Сергей Сергеев - Штаны

– Скажите откровенно, вы хотели закрепить отношения рождением ребенка?

– В общем, да. Очень боялась его потерять и надеялась, что ребенок удержит. Спасет ситуацию. Родился мальчик – Игнатий. Но это не спасло.

– Немцы говорят, что есть «дети любви» и «дети ненависти» – киндер дез хассез . Вы не перенесли разочарование на сына?

– Нет, я их не связываю друг с другом – ни в мыслях, ни в чувствах. Это мой сын !

– Вы оформили брак?

– Да, мы расписались с Борисом во Дворце бракосочетаний. Потом была свадьба с участием известных певцов, актеров. Каждый был в своем образе – от комических простаков до коварных злодеев. Среди гостей преобладали его друзья и всякие нужные люди. Моих родственников и подруг было совсем немного. Свадьбу устроили как рекламную акцию, но тогда я этого не замечала. Он был очень ласков, внимателен, предупредителен. Как-то к нам приехал его друг на роскошном спортивном автомобиле. Я без всякой задней мысли похвалила авто, а на следующий день он небрежно дал мне ключи от такой же машины: «Она ждет тебя во дворе».

– Было сказочно и немного нарочито, на показ.

– Все было замечательно, пока ему не стали нашептывать всевозможные гадости на мой счет люди из его ближнего круга. Теперь мне ясно, они опасались, что потеряют свое влияние. Выдумывали всякие небылицы. Запустили даже слухи о том, что я связалась с криминальным авторитетом и затащила Бориса в постель, чтобы погасить долги и расплатиться с мафией.

– В общем, была организована кампания по вашей дискредитации. Все по законам жанра.

– Да, сейчас я понимаю, что была неосторожна и невнимательна. Наделала много ошибок, но я жила как на небесах, ничего и никого не замечала. А говорите, что я манипулятор.

– Вы обладаете способностями оказывать влияние на людей. Но этим даром не воспользовались и проиграли. А «друзья» Бориса сразу догадались, с какой угрозой в вашем лице имеют дело. И запаниковали не зря. Если бы вы захотели, то реально подавили бы соперников и недоброжелателей в окружении Бориса. Принимая во внимание размеры его состояния, каждая строчка в рейтинге «друзей» стоит больших денег.

– Тяжело об этом вспоминать, но Борис оказался внушаемым человеком, со своими комплексами. Брак продолжался всего шесть месяцев после рождения сына. У меня был послеродовой психоз, а Борис под влиянием слухов все время вел себя раздраженно и даже враждебно. Сильно поругались, и я сказала, что мне нужно пожить какое-то время у мамы, успокоиться, прийти в себя. Забрала сына и уехала. Это тоже было ошибкой. На следующий день его охранники привезли мне коробки, в которые в беспорядке запихнули мои вещи, игрушки и одежду сына. Машину, которую он так изящно подарил, у меня, кстати, отобрали. Она была оформлена на фирму.

– Крах всех надежд, непонимание, обида, потрясение.

– Я осталась одна с ребенком на руках. Для меня это было чудовищной трагедией. Невозможно понять и объяснить, как он мог так низко поступить.

– Когда вы развелись?

– Примерно год назад. Я бросилась с головой в работу. Как в омут. Сейчас морально восстановилась.

– Раны зарубцевались, но еще побаливают?

– Стала злой и действительно «развожу» мужчин, как вы заметили. Делаю это не по необходимости, а из любви к искусству.

– Что вы ожидаете от эксперимента?

– Мне нужны жизненные силы. Хочу счастья, как любая женщина. Но я прагматик. Затраченное время должно соответствовать полученному результату. Не хочется заниматься ерундой. Вы уверены, что мне это нужно?

– Абсолютно уверен.

– Да я согласна попробовать, только…

– Что?

– Скажите откровенно, вы и мужчин испытываете?

«Интересно, вот что значит мышление деловой женщины, мыслит на несколько шагов вперед».

– Да, испытываем.

– В принципе, к чему ведут ваши опыты? Вы задумывались? У вас есть стратегия развития, или вы работаете по принципу «что выросло, то выросло»? По-моему, конечный пункт этой технологии – создание роботов-любовников. Предупредили бы заранее.

– Не волнуйтесь, роботы-любовники появятся не ранее 2050 года.

– Вы поняли меня буквально. Я имела в виду другое. Живые люди, но не отличающиеся от роботов. Без души и сердца. Автоматы. Зомби.

– Выбор останется за вами.

Виктория погрустнела, но не стала возражать. Под глазами обозначились морщинки.

«Выбор – самое сложное. Даже если выбираешь робота».

– Мы будем сотрудничать, но вы дадите твердое обещание не мстить Борису.

– Разумеется. Зачем он мне сдался? – сказала Виктория. – При условии, что он не будет меня преследовать, делать гадости, портить мне жизнь. Никогда не будет!

Наступил август.

Николай успел на посадку за пятнадцать минут до закрытия рейса на Париж. Обычно он приезжал в аэропорт заранее, но перед отпуском неожиданно образовалось много срочных дел.

«Удивительно, кризис продолжается, экономика еле теплится, а количество машин на улицах зашкаливает. И это в середине августа!»

Он любил отдыхать во Франции. Пляжное «лежебочество» Николай считал бессмысленным, никчемным и вредным занятием, предпочитая путешествия.

Французские провинции предоставляли сказочные возможности. Пейзажи мелькали, как в калейдоскопе. Густые леса вдоль берегов Луары переходили в плоскогорья Корреза, пышная растительность Лазурного берега сменялась суровыми, хотя и невысокими отрогами Пиренеев, сосны Жиронды соседствовали с романтическими видами Ля-Рошели, а ближе к границе с Бельгией неожиданно возникали краснокирпичные рыбацкие деревни Французской Фландрии – абсолютно нелогичные, неожиданные, неуместные.

Николай отдыхал за рулем, накручивая каждый день сотни километров. Вместо прямых и однообразных «авторутов» он выбирал «национальные дороги», проходящие через средневековые деревни и живописные города, останавливаясь в маленьких гостиницах без заранее составленного плана.

Захотел отдохнуть, понравилось место – проехался вокруг неизменного собора в центре города или отклонился немного в сторону, к сельскому постоялому двору, и никаких проблем.

Всегда найдется комната с накрахмаленным постельным бельем и сытным «буржуазным» обедом. С каким-нибудь бургиньоном – мясом, тушенным в красном вине. С неизменным зеленым салатом, на листьях которого еще блестят капельки воды, и с деревенским козьим сыром.

Первая половина августа выдалась в Москве прохладной и очень комфортной. Зато Париж встретил иссушающей жарой и опустевшими улицами.

Николай всегда с удивлением воспринимал странную привычку французов отправляться на юг в одни и те же дни в начале июля и августа – двумя волнами. Этот исход превращался всякий раз в бедствие национального масштаба. Многокилометровые пробки на дорогах, обмороки и сердечные приступы, измотанные нервы, «телескопаж» – когда в зад друг другу въезжают десятки автомашин.