуков. Здесь очень грозно волнуется море, и одновременно со стороны города доносятся рев мотоциклов, крики болельщиков «Барсы» и ритмы барабанов и труб уличных оркестров.

Джиджи любит здесь перед сном подымить косячком. А я не очень. Но все же в тот, первый вечер, покурил с ним. Мне нужно было выговориться. Так мы и лежали под звездами. Слушали дыхание Барселоны и рассказывали друг другу истории о любви. Он – о своей. А я – о Лене.

– И что, ты собираешься ее здесь найти?

– Да.

– Ну а если найдешь, что ты ей скажешь?

– Даже не знаю, Джиджи. Я точно приехал сюда не для того, чтобы ее вернуть. Не для того, чтобы спросить, почему она уехала. Хочу просто посмотреть на нее и поговорить. О чем получится. Я ведь не репетировал наш разговор. Пусть он будет таким, каким будет. Он нужен, я это чувствую.

– Это не я наркоман, а ты. Лена – это твоя травка. Тебе от нее хорошо. И ты хочешь повторять ее снова и снова.

– Не знаю. Уже прошло несколько месяцев с тех пор, как ее нет со мной. И я не то чтобы сильно страдаю. Я знал, что будет больно. Но не знал, что так терпимо. Честно говоря, я с первой же минуты знал, что с такой, как она, будущего быть не может. Поэтому, наверное, был готов. Она, как комета, освещает тебя на время и летит себе дальше. Я все это понимаю. Кроме одного. С кем я прожил почти год? Что это за человек? Из чего состоит то вино, которое я пил? Мне не хватает нескольких деталей… Кажется, Лена представляет собой не совсем то, что я себе придумал…

– Тогда тебе нужно на Рамблу. Там рано или поздно проходят все жители города. Давай ты будешь работать со мной. Там самый большой шанс увидеть ее.

Мы покурили еще и долго-долго лежали. Было тепло. Город уже поутих, а море, наоборот, разволновалось. Джиджи признался, что часто представляет себя героем фантастического рассказа, который сам и придумал. Будто бы ему в руки попал секрет водородного топлива. Теперь от него зависит внедрение в жизнь революционного будущего. Когда человечеству больше не нужна будет нефть. И люди свои автомобили будут заправлять водой. Но, конечно, это приведет к катастрофе самые крупные компании мира. И тогда на него начнут охоту нефтяные магнаты Техаса. Русские разведчики. Иранские киллеры. Никому ведь не хочется лишаться власти.

– И вот тут, – говорит Джиджи, – начинается самое интересное. Я представляю, как прячусь в какой-нибудь маленькой спокойной стране. Тихо покупаю там незаметный заводик и начинаю производить… Еще не знаю что. У меня работают самые надежные люди, как у капитана Немо. Помнишь? Для его «Наутилуса» производили детали в разных уголках планеты. А собирал он подводную лодку в секретном месте именно с такими людьми.

– А откуда ты берешь деньги на производство?

– Их мне жертвуют богатые люди… Те, у кого нет наследников. Ну, знаешь, они находят меня сами секретными, странными путями. Они хотят поменять все к лучшему. И знают, что я с этим справлюсь. И вот обо мне все-таки узнают нефтебароны. Они уже рядом. И… дальше я еще не придумал. Мне вот пока больше интересно само производство…